Развивая идею о том, что сильно связанная морфема менее подвержена перенесению, следует обратить внимание на то, что некоторые части речи или классы форм могут проявлять большую способность к перенесению в сравнении с другими. Иными словами, для замещения более связанной морфемы скорее всего будет использована менее связанная.
Мы уже сказали, что перенос морфем зависит от их грамматической функции. Если измерять частоту перенесения какого-либо класса, то здесь также можно проследить определенную тенденцию. Как правило, среди перенесенных единиц превалируют существительные. Но, например, при контакте языка, в котором многие предметы и явления обычно обозначаются существительными, с языком, в котором некоторые из этих функций выполняются другой частью речи, доля существительных среди заимствований значительно меньше.
Некоторые классы морфем производят впечатление менее подверженных интерференции, но лишь в той степени, в какой данные классы готовы к возникновению какой-нибудь культурной инновации.
Как мы уже указали, грамматическая интерференция кроме системы морфем затрагивает также область грамматических отношений. Интерференция в области грамматических отношений как перенесение грамматического отношения из одного языка на морфемы другого чрезвычайно распространена в речи двуязычных.
У. Вайнрайх предлагает выделять три типа интерференции в области грамматических отношений:
– копирование отношений другого языка, явно передающее не то значение, которое имел в виду говорящий;
– копирование отношений другого языка, при котором нарушается существующая в данном языке реляционная модель, из-за чего высказывание либо может вообще утратить смысл, либо его значение выясняется из контекста;
– третий тип состоит в ненужном применении определенного типа отношений к тому языку, в котором для данной области не требуется какого-либо обязательного вида отношений [Вайнрайх 1979: 71].
Интерференции в области грамматических отношений подвержены практически все их типы: порядок слов, согласование, подчинение и другие отношения между грамматическими единицами, а также модуляция просодических характеристик. Что касается французского языка в Африке, то здесь интерференция в большей степени проявляется в порядке слов и согласовании и в меньшей степени в просодических модуляциях.
Следует отметить, что на степень проявления интерференции в грамматике большое влияние оказывает уровень использования языка (акролект, мезолект и базилект), степень двуязычия говорящих и уровень их образования.
Со ссылкой на работы Д. Бикертона (1975), С. Кувера (1982), Ж.-П. Макута-Мбуку (1973), С. Нсьяль (1993), Д. Робийарда, М. Беньямино (1993) и Р. Шоденсона (1988) представляется возможным воспользоваться терминологией, которая широко применяется в креолистике при характеристике языковых разновидностей от стандартного до креолизированного: акролект, мезолект, базилект.
Уточним, что данные разновидности входят в состав континуума, полярные точки которого представлены, с одной стороны, акролектом, приближенным к стандартному (кодифицированному) варианту языка, с другой – базилектом, изобилующим особенностями. Промежуточный вариант – мезолект.
Акролектный вариант языка понимается как литературный язык в его устной и письменной форме, на котором свободно говорит и пишет образованная часть населения, причем для некоторой их части он может быть родным и единственным языком.
Акролектный вариант свойствен тем людям, которые получили образование в высших заведениях и постоянно пользуются данным языком [Queffelec, Derradji, Debov, Smaali-Dekdouk, Cherrad-Benchefra 2002: 121]; его используют в более или менее формальных контекстах: в прессе, политических выступлениях, при интервьюировании официального лица, в конференциях и т. д. Данная разновидность языка почти полностью соответствует академическим нормам как в плане морфологии, так и в фонетическом отношении, и интерферирующее влияние более низких разновидностей (или других языков) здесь почти не ощущается. Навыки данной престижной разновидности языка являются признаком социального и экономического успеха. Однако большинству говорящих на акролекте свойственно в зависимости от ситуации переходить на мезолект [Daff 1998:96].
Мезолект – народно-разговорная или обиходно-разговорная форма речи. Среди пользователей мезолектной разновидности встречаются журналисты, служащие, преподаватели, студенты, т. е. средний класс.
Говоря о мезолекте, можно отметить, что именно в этой разновидности проявляется территориальная специфика того или иного языка. Этот уровень языковой компетентности наиболее подвержен интерференции. Следует отметить, что, как и в акролектной разновидности, фонетический и грамматический аспекты языка приближены к норме стандартного варианта языка. Наиболее существенные расхождения наблюдаются в лексическом плане.
