- Спасибо, - поблагодарил я, подключаясь к системе, - ты дала хороший ответ.
Значит, установку для генерации щита просто перестроили, но мы с этим разберемся. Не совсем такой же оказалась и энергетическая установка. Я про такой тип даже и не слышал раньше. В основе добычи энергии был задействован какой-то вакуум-конвертор. По мощности установка оказалась сравнима с реактором термоядерного синтеза, найденного на эсминце пиратов в системе Надежды. Но здесь что-то тоже навевало мысли о косой перекройке. Я пролистал статистические отчеты, по недосмотру оставшиеся в компе, и в них что-то совершенно не сходилось. Топливо, которым кормилась установка, тоже имело странное название, а еще большей странностью оказалось его во истину ничтожное количество. Я отключился и спросил Шилу о топливе и энергетической установке. Шила опять странно посмотрела на меня, но ответила, что движок что-то там то ли из вакуума делает, то ли что-то вакууму отдает, топлива ему нужно при той же мощности значительно меньше, только вот стоит это самое топливо куда выше стандартного. Обычно такие движки ставят только на курьеры, иногда на крейсера, очень редко на разведчики. Корабль с таким движком - скорее роскошь, хотя данных по его эксплуатации у Шилы, естественно, не оказалось. Она так же обратила мое внимание, что обычно на разведчиках не бывает трюмов, на этом же их целых два, хоть они и маленькие. Определенно - это какой-то специализированный корабль. Я размышлял, копаясь в компе без подключения к системе. У Шилы в поясной сумочке что-то несколько раз настойчиво пискнуло. Она достала нашу аукционную карту.
- Шерш, на наш кораблик упала цена, - сказала Шила. - Что-то это подозрительно.
- Да уж, но я бы его все равно взял, - ответил я. - Он мне нравится даже больше, чем предыдущий. Тут стоит какой-то совершенно другой комп. Его тоже попытались замалевать под обычную для разведчиков серию.
- Слушай, Шерш, - опять заговорила Шила. - Я по твоим подозрениям пробежалась по данным вооружения. На корабле стоит совершенно новое орудие главного калибра. Это наводит на странные мысли. Кораблик-то был с норовом, его совершенно точно перевооружили перед аукционом.
- Будем брать, - подвел я итог.
*****
Мы сидели в зале аукциона и ждали торгов. Объединив всю нашу наличность, мы собрали нужную сумму. Мне даже не пришлось продавать остаток светлого металла. Торги тянулись, как выпившая лишку улитка. Наконец выставили наш лот. Мы подтвердили цену. Положенные пять минут пошли. Какой-то ящер робко поднял цену. Мы добавили, спустя тридцать секунд. Ящер не отцепился. Постепенно мы приближались к нашей критической сумме. Оставив Шилу отдуваться, я дошел до нашего конкурента. Ящер казался состоятельным типком, с ним рядом прозябали двое телохранителей. Тихая злость накатила на меня. Какой-то хлыщ решил увести мой корабль наверняка для каких-то развлечений.
Прикинувшись сильно выпившим, я начал рассказывать сидящим рядом участникам аукциона вчерашний случай, как бы от лица свидетеля в первом ряду. Сначала меня хотели выгнать, но постепенно народ начал втягиваться. Еще спустя несколько минут, за разведчика с подпорченной репутацией никто не собирался бороться. Наверное, это и сыграло свою роль. Ящер, прислушавшись к моему трепу, не стал поднимать ставку. Потрепавшись для наглядности еще пяток минут после выставления следующего лота, я ушел. Шила сидела на своем месте сияющая, как столовое серебро у рачительной хозяйки. По правилам аукциона нам нужно было в течение следующих шестидесяти восьми минут зарегистрировать и оплатить покупку. Не теряя время, мы пошли оформляться.
3. Три.
