На центральной аллее стояли яркие щиты. «Битва апачей с гуронами». «Тайны двух племен». По ватманам скакали свирепые всадники с перьями, летали красные стрелы.
Боевая деревня была готова. Вигвамы украшены, кострища окопаны, в укромном месте лежали сто пятьдесят факелов. От холма с тотемным столбом тянулись провода...
Пекло сильно.
В тени двух карагачей вожди наносили боевую раскраску на лица воинов. Каждый фантазировал, как мог. Зоркий Глаз рисовал на веках искусственные глаза. На двенадцать его индейцев приходилось сорок восемь глаз. Закрываются одни, открываются другие — оторопь берет. Разящая Стрела изображал на груди своих апачей перекрещенные стрелы. Твердая Рука — два сжатых кулака.
Красный Лис раскрасил своих просто — четыре красные вертикальные полоски. Он знал, что в такой жаре пот размоет всю раскраску.
—Наш тотем над нами!— раздался крик.
Беркут делал широкий плавный круг над лощиной. Птица отдыхала здесь, в теплых потоках, от стремительного скольжения по темным, узким ущельям гор.
Предвестник удачи.
* * *
В эти минуты в лагере происходило следующее.
Вожатый Маломёд устраивался в огромном металлическом баке, где грелась на солнце вода для душевых. Притащил стул и сел по горло в теплую воду.
—Не размокну. Погрею косточки. Да, косточки...— Маломёд вздохнул, по баку пошла мелкая волна.— Надо было захватить пару косточек. Аиачи могут до ночи меня искать.
Радист Черный Фармацевт включил связь: «Томагавк», я «Гнездо беркута». Как меня слышишь? Прием!» Ему ответили: «Порядок, дорогой. Смотри там в оба, да!» «Зверобой», я «Гнездо беркута». Проверка связи, Отвечайте!» «Что отвечать, сидим, как мыши, ждем». — Ястребиный Глаз», как слышимость, что видишь?»
«Ястребиный Глаз» не отвечал.
—Здесь «Гнездо беркута»,— надрывался Черный Фармацевт.—Алё, алё, «Ястребиный Глаз», где ты?
Грош только что влез на водонапорную башню, разложил перед собой бинокль, маленький транзистор и простейший передатчик. Он включил транзистор и услышал плачущий голос:
- «Ястребиный Глаз», что ты молчишь, собака? Грош сварливо сказал в микрофон:
- Сам собака.
- Чего не отзываешься, когда тебя главный штаб вызывает!— закричал Черный Фармацевт.— Мохнатое Ухо ты, а не ястребиный глаз.
- Ты сам гнездо курицы,— сказал Грош, — брошу все и уйду, если будешь обзываться!
Диваныч стоял на линейке, сжимая микрофон лагерной трансляции. Сердце начальника стучало неровно. Хоть и заверили Баярд и физрук, что никаких ЧП не будет, кто может гарантировать это на сто процентов? Куча народа, да еще какого — мальчишек — с луками и копьями. Если что-нибудь произойдет... кошмар, кошмар! «Хватит либерализма, надо свернуть индейщине шею. А то с ума сойдешь! Лучше фестивали проводить: без нервотрепки, целенаправленно». Посмотрел на часы, вроде пора. И точно, в разных концах лагеря послышались взрывы, повалил черный дым.
Диваныч включил микрофон.
—Внимание, лагерь! Внимание, отряды! На нас неожиданно напали неизвестные враги! Мы послали просить о помощи наших друзей апачей. Всем отрядам в организованном порядке срочно собраться на линейке!..
# * *Великий советник изложил план войны. Выловить всех гуронов. И все.
Но потом пошли уточнения. На розыск спрятавшихся гуронов дается один час. После того как он пройдет, каждый непойманный гурон может освободить одного пленного соплеменника. «Если мы поймаем только половину гуронов, то — никого не поймаем!» А если хоть один апач попадется к гуронам, позор всему племени.
Если не будет пленных, начнутся поединки между вождями и воинами двух племен — кто вечером будет праздновать победу.
Каждый вождь получил зону в лагере, где должен искать гуронов.
Апачи скрытно окружили лагерь, передвигаясь, слышали хлопанье взрывпакетов, видели клубы дыма. Когда в небе растаяла красная ракета, двенадцать апачских родов со страшным воем ринулись на лагерь.
И уже ни начальник Диваныч, ни Великий советник с шаманом не могли влиять на ход событий. Все зависело от родовых вождей, их умения и власти.
И от каждого индейца.
БИТВА КРАСНОГО ЛИСА
Да, все зависело от родовых вождей и от каждого индейца.