Наконец, базилектный вариант языка может быть охарактеризован как языковая разновидность, носителем которой является часть населения с низким или нулевым уровнем образования. Каждая из разновидностей неоднородна и состоит из целой гаммы вариантов, которые представляют собой подсистемы единой динамической системы. С точки зрения дифференциации различия между ними носят статистический характер: количество различий возрастает от акролекта к базилекту и уменьшается в обратном направлении.
Лексическая интерференция. Вторжение языка в природную и социокультурную среду отличную от среды происхождения, порождает многие другие потребности в выражении и общении, особенно в лексическом плане.
Стремление их удовлетворить может иметь следующие последствия:
– ресурсы языка могут быть использованы для создания новых лексем;
– существующим лексемам могут придаваться новые значения (особенно посредством кальки);
– слова могут быть заимствованы из местного языка.
Под лексической интерференцией понимаются в большинстве случаев «все вызванные межъязыковыми связями изменения в составе лексического инвентаря, а также в функциях и употреблении лексико-семантических единиц, в их смысловой структуре» [Жлуктенко 1974: 129].
По мнению СВ. Семчинского, лексическая интерференция осуществляется в трех направлениях: 1) в непосредственном заимствовании лексических единиц; 2) в структуре иноязычных лексических единиц; 3) в заимствовании их значений, их связей с единицами плана выражения [Семчинский 1973: 34].
А.Ю. Жлуктенко, со своей стороны, также различает три главнейших типа лексической интерференции: 1) заимствование; 2) калькирование; 3) семантическая интерференция – и, кроме того, обращает внимание на совсем малоисследованный тип интерференции, такой «как изменение употребительности лексической единицы одного языка под влиянием единицы другого языка» [Жлуктенко 1974: 158]. При этом автор выделяет несколько подтипов: во-первых, активизация лексической единицы, выражающаяся в сокращении употребления исконных лексических единиц под влиянием расширенного использования сходных по звуковому составу или просто эквивалентных по значению заимствованных слов. Последствием такого сокращения может стать полное выпадение слова из лексико-семантической системы.
В.М. Дебов подчеркивает, что данная мысль представляет собой интерес в плане описания дифференциальных признаков перекрещивающихся микросистем. Во-первых, необходимо учитывать что интерференция, возникающая в речи билингвов, при благоприятных условиях может перерасти в узульный факт языка, т. е. она не обязана всегда оставаться отклонением от нормы. Став признаками языка, явления интерференционного характера начинают выступать в качестве отличительных признаков той или иной микросистемы. Поэтому интерференция является одним из источников языковой вариативности. Во-вторых, рассмотрение данного типа интерференции в ситуации языкового контакта позволяет ввести дополнительную, а именно – функциональную характеристику основных расхождений сопоставляемых частных систем [Дебов 1992: 19].
Эти расхождения реализуются двояко: 1) либо на уровне вариантов системы, т. е. локально маркированный элемент функционирует параллельно с исконным элементом; 2) либо на уровне самой системы. В последнем случае наблюдается вытеснение локально маркированным элементом (возникшим посредством интерференции) исконного элемента системы. Таким образом, наличие функциональной характеристики, в свою очередь, позволяет проследить «структурные последствия» в расхождениях в микросистемах: в первом случае это явление, лежащее в основном на поверхности лексико-семантической системы и имеющее скорее количественный характер; во втором случае это «глубинные» явления, значительно модифицирующие принимающую систему, которые можно представить как преимущественно качественные (вытеснение иноязычными элементами исконных лексем, перестройка синонимичных пар и рядов, возникновение новых устойчивых словосочетаний и др.). Развитие общества, его интегрирование в мировую культуру неизбежно связано с процессом языкового закрепления всего нового, ценного. Словарный состав представляет собой ту сторону языка, которая более других подвержена историческим изменениям. «Если изменения в фонологической системе и звуковой «материи» языка, в его грамматическом строе трудно заметить на протяжении жизни одного поколения, то изменения в словарном составе наблюдаются повседневно: любое нововведение в технике, в быту, в общественной жизни, в области идеологии и культуры сопровождается появлением новых слов и выражений» [Маслов 1998: 195].