Поскольку я был "никто" без документов, решено было сделать капитаном Шилу, штатному расписанию это никак не противоречило. Оформление и оплата прошли без проблем, правда, закончили мы поздно вечером. Я был записан совладельцем, для этого оказалось достаточно любого кодового ключа. Часто совладельцы желали остаться неизвестными, капитану выбирать не приходилось, он всегда оставался обязательной программой для регистрации корабля. Ключ я попросил сгенерировать при регистрации и залил его в мой симбиот. Подтверждение регистрации вступало в силу следующим утром, до этого времени корабль должен был остаться на аукционном поле. Мы могли ночевать на борту или покинуть его, предоставив охране. Только вот покидать борт космолета после закрытия аукциона оказалось нежелательно, штрафы грозили стать суровыми. Мы остались на борту обновки, заняв по одной каюте. Все четыре каюты оказались абсолютно одинаковыми. Я занялся раскопками в компьютере, а Шила, отметив событие, ушла спать. Очень быстро я нашел раздел по атмосфере. Все каюты могли иметь собственную атмосферу. Для этого они имели небольшой тамбур. Нужно было просто задать образцы атмосферы. Характеристики родной земной атмосферы имелись в памяти моего симбиота, и я их сразу же загрузил применительно к своей каюте. Следующим пунктом следовала программа синтезатора. Корабль имел серьезный агрегат. Не откладывая в долгий ящик, я начал загрузку образцов в его память. Кроме сухого пайка и воды я, к сожалению, пока ничего не смог предложить, но это было дело наживное. К утру я проверил все системы, топлива имелось чуть больше половины танка, что само по себе показалось странным. Обычно аукционные лоты по правилам должны иметь на борту не менее четверти объема топливного резервуара, но зачастую топлива в них оказывалось лишь на перелет к другой посадочной платформе. Кто-то нарушил негласные правила, а может, просто не успел слить дорогое топливо, но мы жаловаться на чью-то совесть не стали. Утром Шила пошла получать регистрационные коды и прочую бюрократию, а я взялся загружать параметры ее атмосферы и образцы съедобных припасов в компьютер. У нее оказались готовые данные на стандартном носителе, и загрузка прошла за двадцать с хвостом минут. Проконтролировав, что в ее каюте установлена необходимая атмосфера, я выбросил все это из головы. Снимать "пудру" с компьютера и прочих устройств я не спешил, это можно было сделать и позднее. Шила вернулась с документами через три с небольшим часа, и мы перегнали нашу собственность в другой ангар. Как и решили раньше, мы начали обсуждать название для корабля. Обсуждение неожиданно быстро кончилось. Я предложил назвать его "Бурундук", показав на экране компа картинку забавного земного зверька. Шила так поразилась красоте зверя, что сразу согласилась. Мы тут же закончили регистрацию, присвоив к имеющемуся регистрационному коду и название.
Распланировав следующий день, мы взялись за дело. Шила убыла рассчитаться со своей кастрюлей и переманивать нам оттуда инженера. Я решил обналичить оставшийся кусок светлого металла. Подумав, я разделил его на две части, оставив половину на черный день. Встретились мы на борту через два часа.
Краппс оказался разумным существом, судя по всему, отдаленно похожим на земного осьминога. Собственно, мне трудно было бы описать его в деталях по той лишь причине, что на отрекомендованном Шилой инженере имелся скафандр. Сам же скафандр представлял собой металло-пластиковое яйцо, размерами с туловище взрослого человека, имеющим впечатляющий набор различных по длине и толщине то ли манпуляторов, то ли щупалец. Возможно, новый борт-инженер на самом деле походил на какую-то медузу или мокрицу, а скафандр просто имел удобные для работы и жизни манипуляторы, но именно первый образ некоего осьминога и запечатлелся в моей памяти.
Я вполне доверял Шиле и даже не стал обсуждать его профессиональную пригодность, в конце концов, она являлась капитаном. Мы просто познакомились и обменялись парой стандартных фраз, как бы перекинув друг к другу некие мостики. Если честно, у меня имелись опасения, что хороший инженер элементарно не согласится работать на какой-то мелкой частной колоше, но Краппс абсолютно по-детски обрадовался, узнав, что за двигатели и силовая установка установлены на нашем разведчике. Он всего лишь посетовал на отсутствие у него сенсор-привода.
- Зачем Вам сенсор-привод? - спросил я Краппса
- Как зачем? - удивился осьминог. - На этом типе кораблей все члены экипажа могут подключиться к системе через эти имплантаты. Только вот стрелки и инженеры с такими имплантатами большая редкость, такую роскошь себе могут позволить только военные.
- Вы бы хотели такой имплантат? - спросил я его.
- Естественно, - удивился он. - За этим будущее. Только вот денег у меня нет, и не будет в ближайшем времени.
У меня появилась мысль. Уж если иметь корабль, то с сюрпризом, а экипаж - по полной катушке готовый раскрыть этот сюрприз. Я посетил дядюшку Ссорташша, с которым мы стали хорошими друзьями после второй сделки с металлом. Как я и подозревал, дядюшка-торговец знал на комплексе все и всех. Я сообщил, что мне нужно сделать имплантацию сенсор-привода двум членам экипажа силуки женского рода и гуапарду второго рода. Спустя полтора часа у меня имелся список клиник, цены и рекомендации по специалистам. Сама операция оказалась довольно сложной, но результат прогнозировался однозначно удачным. Методики таких операций были давно отработаны военными. Анализы, операция и период реабилитации занимали чуть больше четырех дней. Цены по данному вопросу тоже сильно разнились. Мы уговорились, что дядюшка Ссорташш все разузнает, я же завтра утром оглашу решение. Выбор мы остановили на порекомендованной дядюшкой клинике, занимавшей твердую середину списка по всем параметрам. Топливо, как и остальное снабжение, я уже заказал и оплатил. Если экипаж согласится на операцию, после оплаты денег, за исключением заначки, у нас останется только на прощальную пьянку. Но дело того стоило.
