— Пойди пойми их, — пространно замечаю я. Честно говоря, проблемы Вовы мне до фонаря. Я жду не дождусь, когда он закончит или напьется до мычания. Приносят мой салат, виски, воду и Вовины роллы. Вова снова кивает сам себе. Наливает еще бокал, просит принести новую бутылку и валит в туалет.
— Вы как хотите, а я сейчас пойду куплю наркотиков, — говорю я, глядя в потолок. — Легче удавиться, чем слушать это.
— Очень смешно, — меланхолично замечает Антон. — Лучше пойди и склей ему барменшу, а то он от нас не отстанет.
— Я только одного не понимаю, зачем вы его позвали? — обращаюсь я к друзьям.
— Не видишь — у парня проблемы! Бесчувственный ты олень, мы же с ним общаемся. Встретились выслушать друга, — говорит Ваня.
— Я с ним не общаюсь, — закуриваю я. — И уж тем более он мне не друг.
— Он мне высушил весь мозг, — замечает куда-то в сторону Антон (кажется, с момента моего появления он даже не поменял позы). - Я чего, должен его нытье один выслушивать? Нет уж, увольте!
— Хорошенькое дело, — вгрызаюсь я в курицу, — офигительное. Вы, значит, по каким-то своим мотивам решили сделать из себя жилетки, чтобы этот корпоративный самурай вам навзрыд выплакался. А я-то тут при чем? У меня на эту пургу времени нет. Лучше бы о наших делах поговорили.
— Чуваки, кто сегодня видел ролик на «Youtube», в котором менты вытащили из машины парня, обожравшегося бутиратами?
— Я, — поднимаю я руку вверх. — Он у меня на телефон закачан, показать?
— Антох, ты видел? — спрашивает Ванька. Антон отрицательно качает головой. Я достаю телефон и показываю сюжет. Менты снимали это видео прямо с мобильника: стоит чувак с совершенно окаменевшим лицом, неспособный даже говорить. На вопросы ментов отвечает неестественно писклявым голосом одно и то же: «Нихуя себе!». Менты отпускают едкие комментарии по поводу величины его зрачков, его танцев за рулем и прочего. Наконец чувак, видимо, вспоминает про танцпол, делает два-три неловких движения телом и кричит: «Опа-па-па-па!». Менты продолжают его подначивать таким же криком: «Опа-па-па!» и возгласами: «Смотри, смотри, он танцует!» Мы понимающе смеемся. Вообще, мне кажется, наркоманский юмор — наиболее тупой, но самый стебный.
— Кстати, какие новости из мира большого шоубиза? — спрашивает Антон после просмотра ролика.
— Неужели тебе это в самом деле небезразлично?
— Ладно, Дрончик, хватит кривляться, рассказывай! — Ваня начинает нетерпеливо постукивать пальцами по столу.
— Встречался сегодня с Петрушиным. Очень заинтересовался. Сказал, что звук подправить нужно кое-где и тексты. Но в целом он готов с нами работать.
— Он уже месяц готов, а воз и ныне там. — Антон опять отворачивается к окну.
— Да? — Я бросаю вилку. — Может, ты сам тогда займешься продвижением нашего диска? Оторвешь задницу от кресла и начнешь бегать по лейблам, продюсерам и так далее?
— «Если есть Интернет, нахуй нужен продюсер?», — меланхолично отвечает этот сноб. — Как поет КАЧ.
— Так займись Интернетом, если ты такой умный, — взрываюсь я, — или пиши такую же музыку, как КАЧ, тогда мне легче будет продвигать!
— Дрон, Дрон, не обращай на него внимания, я за тебя! — Ванька поднимает сжатую в кулак руку. — А чего с этим чуваком с «Полиграма»?
Ответить я не успеваю. Возвращается Вован.
— Только не спрашивай у него… — тихо говорит Антон.
— Вова, а к кому она ушла? — интересуюсь я, недослушав. Антон подпирает рукой голову и прикрывает глаза.
— К козлу одному… журналисту. — Вова свирепо вращает глазами. — Дешевому писаке из «Большого города». Колумнисту стодолларовому. Уроду, как и все журналисты.
— Э-э, полегче. Я, между прочим, тоже журналист. Они все разные, хотя есть среди них и уроды.
— Вот я и говорю, к уроду. Записку оставила: «С тобой скучно, прости». Сука! — Вова бухает кулаком по столу.
— Спокойно, спокойно, брат! — Ваня хватает его за локоть. — Все нормально, не кипятись.
— А я всегда говорил, что телки любят неформалов. — Я настолько разозлился, что настроен уничтожить этого Вову. — Диджеев, леваков, интернетчиков. Им нужна романтика, нужна игра, врубаешься? Чтобы была страсть, любовь, пряный запах измены и все такое. А какой с офисным рабом может быть роман? Ты должен быть интересным челом, а ты неинтересный, ты надежный, понимаешь?
— Тебе этого не понять. Ты же никого не любишь, просто всем мозги пудришь, а я Леру любил, — кажется, Вова начинает напиваться.
— Я не люблю?!
— Ребят, хорош, а? — примирительным тоном говорит Ваня. Антон, напротив, самоустранился и пишет эсэмэсок.
