— Что же, — холодно произнес Тарет, снова превратившись в ледышку, — я дам вам шанс. Но если ничего не выйдет, я буду вынужден вас казнить публично за обман. Я сопровожу вас в священный храм Тагула, вечные.
Информация о казни сильно пошатнуло мое самообладание, умирать никак не хотелось. А еще я была удивлена спокойствию команды — неужели они думают, что мы сможем выкрутиться, уведомив начальника министерства о возникших проблемах? Несколько обескуражен происходящим на ряду со мной был лишь Фэрх, а остальные смиренно приняли условия Тарета. На красоты интерьера замка я уже больше не обращала внимания, так же, как и на холоднокровных эльфов. Тело слегка потряхивало, а внутри все больше зарождалась паника от той простой мысли, что мы совершенно не знали, как вернуть к жизни Утурина. Нам сильно повезло, что хранитель пропустил нас, а Бенедикт оказался призраком, намерения которого просто невозможно считать. Каков план Бенедикта? Что на этот раз должно случиться, чтобы мы вернулись сухими из Бездонного озера и, главное, невредимыми. От представлений, как топор опускается на мою шею, оная начала болеть, будто уже соприкасалась с острым лезвием. От своих мыслей я очнулась, когда мы зашли в священный храм. Он оказался гораздо величественнее Замка Вечных, внутри все мерцало и искрилось, а также вызывало восхищение. Единственное, что сгущало темными тучами атмосферу волшебства, это наличие усыпальницы, в котором лежал совсем юный на вид и красивый эльф с длинными золотистыми волосами. Над хрустальным гробом возвышался огромный олень с длинными ветвистыми рогами и сияющими синевой глазами. Оказавшись возле усыпальницы, Тарет Лаэндель глубоко поклонился оленю, а затем печально воззрился на своего единственного наследника. Стража и мы упали на колени, низко склонив головы.
— Пусть странствующий старейшина и его ученики поднимутся и подойдут к моему сыну, чтобы совершить обещанное. А мы понаблюдаем, — севшим голосом проговорил царь эльфов, и мы встали.
Бенедикт тут же направился к наследнику и принялся за дело — то бишь патетично разводить руками над Утурином и проговаривать заклинания на неизвестном мне языке. И пока совершалось это действо, я решилась осмотреться, заодно приоткрыв мир тонких материй. Картинка резко поменялась, я отступила на несколько шагов, обескураженная увиденным. Храм превратился во множество зеркал разной формы, которые в совокупности напоминали большой граненный бриллиант, только изнутри. Ни в одном из зеркал я не отражалась, зато начинали появляться картинки — множество картинок, и стали появляться голоса. От неожиданности попятилась, закрывая уши ладонями, ведь звуки нарастали, грозясь взорвать голову изнутри. Резким толчком попыталась вырвать свое сознания, все сильнее углубляющееся в тонкие материи. Когда я оказалась снова стоящей в храме, моя эльфийская иллюзия слетела, а несколько копий и стрел было обращено в сторону нашей команды.
— Это не эльфы!! — прорычал один из стражей, натягивая тетиву. — Ваше величество! Разрешите совершить казнь за осквернение храма!
— Один эльф тут есть, — холодно произнес Тарет, — предатель. Для него мы организуем мучительную смерть.
В сознание ворвалось нечто невероятно мощное, утягивая обратно в мир тонких материй. Сопротивляться я не могла, сил не осталось на это, а тело сковало ужасом.
— Стойте! — выставил ладонь Тарет, когда стрелы эльфом вот-вот должны были пронзить нас, а я уже видела реальный мир за полупрозрачной пеленой. — Тагул хочет общаться с человечкой. — Последнее прозвучало растерянно.
Я вскинула вверх голову, чтобы встретиться с хрустальными глазами Хранителя. А дальше я вскрикнула, потому что создание утянуло в них. Я лишь могла видеть, как грани камней засияли голубыми оттенками. В плоскостях хрусталя вновь появились зеркала.
— Медиуммм, — прошептало существо, — лишь ты способна видеть следы преступления давнего прошлого. Я покажу тебе то, что помню сам.
