скользкими.
Каждый позвонок был растерт массирующими круговыми движениями его
большого пальца. Он растирал ее спину, затем ослаблял давление. Его талантливые
пальцы дюйм за дюймом опустились к ногам. Он сжал ее бедра, вжимая, массируя, затем
оставил массаж и приступил к ласкам. Она застонала, когда его руки стали свободно
двигаться. Бродя. Исследуя. Поглаживая. До тех пор, пока ее вагина не стала полной и не
начала пульсировать, изнывая от желания. Ее бедра перекатывались с боку на бок, сгорая
от желания. Он лежал на ней и нежно покусывал ее шею зубами, его руки скользнули под
ее грудь.
- Ты такая милая, - прошептал он, - Такая изысканная. Ты так хорошо ощущаешься
подо мной.
Его тело было припечатано к ее спине. Он был чрезвычайно тяжелым, горячим и
напряженным желанием, оседлав ее на атласной кровати.
Он ослабил хватку и перевернул ее к себе лицом. Его поцелуй был обжигающим,
язык угрожающе вторгся ей в рот. Дерек раздвинул ее ноги и закинул себе на бедра.
Она отвернулась лицом в подушку.
- Нет, нет, - прохрипел он, - Я хочу видеть твое лицо, - сказал он, приподнявшись
над ней.
Он был бархатным, жестким, пульсировавшим страстью и жизнью. Он устремлялся
в центр ее вагины. Прикоснулся к ней. Она застонала его имя и положила руки на его
грудь, ее пальцы двигались к его плоти. Ее нижняя губа оказалась между ее зубами.
- Я хочу тебя, Дерек.
- Карен, любимая Карен, - он прижался к ее холмику, - Возьми меня внутрь себя.
Глубоко, глубоко, - ее тело пригласило его войти в нее, пока он полностью наполнял ее, и
его тело было плотно прижато к ней.
Ее лицо исказило гримаса возвышенного удовольствия, когда он входил снова и
снова в ее шелковое лоно. Он прошептал слова, которые были незнакомы для ее ушей, но
она повторяла их в своем сердце.
Когда ее тело начало ускоряться вокруг его, он накрыл ее грудь своей, зарылся
лицом в изгиб шеи и отпустил узду своей страсти.
Удовлетворено, изнемогая, задыхаясь, они лежали вместе, как единое целое, сердца
их праздновали «la petite mort» (раннюю смерть).
Глава 6
Она медленно открыла глаза, зевнула, потянулась, после огляделась вокруг.
Вчерашняя ночь была сном? Солнечный свет пробивался сквозь туманную сетку,
принимая участие в ее мечте. Все вокруг нее было рассеянным, разбросанным.
Здесь были свечи, теперь сгоревшие в чудовищных лужах цветного воска. Цветы в
вазах были свежими, в то время как другие были разбросаны повсюду, но не менее
ароматными. Тележка с серебряными блюдами была припаркована у дальней стены. Лед в
винном холодильнике растаял.
Она лежала обнаженной и ленивой на атласных простынях. Мех овчинного ковра
щекотал ее пальцы. Она была одна.
Запах Дерека все еще остался на атласной подушке рядом с ней. Отпечаток его тела
был виден на простыни, рядом с которой она лежала.
Но даже если бы и не было этих красноречивых пятен, она бы все равно знала, что
прошлая ночь была не сном. Это было на самом деле. Мужчина вторгался в ее тело, ее
душу. После всего одной ночи, она узнала его ближе, чем мужчину, за которого она
вышла замуж и жила вместе в течение семи лет.
Улыбаясь самодовольной улыбкой сексуальной женщины, она выбралась из сетки
и подошла к дверям на террасу. Она сразу же заметила его, занимающегося серфингом.
Такой гладкий и гибкий, как угорь, он аккуратно срезал волны. Сильные мощные руки,
которые она знала, тянули его сквозь воду, пока он не заплыл дальше, там, куда она
никогда не забиралась
Затем его смуглая спина прогнулась, и он исчез с поверхности воды. Когда, спустя
минуту, его голова появилась, он оттряхнул ее от воды и начал плыть обратно на берег,
помогая себе ногами, которые всю ночь были переплетены с ней.
Он вышел из воды с уверенностью морского бога. Следуя по тем же дорожкам,
которые она прошлой ночью несколько раз прокладывала своими губами, морская вода
стекала по его гладким мускулистым рукам. Хрустальные капельки скатывались с его
волос на груди, продвигаясь к центру туловища, собираясь вокруг пупка, и, ниже, по
шелковистым волосам его мужественности
Он был обнаженным.
Карен негромко рассмеялась. Она никогда никого не знала кого-либо, кто так
спокойно ходил бы голым, будь то мужчина или женщина. Уэйд не был чрезмерно
стеснительным, но она помнила его голым только в кровати или в душе. Он бы никогда не
путешествовал из точки А в точку Б, абсолютно ничего не надев. Дерек не знал таких
ограничений. Он был полностью непринужденным со своим обнаженным телом.
Теперь он купался в солнечном золотом сиянии, которое отражалось от воды,
покрывая его тело. Он двигался с изящной поступью, словно кот, без лишних, резких
движений. Его мышцы растянулись и зарябились, становясь упругими.
Вчера вечером этот мужчина, этот незнакомец, учил ее новому языку любви.
Утром она проснулась с целым словарем эмоций, которых она не знала до того, как
провела ночь с Дереком.
Кровать Аллена. Он не только уговорил ее вернуться к жизни, но так же обучил ее
всему, что они способны чувствовать и иметь право испытывать это.
Вещи, которые он сказал, были воспоминаниями. То, что он делал, было настолько
эротичным. Вещи, которые она делала, были вне объяснений.
Карен подняла руки к вспыхнувшим щекам. Эта отзывчивая женщина, это
действительно была она? Вела ли она себя так живо раньше?
Но она чувствовала не только стеснение. Они изучали человеческую сексуальность
до предела удовольствия, но не сделали ничего порочного. Только прекрасное. Только
сладкое. Она не чувствовала себя использованной, лишь высокоуважаемой. Обретенной,
не униженной. Достойной, а не развратной.
Когда раздался сдержанный стук в дверь, она посмотрела в сторону пляжа. Дерек
стоял на утрамбованном песке, вытирая спину полотенцем, которое нес с собой. Карен
