Именно с гренадерской ротой связан последующий этап гвардейской карьеры Ивана Чебышева. Гренадерские роты (появившиеся в российской армии на исходе XVII века) являлись штурмовыми подразделениями войсковых частей и комплектовались наиболее физически крепкими военнослужащими. Исходя из этого, можно предположить, что И. С. Чебышев отличался значительной физической силой и незаурядной личной храбростью.
В каких именно боях и походах Великой Северной войны принял участие Иван Чебышев после взятия Нотебурга, установить к настоящему времени не удалось, но воевал он, несомненно, достойно. Уже к декабрю 1706 года Иван Самойлович стал капитаном гренадерской роты Преображенского полка{249}, иначе говоря, ее командиром. Несмотря на то что, командуя штурмовым подразделением, И. С. Чебышев не мог не находиться в самой гуще боев, никаких сведений о полученных им ранениях выявить на сегодня не удалось.
Во главе гренадерской роты Иван Чебышев находился до 1711 года{250}. Далее его имя из списков полка исчезает.
Когда и при каких обстоятельствах Иван Самойлович покинул военную службу, так и осталось непроясненным. По всей очевидности, это произошло из-за серьезного ухудшения здоровья ротного командира гренадер. В документе, составленном в феврале 1718 года, Иван Самойлович упомянут уже среди отставных офицеров Преображенского и Семеновского полков{251}.
Однако уход со строевой должности в гвардии вовсе не означал ухода И. С. Чебышева с государевой службы. Ивану Чебышеву суждено было оказаться в числе первых гвардейцев, кого Петр I назначил следователями. По именному указу от 9 мая 1715 года гвардии капитан[49] И. С. Чебышев был направлен в Азовскую губернию[50] для расследования уголовного дела о злоупотреблениях местных администраторов. Так в России возникла четвертая по счету следственная канцелярия.
По организации и поставленной задаче следственная канцелярия Ивана Чебышева весьма напоминала первую следственную канцелярию России — гвардии майора князя М. И. Волконского, учрежденную 25 июля 1713 года для расследования злоупотреблений должностных лиц Архангелогородской губернии. Как и в случае с канцелярией Михаила Волконского, канцелярия И. С. Чебышева руководилась им единолично, а также должна была осуществлять расследование непосредственно в назначенном регионе. Правда, в отличие от М. И. Волконского, подчиненного исключительно царю, Иван Чебышев должен был «в небытность» Петра I получать указания от гвардии капитана И. Н. Плещеева, главы другой следственной канцелярии, основанной в феврале 1715 года.
Поводом для создания следственной канцелярии Ивана Чебышева явились ставшие известными царю доношения азовских комиссаров Ф. Ремезова и А. Стерлегова, а также жителя города Лебедянь Гаврилы Боева{252} о злоупотреблениях группы местных администраторов — от дьяка губернской канцелярии Ивана Чашникова до лебедянского коменданта И. Домогацкого. Согласно архивным документам, Ивану Самойловичу предстояло расследовать выдвинутые доносителями обвинения в «похищении его государевой денежной казны… и в налогах[51], и во взятках, и в неслужении[52], и вукрывательствеотслужеб[53], недержании беглых салдат»{253}.
В свою очередь, в сенатском указе от 18 июня 1715 года отмечалось, что Иван Самойлович был направлен из Санкт-Петербурга «от фискалских дел»{254}. Иными словами, гвардии капитану надлежало также расследовать дела, возбужденные фискальской службой в отношении азовских администраторов{255}. При этом, хотя количество подобных дел, попавших в производство следственной канцелярии И. С. Чебышева, осталось неизвестным, можно с уверенностью предположить, что их количество исчислялось десятками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
К примеру, как явствует из архивного документа, только в Воронежской провинции Азовской губернии местный орган фискальской службы к апрелю 1716 года возбудил 16 уголовных дел, главным образом по обвинению должностных лиц разных уровней в совершении преступлений против интересов службы{256}. В частности, воронежские фискалы выявили эпизод преступной халатности коменданта Ф. Ляпунова, в результате чего сгнили хранившиеся в городе Острогожске запасы провианта для армии. А вот комендант города Романова[54] был обвинен фискалами в неоднократном получении взяток от дезертиров и в хищении казенного продовольствия в особо крупном размере («крал из государевых житниц и возил подвод по 5 и болши»{257}).
Остается добавить, что в середине 1715 года Правительствующий сенат дополнительно поручил И. С. Чебышеву осуществить проверку двух заявлений о противоправных действиях различных лиц, совершенных на территории Азовской губернии. Первым таким заявлением стала исковая челобитная группы пахотных солдат Рижского уезда, поступившая в Сенат в июне 1715 года{258}.
Заявители утверждали, что местный помещик князь М. В. Кропоткин захватил часть принадлежавших им земель близ города Ряжска. Предшествующие попытки солдат добиться восстановления нарушенных прав собственности в судебном порядке оказались безуспешными. Более того: как указывали челобитчики, в ответ на их последнее обращение азовский вице-губернатор С. А. Колычев, действуя в угоду Михаилу Кропоткину, приказал нескольких заявителей взять под стражу, а нескольких подвергнуть телесному наказанию.
Будучи осведомлены о прибытии в Азовскую губернию Ивана Чебышева, челобитчики просили поручить разбирательство дела именно ему (именуя при этом Ивана Самойловича «розыщиком»[55]). Сенат удовлетворил ходатайство ряжских солдат в полном объеме. Согласно уже упоминавшемуся сенатскому указу от 18 июня 1715 года И. С. Чебышеву поручалось не только проверить обстоятельства дела, но и вынести по нему судебное (!) решение.
Вторым заявлением явилось пространное доношение, направленное в Сенат дьяконом соборной церкви города Корочи Лазарем Лофицким{259}. В доношении содержались обвинения корочанского сотника И. Л. Тевяшева в совершении многочисленных преступлений против интересов службы.
В частности, заявитель привел сведения о получении Иваном Тевяшевым взяток с 66 (!) лиц, причем сопряженных с вымогательством{260}. Доноситель утверждал также, что сотнику оказывали покровительство полковник Острогожского полка И. И. Тевяшев и сам вице-губернатор Степан Колычев. 27 июля 1715 года Правительствующий сенат указал направить доношение Л. Лофицкого для проверки гвардии капитану И. С. Чебышеву{261}.
Следственная канцелярия Ивана Чебышева не имела постоянной дислокации, функционируя попеременно то в Воронеже, то в Тамбове. Кроме того, на период одного-двух месяцев она располагалась также в Козлове[56] и в Ельце. В последний год своего существования канцелярия размещалась в Москве.
