Я позвонил сержанту Клосу и попросил его приехать.
— А удочка? — спросил он, едва переступив порог, — Что с удочкой?
— Я ее видел, даже держал в руках, но когда очнулся, ее уже не было.
— Думаешь, он забрался туда специально за удочкой? В это трудно поверить. Я ее осматривал в первый визит, ничего особенного. Никто не знал, что ты идешь к Зомбеку?
— Только дворник, его дочь и какой-то маленький тип в оранжевой болонье. Он играл с Макухом в очко.
— В болонье? Оранжевой? У того человека, что приходил к Эмилю, тоже был такой плащ. Фальконова говорила.
— Франек, не смеши меня! У каждого поляка есть такой плащ. Болонья — это сегодня уже польский национальный костюм, как когда-то кунтуш, — Я дотронулся до забинтованной головы. — Черт, болит. Хотел бы я знать, чем он меня трахнул по кумполу. Это было не железо.
— В управлении говорят, что следствие по делу Зомбека будет возобновляться. Ты там теперь высоко котируешься.
— Прежде чем шеф это утвердит и прежде чем он договорится с прокурором, мы должны его возобновить сами. Франек, я тебе уже говорил о той любопытной. Марианне Вятрык. Старуха живет с ухом, приклеенным к двери, и с глазом в замочной скважине. Она-то уж наверняка видела, кто входил к Зомбеку и кто оттуда выходил. Поезжай к ней прямо сейчас и вытяни из нее все, что нужно.
Раздался звонок.
— Открыть? — спросил сержант. И, не дожидаясь ответа, вышел в коридор.
Я проверил, далеко ли лежит мой пистолет.
Вошел директор завода «Протон» Колаж. Элегантный, изысканный, он имел право на такую неординарность, поскольку считался превосходным специалистом.
— Приветствую, приветствую! — воскликнул он, — Я уже знаю, что с вами что-то приключилось. Мы с вами, правда, договорились о встрече в управлении, но поручик Витек сказал, что вы дома. Поэтому я позволил себе…
Я поздоровался с Колажем.
— Франек, поезжай туда сейчас же, — повторил я сержанту, — Не теряй ни минуты. Информация этой старухи может решить все.
Сержант попрощался с нами и вышел.
Я предложил Колажу сесть.
— Пан директор, вы обещали разузнать что-нибудь о Зомбеке.
— Опять этот кассир! Дорогой мой, было бы гораздо лучше, если бы вы занялись убийцей, а не Зомбеком. Факт.
Меня раздражали его поучения и этот сановный тон.
— Было бы еще лучше, — сказал я, — если бы вы не подсказывали, кем заняться, а просто помогли.
Колаж развалился в кресле.
— Пан капитан, у нас нет никаких секретных документов, касающихся Зомбека. Я вам уже говорил, что этот человек словно бы и не жил. В «Протоне» о нем начали говорить только тогда, когда его уже не стало. И к тому же — не о нем самом, а о его смерти.
— Он десять лет работал вместе с вами?
— Десять лет, — подтвердил Колаж.
— Вы несколько раз представляли его к наградам и еще чаще к премиям. И при этом вы о нем ничего не знаете?!
— Прежде всего я хотел бы знать о результатах следствия и о том, кого вы подозреваете. Все думают, что в «Протоне» по-прежнему обитает убийца кассира. Это как-то накаляет атмосферу и затрудняет мою деятельность. Поэтому я и хотел бы знать, в каком состоянии сегодня находится следствие.
— Для этого придется обратиться к прокурору.
— А вам бы следовало быть более вежливым. Вы, наверно, еще не знаете, кто я такой и как мог бы вам напортить…
— Слушаю? — заинтересовался я.
— …если б только хотел, — докончил директор.
— Очень вам обязан за то, что вы не хотите. Однако я никому не дам никаких сведений.
Я говорил тихо, спокойно, и, может быть, именно это вывело директора из себя.
— Ваше поведение просто возмутительно, — подскочил он. — Я буду говорить с полковником…
— Я советовал бы вам не интересоваться излишне результатами нашей работы. Однако, если вы знакомы с полковником, это будет самый лучший выход. Прекрасная мысль.
35
Сержант Клос, сидя в дворницкой, разговаривает с Макухом.
— Вы были дома вчера вечером?
— А где мне еще быть? — спрашивает Макух.
— И вы не видели, кто выходил из флигеля после того, как туда вошел капитан? Из вашего окна виден весь двор.
— Вы думаете, что мне больше делать нечего, как только пялиться на всех, кто входит и выходит? Ей-богу, дайте человеку немного покоя!
Из кухни выходит Галина, улыбается сержанту.
— Пан Макух, — говорит Клос, — вы лучше не огрызайтесь. Если вас вежливо спрашивают, нужно вежливо и отвечать.
