ей вслед.
Незаметно подошёл Новый год, и студенты группы решили встретить его в шумной компании на даче одной из сокурсниц. К ним примкнули трое парней с Серёгиного факультета. Скинулись, закупили провизию и спиртное и 31 декабря отправились в Ближнее Подмосковье. В основном народ добирался своим ходом, а Макс решил доставить девчонок и Серёгу с комфортом — на отцовской машине.
— Да ладно, Макс, — говорил Серёга, — бог с ней, с машиной! Сами доедем, не развалимся. А то ты не сможешь выпить!
— Выпью я, куда денусь, — возразил ему друг. — Мы же заночуем, так что я успею проспаться.
На том и порешили. Лене перспектива ночёвки неизвестно где не очень понравилась, но чашу весов перевесил тот факт, что Макс будет рядом, что они вместе встретят Новый год, и, может быть, даже… Дальше пошли мысли, от которых стало горячо щекам. А что если всё изменится, и он, наконец, посмотрит на неё другими глазами? Ну вдруг?
В разгар веселья, когда уже остались позади бой курантов, дружные крики «С Новым годом!», и часть салатов была съедена, Лена обнаружила, что её вечные спутники Макс и Ольга куда-то исчезли. Народ затеял танцы, кто-то отправился немного «подышать» на уютный двор, а Серёга, услышав, что зазвучала медленная мелодия, обнял её за талию и увлёк на середину гостиной.
— Извини, Серёж, я сейчас вернусь… — Лена выскользнула из его объятий.
Ей хотелось побыть в тишине, наедине с собой, и немного подумать. А ещё надо было поискать Макса с Ольгой. Куда это они запропастились? Она отправилась бродить по просторному двухэтажному дому. Поднялась на второй этаж, где насчитала несколько комнат, как вдруг услышала, что из дальнего угла раздаются какие-то подозрительные звуки. Дверь была приоткрыта, и Лена, не в силах преодолеть любопытство, заглянула туда. Но тут же отпрянула, как будто в неё плеснули кипятком. То, что она увидела, повергло её в полный шок. При свете луны были отчётливо видны обнажённые фигуры Макса и Ольги. Они сплелись в страстном объятии, бёдра Макса ритмично двигались, а Ольга сдержанно постанывала в такт его движениям.
Всё. Теперь уже никаких сомнений быть не могло. Уютный романтический мир Лены, полный тайных надежд и грёз, рухнул. Она развернулась и побежала вниз.
— Лен, ты куда? — Серёга преградил ей путь.
— Я уезжаю. Домой! — глухо проговорила она, едва сдерживая рыдания.
— Да что случилось-то? — он был в совершенном недоумении.
Девушка ничего не ответила и стала искать свой пуховик в груде верхней одежды, сваленной в маленькой комнате на первом этаже. Найдя его, быстро оделась.
— Сейчас, наверное, электрички ещё не ходят… — заметил парень.
Он стоял тут же и наблюдал за её манипуляциями.
— Ничего, я на станции подожду… — она уже устремилась к выходу.
— Давай я хотя бы тебя провожу! — крикнул ей вдогонку Серёга. — Нельзя же одной!
Он отыскал свою куртку и, на ходу натягивая её, помчался догонять Лену. Им, действительно, пришлось подождать на станции первую электричку. А, когда она подошла, Серёга передумал возвращаться и вместе с Леной поехал в Москву.
— Надо Макса с Ольгой предупредить… — спохватился он, доставая телефон.
— Я думаю, им совсем не до нас, — жёстко проговорила девушка. — Они и не вспомнят…
Серёга внимательно посмотрел на неё.
— Это из-за них ты так резко рванула? — догадался он.
Лена промолчала и отвернулась к окну. Как она ни сдерживалась, слёзы предательски полились из глаз, оставляя на щеках холодные дорожки.
Дома, к счастью, никого не было. Тамара Сергеевна, зная, что дочь собралась встречать Новый год в молодёжной компании, отправилась в гости к друзьям, так что Лена, оказавшись в полном одиночестве, наконец, смогла вволю нареветься. Сначала она хотела утром всё рассказать матери и спросить совета, а потом передумала. «Ну о чём тут говорить? — решила девушка, когда немного успокоилась. — Никакого предательства со стороны Макса не было, ведь он мне ничего обещал. Были только мои дурацкие мечты да влюблённость, о которой он понятия не имел. Макс любит Ольгу, а она, видимо, любит его. И тут ничего не поделаешь. Мама, кстати, мне давно намекала на это. Даже Серёга говорил открытым текстом! Но я не верила и видела лишь то, что хотела видеть. Так что, кроме себя, винить некого». С этими мыслями она забылась тревожным сном.
После праздников началась зимняя сессия, потом студенческие каникулы, когда многие разъехались, кто куда. Ничего не подозревающие Макс и Ольга несколько раз звонили и приглашали Лену с собой — то за город, то в театр, то на выставку, но она каждый раз отказывалась.
— Ты что, болеешь? — удивилась Ольга. — Голос у тебя какой-то странный…
— Нормальный у меня голос… — сухо проговорила Лена.
— А почему не идёшь с нами? — подруга была озадачена.
— У меня свои планы… — уклончиво ответила та.
Она старалась пореже встречаться с друзьями, чтобы окончательно прийти в себя. Но вот как дальше строить с ними отношения, девушка не представляла. Было очевидно, что прошлой лёгкости и непринуждённости в общении уже не будет. Впервые Лена отчётливо ощутила, что жизнь течёт, и что все они стоят на пороге больших перемен.
Глава 11
Антон
То ли «воспитательный момент» Саныча подействовал, то ли всё-таки разум возобладал, но с тех пор Георгий немного присмирел. Он, конечно, попивал, но гораздо реже и, что называется, с оглядкой. Дети — ни-ни! Ни при каких обстоятельствах они не должны видеть пьяного папашу — так решил для себя Георгий, и, если ему уж очень хотелось «принять на грудь», он отправлялся к Любе и оставался там, пока не придёт в себя. Тем более что Люба окончательно перебралась в дом своего сожителя и взяла в руки всё хозяйство.
— А что, — делилась она за чашкой чая со своей приятельницей Зинаидой — такой же одинокой горемыкой не первой молодости, — Жорка, конечно, пьёт, но сейчас намного меньше. Глядишь, и совсем перестанет. Он ведь теперь ужасно боится, что детей отберут. Вот и старается соблюдать себя.
Приятельница презрительно хмыкнула, хотя в глубине души завидовала Любе, потому что у той появилась семья — пусть не своя, но всё-таки. И Жорка, когда не пьёт, мужик вполне приличный. А ей, Зинаиде, никак не везёт. Она и за собой следит, и старается одеваться по-современному, и требований каких-то заоблачных у неё нет, а не удерживаются мужики рядом с ней, хоть плачь! Один-два раза повстречаются и исчезают, словно их и не было. А годы-то идут… Их, можно сказать, совсем не осталось, годочков-то женских… Тут
