соблазнительней.
Он поднял ее на руки и поднялся с кровати. Потом, пронеся сквозь прозрачные
шторы, как будто они были парой, вынес ее в ночь.
Глава 5
Она оцепенела от возмущения. Это было бесполезно. Он проигнорировал
угрожающий взгляд, которым она глянула на него, пока как его шаги пожирали
расстояние между их бунгало. В самом деле, он был очень довольным собой.
Ну, если он хотел, чтоб она умоляла об освобождении или ждал, что она будет
просить оставить ее одну, он будет разочарован. Как только они доберутся до его бунгало,
и он отпустит ее, она спокойно объявит о своем намерении уйти и так и сделает.
Она не доставит ему удовольствия, показывая свою злость, даже небольшой страх.
Она раньше не встречала ни одного мужчину, который бы осмелился настолько
бесцеремонно унести женщину в свое логово, не в этом веке, не в наши дни равенства
между мужчинами и женщинами.
Но было что-то примитивное в отношении Дерека Аллена. Казалось,
общепринятые правила на него не распространялись. Если бы даже и так, он бы грубо их
нарушил.
- Вот мы и здесь, - вежливо сказал он, проходя через двери террасы. Он даже не
запыхался, пока нес ее.
Несмотря на ее решимость остаться равнодушной к его тактике пещерного
человека, она ахнула от удивления, когда они миновали дверь террасы.
Гостиная в бунгало была преобразована. Мебель была расставлена по углам
комнаты. Матрас был в центре комнаты. Он была покрыта белыми атласными
простынями. Под ноги была брошена толстая, ворсистая овчина, так же чисто белый. На
другом конце были сложены десятки подушек, различной формы и размеров, покрытые
множеством цветов и тканей, приглашая неторопливо откинуться на них.
Накинутая на всю кровать ткань, была старомодной москитной сеткой. На потолке
она были собраны в точку над центром матраца, на полу уложена вокруг постели словно
шатер.
Комната была мягко освещена десятками свечей, стоявших в каждой доступной
точке. Воздух был насыщен запахом индийского жасмина, плюмерии, жимолости и
жасмина. Рядом с шатром стояла портативная сервисная тележка. Серебряные блюда,
излучали собственные восхитительный запах. Бутылка белого вина охлаждалась в
серебряном винном ведерке, переполненном кубиками льда, идеальными и кристальными,
как алмазы. Везде были свежие цветы. Некоторые были искусно аранжированы в вазах,
другие были небрежно разбросаны. Из невидимых динамиков лилась приятная музыка.
Онемевшая, открывшая рот Карен даже не осознала, что Дерек бесцеремонно
бросил ее на середину кровати, пока она не соприкоснулась с ней. Затем, в течение
нескольких секунд, она сидела там, ошеломленная, восторженно глядя на эту
экзотическую, эротическую площадку.
Так было до того, пока она не посмотрела на мужчину, который принес ее, и она
стряхнула с себя оцепенение. Дерек стоял, широко расставив ноги, руки на бедрах, глядя
на нее, как будто она подчиненная, которой нужно напомнить, кто ее хозяин. Каждая
горящая свеча отбрасывала на стены его высокую, грозную тень. Он окружил ее,
буквально.
Золотые линии в его густых каштановых волосах, светились от света свечей.
Мерцающий свет отражался в его глазах. Его темная кожа смешивалась с глубокой тенью
в комнате. Его белая швейцарская армейская рубашка с закатанными рукавами, была
расстегнута почти до талии. Широкая грудь, с чувственными позолоченными волосами,
вызывала тревогу. Его темные брюки… не смотри, не смотри, сказала она себе.
Она посмотрела. Это было ошибкой. Брюки сидели слишком хорошо.
Он был желанным. Он был опасным. Сердце Карен начало биться с бешеной
скоростью.
- Я жду, - его губы вытянулись в жесткую, неуступчивую линию.
Ее коленки согнулись, руки выпрямились и ожесточились, поддерживая верхнюю
часть тела. Он был так близко, нависая над ней, что ей пришлось наклонить голову назад,
чтобы встретить его пугающий взгляд. Ее волосы свободно спадали вниз по ее спине.
- Ждешь чего? Чтобы я упала в обморок? - вызывающе спросила она.
- Чтобы ты сказала мне, почему передумала насчет прихода сюда вечером. Почему
ты пряталась в темноте? - он махнул головой в сторону ее бунгало.
- Я не пряталась.
- Я думаю, пряталась. Иначе бы ты ответила на мой звонок и вежливо отказалась от
моего приглашения. Что я вижу, Карен? Почему такая резкая перемена по сравнению с
тем, что было сегодня днем?
Она облизнула губы и прокляла сама себя за это. Он заметил. Его глаза ничего не
упустили. Тряхнув головой, надеясь, что этот жест демонстрирует безразличие, она
сказала:
- Я была расстроена, после этой смертельной езды на мотоциклах. Я ничего не
соображала, когда согласилась прийти сегодня сюда вечером. Я бы согласилась на что
угодно.
Он скривил губы. Он позволил ей мучиться бесконечное количество времени,
прежде чем сказал:
- Не пытайся мне лгать. Ты ужасна в этом. Теперь я спрашиваю еще раз, почему?
- Я не хочу отвечать, - вспыхнула она.
Он упал перед ней на колени и схватил ее за плечи, как будто хотел встряхнуть.
- Это проклятая ложь. Мы с самого начала хотели друг друга. Не говори, что ты не
хочешь меня. Я на это не куплюсь, - его руки скользнули к ее шее, успокаивая в своих
руках. - К чему это изменение, любимая Карен?
Борьба покинул ее. Эти нежные слова, его ласковые пальцы, свет в его глазах были
ее погибелью. Она не могла больше притворяться.
- Я боялась, - сказала она, опустив глаза на колени.
- Меня? - недоверчиво спросил он.
Она покачала головой.
- Себя. Сделать что-то глупое, опозориться. Я тебе говорила, что я не очень хороша
в такого рода вещах.
Прошла минута молчания, прежде чем он тихо спросил:
- Разве не мне следует судить об этом? - он коснулся ее волос, пригладил рукой от
макушки головы до шеи.
Внезапно ей пришло в голову:
- Мне не нужна твоя жалость.
Он двигался словно молния. Его рука вцепилась ей в голову, и его рот жадно
атаковал ее, прежде чем она смогла отдышаться. Он свирепо целовал ее, так же внезапно
