Они обернулись.
— Бог мой! Что это за постные рожи? Мы же приплыли! Верно? Ну теперь-то я погреюсь на солнышке!
Джимми, расстегнувший свой комбинезон из-за жары чуть ли не до пояса, вынул из внутреннего кармана сложенный экземпляр последнего выпуска «Таймс» и протянул его старому репортеру.
Крот раскрыл газету и взглянул в передовицу недоверчиво и в полном недоумении. Заголовок гласил: «Президент исчез… Надежда иссякает».
— Что-то я такого не припоминаю! Это я писал? Ну а кто же? Наверно, я! Впрочем, на это одно можно сказать: жизнь продолжается. — Он вернул газету Джимми. — В банке меня ждет пенсия, так что я скоро начну новую жизнь на морском берегу! Можно ли представить что-нибудь прекраснее?
— Вы собираетесь сойти на берег? — спросил Джимми.
— Конечно! Почему бы нет?
— Потому что люди кругом умирают! — ответила Клер.
— Естественно, люди всегда умирают.
— Президент пропал!
— Ну, его-то найдут! А не найдут, выберут другого, им не впервой.
— Но и в других странах от этой болезни умирают тысячи, — сказал Джимми. — Прочтите газету, весь мир охвачен эпидемией.
— Господи! Тебя это и впрямь тревожит? — засмеялся Крот. — Послушай! Пока я не потерял эти свои подпорки, я же был иностранным корреспондентом…
— Но вы говорили, что лишились ног перед тем, как стать иностранным репортером. Попали под такси…
— Ну, это я присочинил, чтобы тебя взбодрить. На самом деле, Джимми и Клер, чего я только не повидал — разные войны, голод, болезни, землетрясения, извержения вулканов, цунами — чего ни назовете, я все это наблюдал. Самые кошмарные вещи, действительно кошмарные! И что же? Люди всегда вновь обретали силу и спокойствие. И всё восстанавливали. Иногда на это уходили годы, иногда считанные дни, но люди всегда выживали, что бы ни случилось. Я понимаю, эта «Багровая Смерть» — противная штука. Но и она пройдет. — Крот сложил руки на груди. — Нет, лично я собираюсь найти на берегу небольшой уютный отель, буду себе сидеть у бассейна, попивать коктейль и ждать, когда вся эта ерунда утихнет.
Он протянул руку Джимми, потом Клер.
— Благодарю за помощь, без вас я бы газету не выпустил.
Они пожали ему руку, и стоя у перил, наблюдали, как он со счастливым видом скатывается вниз по трапу.
— Ему ни до чего, — заметил Джимми, — ни газета, ни «Багровая Смерть» его не волнуют.
— Совсем крыша поехала, — согласилась Клер.
Последние дни они так лихорадочно работали над газетой, что Джимми даже позабыл беспокоиться насчет того, что с ним будет, когда они пришвартуются в Майами. Его голова была забита мыслями о президенте, о «Багровой Смерти», а вовсе не тревогой о том, что вскорости ждет его самого, поэтому он совершенно опешил, когда первый помощник капитана сообщил ему, что все уже договорено, он должен через час сойти на берег и вылететь обратно в Ирландию.
— Ой! — только и выдохнул Джимми.
— Мы утрясли все с портовой администрацией, и они гарантируют, что ты успеешь на самолет.
На минуту лишилась дара речи даже Клер, стоявшая рядом с Джимми. Они беспрерывно пререкались и ссорились, но и веселились от души. Выпуская «Титаник Таймс», они стали настоящими друзьями.
— Разве можно его туда отправлять? — спросила наконец Клер. — Там ведь люди умирают.
— Да, Клер, — кивнул первый помощник, — в Белфасте уже зарегистрирован ряд случаев, но меня заверили, что пока все обстоит достаточно благополучно. Мы скоро начнем принимать на борт пассажиров, Джимми, так что лучше тебе сойти на берег, пока мы не слишком заняты.
Джимми пожал плечами.
— Ну и молодец! Даю тебе десять минут, чтобы проститься со всеми, а потом жду тебя у трапа на третьей палубе. Договорились?
— Ладно.
Первый помощник кивнул им обоим и ушел.
— Ну вот… — сказал Джимми, глядя в пол.
— Но это несправедливо! — взвилась Клер. — На борту тебе быть гораздо безопаснее.
— Что поделаешь!
Они грустно проследовали на третью палубу. Остановились у трапа и стали разглядывать, что делается на берегу. Очередь пассажиров, ожидающих посадки, тянулась на несколько сотен метров. Двигалась она медленно. Доктор Хилл и группа медиков, предоставленная компанией «Белая Звезда», осматривала каждого, кто поднимался на борт, включая новых членов команды, проверяя, нет ли у них признаков страшного заболевания. Те, кого они пропускали, получали на руки антибиотики и болеутоляющие, хотя никто еще не знал, что действует на этот злобный вирус.