Темнота. Вокруг медленно загорались ровные, местами преломляющиеся, линии. Они формировали контуры плоскостей, каждая из которых отливала глянцем, но не отражала абсолютно ничего. Медленно, плавными и осторожными шагами ко мне приближалось полупрозрачное существо, созданное будто бы их хрусталя, глаза его светились голубым, а образ напоминал скульптуру оленя в Храме эльфов. Хотелось бежать, но страх, опутавший с головы до ног, зафиксировал меня, как муху, попавшую в паутину. Именно так я себя и ощущала. Хранитель приблизился вплотную, мерцая холодными глазами-хрусталиками, возвысившись надо мной где-то в человеческий рост. Сильнее всего поражали раскидистые рога, довольно массивные и при этом изящные. Они представляли из себя ветви, местами закрученные в красивые завитки, местами усыпанные полу раскрывшимися бутонами цветов, напоминающими тюльпаны. Созерцать необычайно величественное существо не хотелось совсем, ведь я, как медиум, прежде всего чувствовала давление потусторонней силы, пугающей, холодной.
— Амалия, — донесся голос Тагула, хранителя эльфийского царства, — помоги разбудить Утурина, а я покажу тебе то, что может повлиять на ход расследования.
Скрыть мотивы от хранителя не вышло, все наши мысли он прочитал еще на входе в замок. Еще тогда, когда я ощутила чужое присутствие в сознании. Стоило радоваться, что нас не уничтожили на месте. Я должна попробовать снять проклятие с наследника, по крайней мере попытаться. Если Тагул искал медиума, значит нужен был именно он. Страх потихоньку начал отходить на задний план — диалог обычно ведут не с целью покарать или убить, а по крайней мере, договориться. Понимание своей безопасности, пусть и временной, навело уже на другую беспокойную мысль:
— А что если коллеги пострадают, пока я буду смотреть прошлое Утурина?
— Не беспокойся о них, — уже более живым и мягким голосом произнес олень, — твои друзья смогут себя защитить. Начнем сначала…
Тагул повернулся к одной из плоскостей, и в ней появились очертания тронного зала. Я несмело зашагала вперед, за хранителем. Проходя сквозь глянцевую плоскость, внутри которой картинка обретала все большую четкость, а фигуры становились движущимися, красочными, я подметила, что раньше эльфийский замок не казался таким мёртвым, как сейчас.
— Это мои воспоминания, Амалия, — прошептало существо, — я хочу, чтобы ты обратила внимание на все детали. Смотри, как медиум, а не человек.
Я кивнула, теперь обратив все свое внимание на такого улыбчивого, полного жизни, царя эльфов Тарета. Когда двери замка распахнулись, а внутрь ворвались запахи весны и свежести вместе с пришедшим гостем, эльф сошел с трона, чтобы лично поприветствовать и обнять старого друга.
— Ринго, как я рад, — Тарет похлопал по плечам немолодого светлого мага в белой хламиде, — мог бы и раньше посетить, старый перечник!
— А ты такой же юнец, вечный. Даже стариком не назовешь, — хитро прищурился Ринго, — Тарет, а ведь когда-то мы казались ровесниками.
— Только внешне, друг, — Тарет повернул голову к молодой эльфийке, почтительно склонившейся перед царем, — принеси нам вина, Лучиана. Самого лучшего.
— Я постоянно забываю сколько тебе лет, Тарет, — маг опустился на стул, устало выдохнув, — еще немного, и твой сын будет выглядеть ровесником царя эльфов. Говорят, Утурин возмужал.
— Правду говорят, — с особой гордостью произнес царь эльфов, — за ним большое будущее. Я и царство Вечных возлагаем надежды на будущего правителя…
«Они нас не видят?» — я опасливо приблизилась к светлому магу, стараясь впитать каждую черту лица.
«Нет», — ответил хранитель, стоявший рядом и пристально следивший за мной, — «это лишь воспоминания.»
«Такие… правдоподобные», — изумлялась я.
И это было действительно так. Прошлое казалось слишком реалистичным. Я могла почуять запахи, поймать смену настроения говорящих — по мимике легко было догадаться, интерьер и одежда существ из прошлого отличалась особой правдоподобностью.
«Я помню всех гостей царства. Особенно, посещавших мой Храм. Смотри лучше, скопирована не только внешняя оболочка, но и ауры собеседников».