— Что значит — не люблю? В том-то и дело, что люблю. Когда у меня начинаются отношения с девушкой, я погружаюсь в нее, теряю сон, влюбляюсь одним словом. Даже когда…
— Даже когда девушек несколько, — включается Антон.
— Какая разница? — пожимаю плечами я.
— Началось… — Ваня встает и уходит.
«All I wanna do is have some fun before I die» начинает петь Sheryl Crow из колонок, висящих прямо надо мной.
— А у тебя что, много постоянных девушек? — вылупляется на меня Вова, что звучит в его исполнении как «А ты правда занимаешься оральным сексом с ежами?». Вероятно, его это настолько шокирует, что он даже снимает пиджак и перекидывает его через спинку кресла.
— У него их две, — кивает Антон. — Бизнесвумен и рекламщица-модель. Пробует себя в разных областях… и все такое.
— И давно? — Вова пытается налить вина в мой виски.
— Полгода уже. Две постоянных, не считая случайных контактов. А до этого было три, но никакой разницы. Две, или три, или четыре, — я перехватываю его руку с бутылкой и отставляю свой стакан.
— Гонишь, — неуверенно говорит Вова.
— Да, конечно. Гоню, понтуюсь, прогоняю левые телеги, или как там это у вас называется?
— Вы все еще трете за любовь? — осведомляется возвернувшийся Ваня.
— Прикинь, он полгода живет с двумя телками одновременно, — хлопает его по плечу Вова.
— Я в курсе. И до сих пор не спалился? Фантастика! Антоха, ты в курсе, что я его пару раз встречал в «Гудмане» с этой, как ее?…
— Леной, — смеюсь я.
— Точно. Сидит на костюме, на запонках, пьет вино, строит из себя менеджера, трет с ней за бизнес. Я как раз на ужин с коллегами приехал, а тут — он. Даже вначале не понял, что это наш Дрончик. Ты ей меня как представил? Для какой сети гипермаркетов я строю объекты?
— Для WalMart, брат. Я рассказываю ей, что работаю в WalMart.
— Так он же еще не вышел на рынок!
— Вот-вот выйдет. Об этом все газеты пишут. Раз в месяц. И так уже два года.
— Чистый жулик, — замечает Ваня.
— А я с ним в прошлые выходные висел на «Крыше» вместе с этой сексуально озабоченной нимфоманкой Решетниковой, — отзывается Антон, не отрываясь от своих эсэмэсок.
— А откуда ты знаешь, что она нимфоманка? — заливаюсь я хохотом. — Ты спал с ее собакой, и она тебе рассказала?
— Я так думаю. Скажи, пожалуйста, а зачем вы на любой вечеринке стараетесь трахнуться в туалете? Она думает, все топ-модели так себя ведут? Или это ты ей внушил, что в мире гламура все крутые промоутеры ведут себя именно так? Кстати, про какой клуб ты ей плел в тот раз? Тебя берут в долю в «Рай» или куда?
— В «Нефть», Антоша, в «Нефть». Я сказал ей, что открываю клуб «Нефть». При случае поддакни, если еще раз встретимся. — Ситуация забавляет меня до колик. Парни тоже от души ржут. Один Вова сидит с глупым лицом, глядя то на меня, то на Антона, то на Ваню. Но все-таки больше на меня.
— А… как тебе это удается? — Он икает.
— В нем умер актер, — замечает Антон.
— Просто девушки доверчивы по своей природе и не допускают, что все жаркие признания этого клоуна давно заучены им наизусть. Если что, он и гаишнику может прогнать неслабую телегу.
— Все зависит от того, как себя позиционировать, — резюмирую я. — И прекрати оскорблять моих девушек. У Лены, между прочим, высшее экономическое образование, а у Риты… у Риты хорошее портфолио, — ржу я.
— А ты не боишься, что они это… пробьют тебя? — вопросительно изгибает бровь Вова. Он близок к тотальной потере контроля. — Одна узнает, что никакой ты не бизнесмен, а вторая наведет справки и поймет, что твой клуб — полная лажа. А на самом деле ты обыкновенный журналист…
— Пробьют! — Я прикрываю лицо рукой. — Они чего, менты что ли? Вова, твоя ошибка в том, что ты пытаешься соответствовать стандарту менеджера среднего звена, однажды навязанному тебе непонятно кем. Телки любят фантазировать. Им не нужна правда, им нужна красивая история. Нужно больше фантазировать, понимаешь? Лена хочет выйти замуж за молодого симпатичного менеджера и уехать с ним в Америку — я дарю ей мечту. Рита хочет спать с известным промоутером — welcome! Все хотят игры и страсти. Я страстно играю, чувак. Страстно играю. А у страстного любовника могут быть любые хобби — своя хип-хоп-банда, суперпопулярная колонка в «Одиозном журнале». Я тот, кем люди хотят меня видеть, но кто я — знаю только я сам! — От этого пассажа я чуть слюной не подавился (красиво вышло, надо запомнить). - И потом, я не обыкновенный журналист, а талантливый! — Я поднимаю вверх указательный палец. — Твоя бывшая подруга ушла к журналисту, поэтому я прощаю тебе агрессию к нашему цеху.