— Ты бы поснимала все это! — сказал Джимми.
— Чего ради?
— А что, ты не будешь больше заниматься газетой?
— Это было интересно, когда мы вместе работали, а с этим новым я не хочу.
Клер вдруг показала направо. К выходу из порта быстро катился Крот. Носильщик, толкавший его тележку, доверху нагруженную чемоданами, едва поспевал за ним.
— Вот чешет!
— Счастлив, что его ноги ступили на твердую землю, — отозвался Джимми.
Клер взглянула на него, и оба расхохотались.
Но вскоре умолкли.
Клер задумалась.
— Если бы тебе можно было остаться, ты бы остался?
— Но вся штука в том, что нельзя!
— А если бы было можно? Или ты прямо рвешься домой?
Джимми пожал плечами. По дому он действительно немного соскучился. Но последние дни здесь было так здорово!
— Понятно. Тогда еще ничего не кончено. Идем со мной.
Миссис Стэнфорд они нашли на верхней палубе, она загорала на лежаке в бикини.
— Подумала, что лучше мне сейчас же закрепить за собой лежак, — сказала она, увидев дочь. — На корабле будет введен запрет для пассажиров закреплять за собой лежаки, и я, конечно, с этим вполне согласна, но раз корабль принадлежит нам, я решила, что могу иметь право выбора.
— Мама!
Миссис Стэнфорд поверх темных очков вгляделась в дочь.
— В чем дело, милая?
— Я хочу, чтобы Джимми остался.
— Что такое? О чем ты?
Клер слегка подвинулась, чтобы матери был виден стоявший несколько поодаль Джимми.
— Ах этот! Нет уж, Клер, прости, но его ты не можешь оставить при себе. Беглецов, так же как и щенков, к Рождеству не дарят. Я же тебя знаю: пять минут он будет твоим лучшим другом, а затем он тебе надоест, и возиться с ним придется мне или кому-нибудь из прислуги.
Клер присела к матери на лежак и умоляюще сложила руки.
— Я хочу, чтобы ты сказала папе, что отправлять Джимми домой, когда вокруг бушует эпидемия, небезопасно.
— Ерунда! Ничего с ним не случится. Вся эта чепуха насчет «Багровой Смерти» — бред!
— Что ты, мама! Люди мрут как мухи!
Миссис Стэнфорд рассмеялась.
— Неужели ты думаешь, что твой отец разрешил бы всем этим пассажирам подняться на борт, если бы он считал, что нам что-то угрожает? Эта болезнь такая же, как все прочие, ею заражаются в первую очередь старики и те, кто уже был нездоров. Но всем остальным она не страшна. Я, например, на этот счет ничуть не волнуюсь.
— Мама, я же читала все сводки, всю информацию, дело не так просто!
Миссис Стэнфорд вздохнула. Она взяла свой стакан с коктейлем и с наслаждением стала пить через соломинку.
— Нет, Клер! Все, что я могу тебе сказать, — нет! Нет! Нет! И нет!
— Ну тогда я иду к папе и рассказываю ему насчет дяди Уинстона.
Миссис Стэнфорд чуть не подавилась. Она так порывисто поставила стакан, что голубая жидкость выплеснулась через край.
— Что такое?
— Пять лет тому назад я видела, как ты целовалась с дядей Уинстоном. И как вы языками работали!
— Клер! Я никогда…
— Я видела!
— Ты ошиблась. Дядя Уинстон большой друг твоего отца и мы…
— У тебя с ним был роман!
— Ничего подобного!
— Прекрасно, тогда ничего страшного, что я расскажу о вас папе.
Клер поднялась и направилась к лестнице.
— Пошли, Джимми! — бросила она.
Не прошли они и двадцати метров, как миссис Стэнфорд крикнула:
— Клер, подойди ко мне!
Клер остановилась. Она подмигнула Джимми и пошла обратно к матери, вопросительно выгнув бровь.
— Эта твоя чушь, насчет дяди Уинстона, конечно, глупости. Просто мы с ним очень хорошие друзья, и я понимаю, что такое юное создание могло в нашей дружбе что-то заподозрить. Мне абсолютно нечего скрывать, но твоей отец сейчас так занят, у него столько забот, что нет никакой необходимости посвящать его в эти твои небылицы. И хотя я уверена, что так называемая эпидемия кончится столь же быстро, сколь началась, все-таки мы несем ответственность за этого мальчика, и я чувствую теперь, что не следует высаживать его на берег и подвергать… ну ты сама понимаешь, что я хочу сказать. Так что, если хочешь, чтобы я замолвила за него словечко папе…
Клер кивнула.
— Ну только дай мне еще часок-другой понаслаждаться этим чудным солнцем, а потом…
