– Поскольку единственная ценная вещь, что у меня есть – вот это жемчужное ожерелье, которое ты, разумеется, не получишь, тебе придется, братец, набраться терпения в ожидании награды свыше. Хотя, если подумать, ты того не стоишь! Я, вообще, не знаю, чего ты в этой жизни стоишь?
Эльнара откровенно насмехалась над Заиром, уже мысленно раздевавшим красавицу.
– Сегодня у тебя будет возможность узнать это, – угрожающим тоном произнес толстяк, после чего добавил, буравя девушку неприятным цепким взглядом, какой обычно встречается или у безусых юнцов, все мысли и желания которых сводятся к обладанию женской плотью, даже если эта плоть, в силу возраста или физического состояния, абсолютно лишена какой бы то ни было привлекательности, или у немощных стариков, желающих хоть отчасти воскресить волнительные воспоминания давно минувших лет:
– Скоро тебя выдадут замуж за пятидесятилетнего Кушпуна, у которого уже есть три жены. Сама понимаешь, у него не хватит ни времени, ни мужской силы сделать тебя по-настоящему счастливой. А ведь ты, Эльнара, как всякая другая девушка, мечтаешь о счастье, хочешь, чтобы твоя первая брачная ночь запомнилась тебе на всю жизнь. Я могу сделать тебя счастливой, доставив удовольствие, о котором ты будешь вспоминать долгие-долгие годы! И, вообще, Эли, ты должна гордиться тем, что на тебя обратил внимание такой молодой и крепкий мужчина, как я!
Приняв промелькнувшее в глазах девушки удивление по поводу подобной самонадеянности за испуг, Заир поспешно сказал:
– Не бойся, глупая, я научу тебя, что делать, чтобы твой будущий муж не догадался о том, что ты потеряла девственность. Поверь, в этом нет ничего шибко сложного, я знаю один древний и очень надежный способ. Думаешь, мне моя голова не дорога? Еще как! Так что можешь положиться на меня.
– Однако, сколько можно говорить? Пора бы и делом заняться!
Устав от непривычно – долгой для него речи, сын Айша – биби смахнул выступившие на лбу капельки пота и нетерпеливо протянул руки к манившему его вырезу, под которым скрывалась аппетитно округлая грудь.
Возмущенная его самодовольством, тупостью и грязными намерениями, Эльнара громко вскрикнула:
– Ты хочешь надругаться надо мной, подлый негодяй? Знай, у тебя ничего не выйдет! Да я лучше умру, чем уступлю твоим мерзким домогательствам, или же убью тебя!
От ее громкого голоса проснулся спавший у калитки пес. Услышав его лай, забрехали собаки с окрестных дворов. Испугавшись поднятой шумихи, Заир попытался потной рукой прикрыть рот девушки. Сопротивляющаяся изо всех сил, Эли потеряла равновесие и упала, а в следующее мгновенье на нее всей свой массой обрушился сластолюбивый толстяк. Обрадованный подобным поворотом ситуации, Заир жадно зашарил руками по легкому платью, прикрывавшему искушавшую его плоть.
В какой-то момент Эльнаре удалось высвободить одну руку. Она хотела вонзить свои тонкие пальчики в глаза ненавистному насильнику, но промахнулась и случайно задела стоявшую на полу лампу. Светильник перевернулся и погас, неравная борьба продолжилась в темноте. Задыхаясь под тяжелым телом, девушка не имела даже возможности закричать, позвать на помощь. Зато заговорил Заир:
– Ну-ну, красавица, дергайся – дергайся, знаешь, мне это, между прочим, начинает нравиться. Когда ты шевелишься, я лучше чувствую твое горячее гибкое тело, и еще больше возбуждаюсь. В самом деле, было бы гораздо хуже, если бы ты лежала, как бесчувственное бревно, к которому и прикасаться-то противно, а так я могу думать, что ты хочешь меня. Да-да, я даже немного приподнимусь над тобой, чтобы ты еще сильнее извивалась.
– Какая же ты горячая женщина, Эли! Жаль, что я раньше этого не знал, чтобы подольше попользоваться тобой! А то отдадут тебя старому глухому Кушпуну, и останутся мне одни лишь воспоминания о нашей жаркой ночке. Теперь своей лаской и нежностью ты должна возместить мне все то, что я не успел получить от тебя раньше. Тебя ведь наверняка учили в твоей Школе красоты, что женщина обязана прежде всего стремиться к тому, чтобы заслужить любовь мужчины – властителя всех ее дум и вершителя ее судьбы, так что постарайся мне понравиться!