Сержант отворачивается от Макуха и здоровается с Галиной.
— Я заходил во флигель, — говорит он, — хотел поговорить с пани Вятрык. Она всегда знает, кто что делает, и, возможно, кого-то видела…
— Но ведь уже два дня, как Марианна Вятрык… — прерывает его удивленная Галина, — ее нет в живых.
— Умерла? Это невозможно. Она так хорошо себя чувствовала, была такой бодрой…
— И бодрость не поможет, — вмешался Макух, — когда падаешь с лестницы и ломаешь себе шею.
— Ее кто-нибудь подтолкнул, ударил?
Макух пожимает плечами.
— Это с удовольствием сделал бы каждый из жильцов, — говорит Галина, — Но Марианна упала сама. Я даже видела, как она летела с лестницы. Я как раз стучалась к одному из жильцов этажом выше, когда Марианна шла вниз. Старуха услышала стук и задрала голову — так как ей хотелось узнать, что же там, вверху, происходит. И тут она оступилась и упала. Я видела, как она катилась по ступенькам. Это было ужасно! Сразу позвонила в «Скорую». Врач сказал, что у Марианны перелом основания черепа. Она еще лежит в морге, завтра будут похороны… А как здоровье пана капитана?
— Мы отложим погребение, — говорит сержант. — Здесь надо все проверить.
Макух поворачивается к Галине.
— Видишь? Зачем говорила, что была при этом? Будут тебя теперь таскать в милицию как свидетеля…
36
В ходе поисков убийцы Эмиля Зомбека я уже записал на свой счет целый ряд неудач. В их список я включил исчезновение удочки из квартиры Зомбека, удар по голове, от которого осталась большая шишка, странную смерть Марианны Вятрык и самую большую потерю — убийство Эвелины Фальконовой. Эвелины, которая должна была — как утверждает сержант — сообщить кое-что важное. Кое-что, могущее распутать загадку смерти Эмиля Зомбека и обнаружить убийцу.
Милиции в Колюшках мы снова выслали словесный портрет человека, который двадцать третьего числа приходил к Зомбеку, и нетерпеливо ждали ответа.
Обо всем этом мы говорили с майором Птаком, который последнее время каждое утро заходил в мою комнату в управлении. Он, кстати, объяснил, почему поручал мне в последнее время самые трудные дела.
— Я думал, что ты привык к быстрым и легким успехам и уже избаловался. Поэтому и давал тебе практически безнадежные задания. Однако твое отношение к этой истории с кассиром «Протона» убедило меня, что я ошибался…
Признание майора меня удивило: он неохотно говорил о своих ошибках, тем более при подчиненных. Вероятно, шеф похвалил меня в его присутствии.
— Как ты хочешь дальше вести дело? — спросил он. — Чем будешь руководствоваться?
— Много думал об этом, — сказал я, — и знаю, что теперь только один человек мог бы ответить на вопрос об убийстве.
— Кто?.
— Труп. Только труп кассира может дать нам ответ.
Я уже давно уцепился за эту идею. В самом деле, что мы знали о Зомбеке? В его папке, кроме сомнительных сведений и поверхностных характеристик, лежала его автобиография с непроверенными фактами. Запрос, сделанный в связи с этим, не дал ничего интересного, точнее, совсем ничего. Родился он в маленькой деревушке под Люблином. Во время оккупации воспитывался у монахинь в Н. Позже уехал на освобожденные земли. Закончил во Вроцлаве какие-то бухгалтерские курсы, неизвестно, впрочем, какие именно. Потом очутился в Щецине, в маленькой артели «Чайка». В папке Зомбека была справка о работе в этой самой «Чайке». Десять лет назад его приняли кассиром в еще строившийся тогда «Протон».
— Нужно еще раз проверить биографию Эмиля Зомбека, — сказал я майору. — Но обязательно, пункт за пунктом, от места рождения вплоть до артели «Чайка». Нам надо забыть о том, что всякие запросы на эту тему ничего не дали. Жизнь кассира сама должна принести ответ на вопрос, кто его убил. Другой возможности нет.
— Добро, — согласился майор, — Будем держаться этой линии. Я получил, кстати, заключение о вскрытии тела Марианны Вятрык. Мы устроили также эксперимент с манекеном на той самой лестнице. Все сходится. Показания Галины Макух — правда. Что ты еще планируешь?
— Скрытое наблюдение за Габриэлем Броняком.
— На каком основании?
— Я бы хотел, чтобы ты разрешил это без всякой конкретной причины. Уж больно меня заинтриговало то обстоятельство, что охранник так категорически отказался показать мне удочку. И что такая же удочка пропала из квартиры Зомбека.