Род Зоркого Глаза встретился у корпусов старших отрядов с плотными рядами женского батальона. Девочки были в кокетливых синих пилотках, с красивыми деревянными автоматами. Командующая женским батальоном Соня пронзительным голосом отдавала мужественные приказы напасть на апачей. Индейцы угрожающе вскинули копья. Вдруг батальон и в самом деле бросился к ним и каждый индеец оказался в окружении изумленно вопящих девчонок. В чем дело?
У мальчиков по две пары глаз — потрясающе.
Напрасно Зоркий Глаз и Соня растаскивали свои воинства. Родовой вождь бил себя в грудь и божился, что нарисует девчонкам по четыре, по шесть, по сорок глаз. Но потом, завтра!
Ему удалось завлечь всех на женскую половину первого отряда. Здесь взбешенный вождь приказал индейцам опрокидывать кровати. Девчонки с визгом кинулись спасать имущество и колотили апачей подушками.
Бегущий Бизон с такой прытью рвался к бассейну, что влетел в воду и пошел ко дну, не выпуская из рук лука и копья. Воины с трудом вытащили его.
Красный Лис на бегу оглянулся — одиннадцать воинов бежали за ним цепочкой, держа копья вертикально, острием вниз. Хорошо!
Замыкал цепочку Олег. Он глядел под ноги, обдумывая на ходу личные планы в этой битве. Ох, Гречко, tбудет худо!
Они вбежали в столовую, проскочили большой пустой зал и рассыпались в посудомойку, хлебную кла-довочку. На кухне шеф-повар замахнулась на Красного Лиса поварешкой.
—Куда? Намазались, так и по кухне можно шастать?!
Запаренная повариха и не слышала о начавшейся великой племенной войне. Красный Лис обежал ее, осматриваясь. Спрятаться на кухне негде. В большом котле кипел куриный бульон. Красный Лис втянул расширенными ноздрями вкусный запах и подумал, что если бы в котле сидели гуроны, пахло бы не так аппетитно.
Из кухни вел длинный коридор к другому выходу. Таблички на дверях в коридоре извещали: «Кондитерская», «Овощная», «Молочная»... Красный Лис поставил в коридоре троих воинов и приказал не пропускать поваров. Ничего, что поварихи здоровее любого апача — копья в хороших руках мощнее черпаков.
Рванув «кондитерскую» дверь, он обомлел.
Этот негодный Сломанный Томагавк каким-то чудом уже находился здесь. Он приплясывал от возбуждения, от стола к лицу красной птицей порхала ложка. Что поделаешь, если у Альки кружилась голова от одного вида малинового варенья. А здесь полная трехлитровая банка зря кисла, можно сказать. Как тут устоишь?
Увидев возникшего на пороге вождя, он вздрогнул и погрузил ложку по самые пальцы. И болтал ею в варенье, видимо, разыскивая на дне самого завалящего, коварного гурона.
Олег проскочил мимо вождя и дал братишке пинка.
—Тебя лягушками кормить, а не вареньем! У-у, пожиратель!
Хотел еще пнуть, но Сломанный Томагавк бросил ложку и заплакал.
—Вперед!— яростно закричал Красный Лис. — Только в бою!.. Своей кровью!..
Они пронеслись по всем комнатам. Никто не обнаружился.
На крутых ступенях в кухонный подвал сидели кладовщик с молодой поварихой и чистили картошку. То есть, чистила она, а кладовщик держал на коленях кастрюлю и заливал поварихе, какой вчера был теплый вечер и что некоторые молодые девушки рано ложатся спать. Повариха слушала его с недовольным видом — нечищенной картошки оставалось еще много.
Внезапно кастрюля загремела вниз, картошка запрыгала по ступеням. Между поварихой и кавалером проскочили индейцы с Красным Лисом впереди. Повариха потом клялась, что бежавший последним — «эта жирафа с копьем»— нарочно пробежал по ее ногам.
Что касается кладовщика, то он мгновенно унес куда-то свои кладовщицкие ноги.
Апачи ссыпались в подвал, падая на скользкой картошке. Красный Лис лежал в самом низу кучи малы и с ужасом ждал воплей. Каждый врывающийся в подвал, падая, мог воткнуть копье в груду тел.
Обошлось. Ученья (в беге держи копье вертикально) крепко сидели во всех.
После грохота на секунду стало тихо. Сломанный Томагавк, упираясь губами в ухо вождя, прошептал;
— Красный Лис, тут булькает и дышат...
—Обожрался!— сказал Красный Лис, переводя дух.— В животе у тебя булькает.
Встали. И в подвале спрятаться негде. Глухие бетонные стены, да четыре двери, закрытые на висячие замки.
- У меня слух такой...
- А у нас дело! Отстань, недоразумение!— сквозь зубы сказал вождь и уже ринулся из подвала. Но остановился.— Где дышат?
Сломанный Томагавк неуверенно походил возле дверей, трогая замки и остановился около грузового лифта. Лифт открыли.
Лучше бы ты сам дышать перестал! Олегу пришло в голову:
