— А с какой целью вы вчера приехали к супругам Полетаевым? — пресек ее намерения долговязый оперативник, внимательно изучая люстру на потолке.
Такое впечатление, что общался с ней, а не с нами. Наталья кинула обеспокоенный взгляд на Димку, лицо которого сразу же приняло напряженное выражение.
— Кто «мы»? — тянула она время, пытаясь сделать правильный выбор: врать или не врать. Но так и не определилась, свидетельством чего стал ее встречный вопрос: — А вам какое дело?
Пока сотрудник скороговоркой представлялся и предъявлял документы, вернулся отсутствовавший коллега и бесстрастно доложил ему, что мобильник был похищен предположительно два дня назад при неизвестных обстоятельствах.
Не обратив на него никакого внимания, подруга вела свою партию:
— Ой, вот только не надо мне говорить про ваши ФИО и звания, я все равно не запомню, — заявила она и обратилась ко мне: — Ир, ты уже почти прекратила заикаться, для закрепления эффекта надо устроить речевой тренинг. Ну-ка скажи господам полицейским, за каким чертом нас, идиотов, сюда принесло. А я дополню.
С торжеством отметив еще более помрачневшее лицо мужа, я кивнула и, безмятежно улыбаясь, прочирикала правду:
— В свое время мой муж оперировал господина Полетаева, вчера позвонила сестра его жены, Светлана, кажется? — спросила я у Димки, заметив, как разглаживается его физиономия. Он пару раз кашлянул в кулачок и поддакнул. — Эта Светлана пожаловалась на существенные отклонения в психическом состоянии Полетаева. В последнее время у него появилась навязчивая идея убить жену. Женщина склонна считать, что это результат неправильно проведенной операции. Она намерена привлечь Дмитрия Николаевича к судебной ответственности. Полная ахинея, но муж, как честный человек и врач от Бога, согласился лично освидетельствовать состояние бывшего пациента. Сама Светлана тоже обещала подъехать, но мы ее так и не дождались. На звонки она не отвечала. Решили задержаться до утра. Я и Наталья Николаевна… — Мой жест в сторону подруги оказался неудачным. На старом месте ее уже не было, она ухитрилась переместиться к окну, и я обличительно ткнула в нее пальцем. — Словом, мы с ней поехали к Полетаевым с Дмитрием Николаевичем исключительно для камуфляжа — мол, случайно проезжали мимо, решили воспользоваться давним приглашением в гости…
Речь моя текла складно и уверенно. Расположившись в кресле, Димка окончательно расслабился, излучая спокойствие уверенного в себе человека. Еще бы! С такой-то женой, умеющей схватывать все на лету.
Ежу понятно, что изучавший Димкин телефон оперативник проверял его слова о звонке неведомой Светланы. Каким-то образом мобильник, которым она воспользовалась, был украден у настоящей обладательницы или обладателя номера. Димка опасался нашей с Наташкой «отсебятины». И за ней бы дело не стало, если бы я вовремя не заметила Наташкину готовность выполнить свое обещание и внести дополнение в мой рассказ, дабы приукрасить его серое содержание. Уж очень затуманились синие очи приятельницы, а улыбка выражала многообещающую загадочность.
— А что, собственно говоря, случилось?! — радостно заорала я, перебивая ее намерение пожаловаться на нашу несчастную босоногость.
— Эк тебя прорвало, Ирина Санна! — Выражение лица Наташки мигом обрело суровость. — Я, кстати, тоже собиралась об этом спросить, только нормальным тоном.
— А почему вы не поинтересовались этим сразу? — прищурил глаза опер, с сожалением возвращая Димке смартфон.
— Еще как поинтересовались, — ехидно хмыкнула подруга. — Только у вашего сотрудника при исполнении на воротах замедленная реакция. Интересно, он уже выловил из бассейна свою шляпу? Честно говоря, мы волновались исключительно за знаменитого хирурга Ефимова, но он оказался живее всех живых, в доказательство чего чуть не угробил родную жену.
— Гражданин Ефимов опасался за вашу жизнь, — сухо и загадочно пояснил долговязый тип, то ли Коняков, то ли Конюков, я плохо расслышала.
— И очень расстроился, что она в нас бьет ключом, — продолжала ехидничать Наташка. — Стоило ли по поводу нашего короткого отсутствия вызывать полицию. А где Полетаевы?
— Полетаева Валерия Павловна в морге, а Полетаев Станислав Аркадьевич исчез в неизвестном направлении.
— Ах, так полицию вызвала Лерка! Извини, Димочка, — подруга приложила руку к груди, — я решила, что это ты с ума сошел. Оказывается, просто не выспался. Всегда подозревала, что Валерия ненормальная жена! — в голосе Натальи звенело торжество. — Но настолько! Не успел муженек отлучиться, как Лерка сразу забила тревогу. Хотя в таком виде, в котором он пребывает, — с полузабинтованной и заклеенной мор… Словом, ожившая мумия. Да кому он такой нужен! А уж искать Стаса по моргам, да по… Подождите, как в морге? Ир, ты что-нибудь понимаешь?
Подруга обернулась ко мне, и я, опустив глаза, почти прошептала:
— Кажется, понимаю. Валерия скоропостижно скончалась.
— С какой стати? — прошептала в ответ подруга. — Она же обещала нам бутерброды в дорогу… Боже мой! Что я несу! Не слушай меня, я плохо соображаю. Получается, эта мифическая Светлана была права в своих опасениях. Лерку убили?
Наташкин крик вывел из ступора всех. Оперативники засуетились, тихо обмениваясь мнениями. При этом долговязый собирал и складывал в кейс какие-то заполненные бланки. Сверху спустился еще один сотрудник с чемоданчиком в руках и, не обращая на нас внимания, доложил, что все закончил. Я робко поинтересовалась, где понятые. На меня посмотрели, как на назойливую муху, ответил только человек с чемоданчиком. Легко и непринужденно:
— А кто их знает, наверное, дома, кофе пьют.
Долговязый мигом погасил его улыбку, предложив осмотреть нашу машину. А я мысленно похвалила себя за предусмотрительность — не забыла поднять и прихватить с собой ключи от пустующего коттеджа.
Самым неприятным оказалось приглашение гражданина Ефимова в полицию, якобы для составления фоторобота Полетаева. Я невольно влезла с протестом — успела заметить, как Коняков-Конюков убрал в кейс фотографию супругов Полетаевых. Но оперативник невозмутимо пояснил, что после аварии лицо Полетаева претерпело некоторые изменения, в данный момент относящиеся к категории особых примет. Я в долгу не осталась и заявила, что все эти особые приметы наверняка исчезли благодаря недавней пластической операции.
— Намерены со мной препираться?
Я промолчала. Какой смысл препираться со злым опером? Даже если он в гражданской одежде. От раздражения долговязый даже пристукнул кейсом по столику. И заработал от Наташки замечание: ломать чужую мебель в его обязанности не входит. Отвечать на ее выпад он счел ниже своего достоинства. Обратился к Димке с предложением проследовать за ним. Наши попытки навязаться Димке в попутчицы, дабы из полиции сразу проехать с ним в Москву, были решительно пресечены. Нам с Натальей надлежало остаться в коттедже Полетаевых и вместе с машиной терпеливо дожидаться возвращения Дмитрия Николаевича из отделения. Туда и обратно его доставят на полицейской машине.
— Если хватит бензина, — напоследок ухмыльнулся долговязый. — А если не хватит, — еще раз хмыкнул он, уловив мое беспокойство, — вот тогда в установленное время заберете его на своей машине. На второй этаж желательно не заходить. Скоро прибудет домработница, она и закроет коттедж. Если заметите что-нибудь подозрительное, немедленно звоните.
Он приоткрыл кейс, достал бумажник, выудил из него визитку и небрежно бросил ее на столик.
— Здра-а-ассте, — пропела Наташка. — Хочу поставить вас в известность, что в сторожа мы не нанимались. Тем более без средств необходимой обороны. А потому будем беспрепятственно впускать и выпускать всех визитеров. Скажите, по крайней мере, что случилось с Валерией? Неужели перепутала окно с дверью?
— Предположительно, несчастный случай, упала со второго этажа. Точные данные о причине смерти покажет судебно-медицинская экспертиза. До свидания.
— Думаю, я скоро. Никуда не отлучаться! — бодро отрапортовал мне Димка и первым пошел на выход, за ним гуськом направились сотрудники при исполнении.
— Ага, — машинально откликнулась я ему вслед и зачем-то пожелала всем успехов в личной жизни.
Наталья промолчала.
Пока я выходила из легкого ступора, подруга, прихватив со стола визитку, мельком на нее взглянула и подскочила к окну. Оттуда принялась скороговоркой хамить поименованному в ней следователю Конюкову Вениамину Анатольевичу, благо он не мог ее слышать. В первую очередь критике подверглась фамилия, затем имя. Как его, так и отцовское. Устав от разного рода обвинений в адрес следователя, она перешла к предсказаниям и пожеланиям, воплощение которых в реальность должно было ожидать Конюкова в самое ближайшее время. Одно из них — «чтоб тебя приподняло и пришлепнуло» — сбылось почти сразу. Подходя к воротам, следователь поскользнулся, нелепо взбрыкнул и уселся прямо на дорожке. Взбрыкнувший вместе с ним кейс двинул его по головушке. Дальнейшее мы не видели, поскольку предсказательница, ойкнув, отскочила от окна и загородила собой все поле зрения.
