Клер задумалась над его словами.
— А пока мне нужна твоя помощь.
— Хм!
— Я серьезно. Крот заболел. — Джимми рассказал Клер о том, почему надо срочно выпустить газету, и о том, что пенсия Крота под угрозой. Он не стал упоминать, что Крот алкоголик, — инстинктивно промолчал. Сколько ему приходилось дома выгораживать отца, который вечно находился в запое! — Кроту надо помочь, мне надо помочь… ну, пожалуйста!
У Клер заблестели глаза.
— И мы сможем в это время заниматься разоблачением Педрозы?
— Ну конечно.
Клер опять задумалась.
— Еще часок позагораю, потом спущусь к тебе.
— Нет. — Джимми скрестил руки на груди.
— Что значит «нет»?
— Времени нет! Начинать надо прямо сейчас!
— Господи! Как с тобой тяжело!
Клер сползла с лежака, подхватила полотенце и направилась к лестнице. Но вдруг остановилась и оглянулась.
— Ну? Ты идешь или нет?
Джимми улыбнулся и поспешил за ней.
На ходу она опять оглянулась.
— Скажешь хоть одно слово о моей попе, считай, что тебя нет!
14
Джонас Джоунс
Под мерное похрапывание Крота, доносящееся из-за закрытой двери спальни, Джимми и Клер молча читали тревожные сообщения, поступающие из всех уголков земного шара. «Багровая смерть» принимала разные формы. Люди умирали тысячами. При этом одно сообщение не было похоже на другое. В Лондоне заболевшие погибали через час после того, как их поразил вирус. А в одной китайской деревне слегла сразу целая школа, но на следующий день все дети снова сидели на местах, по-видимому, совершенно здоровые. Нью-Йорк жил обычной жизнью, а с Оклахома-Сити связь была потеряна полностью — не работал телефон, радиостанция и телевизионные центры. Город Хопкирк в штате Кентукки лишился уже восьмидесяти пяти процентов своего населения. Между тем в отстоявшем от него всего на три мили городке Роулинге не было зарегистрировано ни одного случая заболевания. Ученые считали, что вирус передается при контакте с больными. Но в некоторых углах России имелись деревни, куда неделями никто не заглядывал, и все равно жители в них вымирали. В конце концов мнения ученых свелись к тому, что вирус переносится по воздуху и судьба людей зависит от того, откуда дует ветер.
Американский президент снова обратился к нации и заверил всех, что ученые уже на пути к созданию спасительного лекарства, но об этом же он говорил и в своем предыдущем выступлении. Государственные мужи Китая, Индии и Великобритании тоже уповали на изобретательность ученых, стремившихся найти чудодейственное средство от вируса — вакцину или таблетки.
По-прежнему наиболее пострадавшей страной оставалась Америка. И, естественно, среди населения царила паника. По мере того, как заболевало все больше работающих людей, возникали трудности с продуктами. Появились сообщения о бунтах и грабежах. Во многих городах на улицы была выведена национальная гвардия, во всяком случае, те ее представители, которые еще держались на ногах.
— Ужас! — заметила Клер.
— А мы прямо туда и плывем!
Эти известия были хороши только тем, что отвлекали мысли ребят от Педрозы. На фоне сообщений о «Багровой Смерти» его намерение протащить тайком в Америку десяток людей теперь не казалось таким уж важным.
Джимми помнил совет Крота узнавать, откуда родом их пассажиры, и сообщать им информацию о тех местах, где они живут, но при этом не нагонять на них панику. Поэтому Джимми и Клер старательно вылавливали добрые вести. О людях, исцелившихся после страшной болезни. О выброшенном на берег ките, которого удалось столкнуть обратно в море. О столетней старушке, получившей права на управление самолетом. О новых спортивных рекордах (не упоминая при этом, что большинство футбольных и баскетбольных матчей было отменено).
Среди дня Джимми и Клер спустились в огромное машинное отделение, чтобы поговорить с главным механиком — мускулистым шотландцем по имени Джонас Джоунс.
— Можно, мы будем звать вас Джи Джи? — спросила Клер.
— Нет, меня зовут Джонас Джоунс. Меня даже в детстве только так и называли: «А ну, выкладывай свои денежки из карманов, Джонас Джоунс!» «На что ты уставился, Джонас Джоунс?» «Хочешь дам тебе в ухо, Джонас Джоунс»? А я тогда был хилым заморышем. Потому-то и нарастил потом теперешние свои мускулы. Сейчас, если я появляюсь дома, со мной разговаривают иначе: «Привет, мистер Джоунс, как поживаете, мистер Джоунс». А я всем отвечаю: «Меня зовут Джонас Джоунс, и я горжусь своим именем».