Решив, что хватит ему заигрывать и церемониться, толстяк резко рванул за ворот девичьего платья. Тонкая ткань легко поддалась, обнажив маленькую и очень упругую грудь. Жадные потные руки насильника нетерпеливо разорвали платье до самого пояса, ухватились за нежные соски, вытягивая их вперед и безжалостно теребя, словно они являлись не частью живого организма, а, к примеру, были маленькими забавными кисточками, что украшали обычно уборы архотских модниц.
Эльнара застонала от боли, а возбудившийся от звука ее голоса, Заир поспешно припал своими толстыми влажными губами к двум чудесным, устремленным ввысь, холмикам, благородная белизна которых ласкала взор даже в темноте. Толстяк мычал от наслаждения, временами пуская в ход свои крепкие зубы, а его похотливые руки терзали волнующую тонкую девичью спину, опускаясь все ниже и ниже. Девушка изворачивалась как могла, но каждое ее порывистое движение только усиливало похоть насильника, возомнившего себя покорителем женских сердец.
Между тем широкая мужская ладонь коснулась упругих ягодиц, тотчас напряженно сжавшихся от совершенно непрошеного вторжения. Гладкая чувствительная кожа этих головокружительных выпуклостей неожиданно разбудила в Заире неистового самца. Задрав мешавший ему подол чуть ли не до самой талии, он устремился к заветной щели, одной рукой поспешно спуская с себя штаны, а другой грубо раздвигая стройные ножки своей бедной жертвы. Эли отчаянно вскрикнула, ощутив на своем бедре его горячий твердый член, беззастенчиво и быстро тершийся о нежную девичью кожу, что, по-видимому, доставляло его обладателю какое-то дополнительное, острое удовольствие, которое он хотел подольше испытать, прежде чем ввести ствол во влагалище, находившееся от него так близко, что можно было не торопить приятное событие по превращению невинной девушки в женщину; божью тварь, призванную удовлетворять любое пожелание мужчины; жалкую суку, обязанную приползать на коленях к мужским стопам по первому же окрику в ее адрес; поганую подстилку, способную лишь раздвигать ноги, да извиваться в нетерпеливых содроганиях под благородной тяжестью тела своего господина, которому нужно еще подумать, а стоит ли она такого счастья?
Так думал про себя Заир, до этих пор не имевший опыта близких отношений с женщиной, из-за чего в разговорах с приятелями, любившими похвастаться своими действительными или мнимыми победами, он вынужден был сочинять всевозможные небылицы, что подсказывало ему его извращенное воображение, которое Заиру приходилось пока что удовлетворять с помощью рук и вот, наконец, его самое большое желание сейчас сбудется. Он не только лишит невинности самую красивую девушку Архота, что само по себе уже возвысит его в глазах друзей, но и избавится от собственной девственности, очень оскорблявшей его мужское самолюбие.
Позабыв обо всем на свете от испытываемого им наслаждения, Заир не мог оторваться от упругого бедра, продолжая настойчиво тереться об него своим основным орудием. Одна его потная рука тем временем терзала аппетитную грудь и маленький животик Эли, а вторая, поблуждав по разгоряченному в неравной борьбе телу, остановилась на шелковистом и очень приятном на ощупь холмике у входа во влагалище. Потрепав мелкие волоски, он вознамерился проникнуть пальцами внутрь, дабы усилить свои ощущения перед последним решительным шагом, для чего ему пришлось отвлечься от предыдущего занятия, и для большего удобства приподняться над телом, уже почти переставшим сопротивляться.
Получив возможность нормально дышать, Эльнара собралась с силами и, в свою очередь, приподнявшись с пола, неожиданно изловчилась и укусила насильника прямо в нос. С детства не выносивший даже малейшей боли, Заир, одновременно причитая от жалости к себе и проклиная коварную девчонку, схватился за больное место. Девушка, не теряя даром времени, пыталась в темноте нащупать что-либо, способное помочь ей защитить свою честь.
Как назло, ничего подходящего под руку ей не попадалось, а ведь Заир в любое мгновение мог снова броситься в бой. Конечно, она постаралась бы убежать, если бы были свободны ее ноги, на которых по-прежнему сидел толстяк. Уже, оправляясь от боли, заговорил ее до крайности взбешенный насильник, угрожая жертве расправиться с ней самым варварским способом, как вдруг дрожащими от волнения руками Эльнара нащупала в углу комнаты толстый деревянный засов, которым Айша – биби, дрожавшая за целостность и сохранность своих драгоценностей, имела обыкновение запирать на ночь изнутри собственную опочивальню. Ухватившись двумя руками за тяжелую гладкую палку, Эли размахнулась изо всех сил. Ошеломленный неожиданным и сильным ударом, Заир тихо охнул и медленно повалился набок.