Джонас Джоунс понравился Джимми, он нашел его только немного слишком говорливым. Видно было, как он любит свой корабль. Главный механик с увлечением перечислял все, что входит в его обязанности: следить за двигателями, за кондиционерами, обеспечивать отопление, работу водопровода, холодильных камер, вентиляции, опреснительных установок, электрических систем и выполнять все необходимые ремонтные работы.
— Понимаете, каждый гребной винт имеет четыре бронзовые лопасти и приводится в действие трехфазным синхронным двигателем, имеющим двойную обмотку. Двигатели смонтированы в рабочем отсеке и установлены так, что центры гребных винтов…
Джоунс размахивал руками, возбужденно живописуя возможности «Титаника», но, поглядев на юных репортеров и увидев их ошарашенные лица, осекся и спросил:
— Вам понятно?
Оба покачали головами.
— Еще бы разок, — сказал Джимми. — И в переводе на обыкновенный язык.
— Ну как вам объяснить… «Титаник» не только самое мощное судно из тех, что совершают круизы, он вообще самое мощное судно в мире. Ну, словом, я хочу сказать, — улыбнулся он Клер, — твой отец не впустую тратил деньги на этот лайнер. Наше оборудование самое лучшее. А о топливе я уже говорил? Мы тратим четыре тысячи галлонов топлива в час…
Казалось его объяснениям конца не будет. Джимми начал опасаться, что запись их беседы станет смахивать скорее на технический справочник, чем на доверительный рассказ о буднях судового механика. Когда дело дошло до фотографий, Джоунс собрал вокруг себя всех своих помощников.
— Мы одна команда, — сказал он, — без моих ребят я как без рук.
Клер пробовала снимать их с разных позиций, но как она ни старалась, на фоне громадного машинного отделения механики выглядели крошечными муравьями.
Когда помощники Джоунса снова разошлись по местам, старший механик показал на эполеты, красовавшиеся на его белой рубашке, — четыре золотые полоски на красном фоне.
— Фон цвета крови в память о механиках, погибших на первом «Титанике», — пояснил он и грустно покачал головой. — Спасательные лодки были не для них. Сражались с ледяной водой до конца.
Воспоминания об этой катастрофе заставили его на несколько мгновений замолчать.
— Мистер Джоунс… — обратился к нему Джимми.
— Пожалуйста, называй меня просто Джонас.
— …а этот «Титаник» — непотопляемый?
— Непотопляемых кораблей нет, — покачал головой Джонас. — Океан — самая могущественная стихия на нашей планете, вздумается ему потопить кого-то, он потопит. Правда, скажу вам, топят корабли обычно люди, а не океан. И тот «Титаник» потопили люди — они хотели перехитрить морскую стихию, хотели плыть слишком быстро. Наш «Титаник» построен так, что он должен бы быть непотопляемым, но я никогда не зарекаюсь от тех необдуманных решений, которые могут прийти в голову людям.
— Значит, я могу написать, что у нас самое замечательное судно в мире, но капитан может разбить его о большую скалу?
— Ну, если ты так напишешь, это плавание будет для меня последним! — рассмеялся Джонас.
Джимми и Клер поспешно возвращались в редакцию, пытаясь передразнивать шотландский акцент главного механика. Джимми предстояло теперь поинтересней изложить все услышанное, а Клер надо было заняться фотографиями. В газете отводилось место только для одного снимка, но если публиковать фотографию главного механика с его помощниками, то это не даст представления о величии и мощи «Титаника», а если поместить снимок одних машин, будет скучно. К счастью, в компьютере Крота была программа, которая позволяла соединять два снимка в один так, чтобы и машины выглядели внушительно, и механики не казались ни муравьями, ни великанами.
Джимми вошел в редакцию первым и, к удивлению Клер, громко выругался, но она сразу поняла, что его сразило, — компьютеры были свалены на пол, усеянный обрывками скомканной бумаги.
— Джимми! Это Педроза!
Но тут они услышали стон, потом кашель и, пробежав через комнату, наткнулись на Крота, который вниз лицом распластался на полу, но пытался встать колени. Ему удалось приподняться, но он тут же рухнул и его вырвало.
— На него напали! — вскрикнула Клер. — Педроза!
Но Джимми уже заметил, куда тянулся Крот. Он хотел добраться до бутылки водки.
