Что касается убийства Генриха III, то оно произошло при следующих обстоятельствах, предсказанных Нострадамусом:
Ни меч, ни пожары того не достигнут,Что может взять дьявольски хитрая речь.Пойми же, король, что иллюзии гибнут,Что крови напрасно не надобно течь.
Иначе говоря, то, что не удалось совершить огнем и мечом, удастся совершить сладкоречивым языком: король будет вынужден размышлять о том, что он увидел во сне. Он увидит врага не на войне и не в кровопролитии.
К 1588 году наступил кульминационный период религиозных войн. Положение Генриха стало очень ненадежным. Не на пользу ему пошло и злодеяние — убийство в том году в Блуа герцога Гиза, его старого друга и главного политического соперника, а также кардинала Лотарингского. Эти убийства привели к расколу среди католиков и гражданской войне на почве религиозных распрей.
Враги короля решили отомстить за убийство Гиза. Нужен был наемный убийца. Выбор пал на двадцатидвухлетнего монаха-доминиканца Жака Клемана. Ограниченный фанатик, безрассудно решительный и энергичный, он идеально подходил для роли исполнителя плана заговорщиков. Его склонил к действию приор монастыря на улице Святого Якова. Молодому человеку удалось даже внушить, что по воле Божьей он сможет стать невидимым для чужих глаз. Его также уверили, что в качестве заложников в Париже будут арестованы сторонники Генриха III, дабы никто на посмел расправиться с Клеманом.
Поверив, монах покинул монастырь и отправился в предместье Сен-Клу, где размещалась резиденция короля. Прибыв туда, заявил, что он секретный посланец и уполномочен открыть королю некую тайну. Монаху поверили, и на другой день он был принят Генрихом. Клеман явился на аудиенцию и передал королю фальшивое письмо. Его мягкое обращение и сладкие слова усыпили бдительность Генриха. Выбрав момент, когда король приблизился к нему, монах выхватил спрятанный в складках рясы кинжал и ударил Генриха в живот. Король успел лишь в ужасе воскликнуть: «Проклятый монах, он убил меня!»
Прибежавшая на крик стража бросилась к монаху, чтобы схватить его, но тот и не думал бежать или сопротивляться. Он встретил направленные на него шпаги с распростертыми руками, подобно распятому Христу.
На другой день Генрих III скончался. За три дня до этого король увидел сон, предвещающий гибель: толпа под предводительством монаха топтала ногами корону и скипетр Франции.
Все это произойдет много лет спустя, а тогда, при жизни Нострадамуса, как он и предсказывал, на трон взошел средний сын Екатерины Медичи — Карл IX. Нострадамус по-прежнему пользовался у королевы-матери доверием и уважением. Да и как могло быть иначе, когда она считала его избавителем от бесплодия. Ее драма заключалась в том, что в течение десяти лет после замужества она оставалась бездетной. Но затем свершилось чудо — с 1544 по 1556 год королева родила десятерых детей.
Екатерина была уверена, что после первой встречи с магом в 1543 году она излечилась от бесплодия. И когда королем стал юный Карл IX, его мать позаботилась о том, чтобы великий пророк и маг был приближен ко двору. Нострадамусу присвоили титул постоянного советника и врача. И конечно, ему было назначено приличествующее титулу содержание.
Первое, что сделал Нострадамус как врач, составил для Екатерины Медичи, помнившей, как погиб ее сын, аптечку противоядий, видимо по ее собственной просьбе. Нострадамус словно взял под свою медицинскую опеку Карла IX. Слухи об этой «тайной» аптечке королевы-матери сильно будоражили воображение, одних заставляя опасаться быть отравленными, других испытывать страх перед неудачным отравлением монарха.
И действительно, неоднократные попытки отравить Карла IX оканчивались ничем. Он правил Францией 14 лет и умер в 1574 году. Все эти годы Нострадамус числился придворным врачом.
Преклонение перед Нострадамусом, его искусством астролога, мага и чародея король унаследовал, несомненно, от королевы-матери.
Но не это признание таланта делало Нострадамуса счастливым, а то, что никто не смел отныне мешать, даже инквизиция, его углубленным занятиям в подвале. Здесь, в тишине и окружении любимых книг, он чувствовал себя настоящим ученым-философом, которого никто и ничто не страшит. Ведь он обласкан двором и сам король навещает его скромное жилище.
Одно его огорчало — бывший коллега и друг Скалигер превратился, должно быть из зависти, в лютого недоброжелателя. Всюду твердил, что слава Нострадамуса краденая, и прилагал немало сил, чтобы столкнуть с незаслуженного, по его мнению, пьедестала. Что ж, философски рассуждал Нострадамус, все в мире меняется, и люди тоже. Он старался не обращать внимания на едкие эпиграммы, которыми тот осыпал его. Обидно, конечно, когда ядовитые стрелы летят из стана бывших друзей. Но и явные враги не дремали. Эти действовали более массированно. На Нострадамуса обрушился целый поток брошюр и памфлетов.
В Авиньоне вышла книжонка под названием «Декларация о злоупотреблениях, невежестве и мятежных мыслях Мишеля Нострадамуса из Салона». В Париже была издана книга под броским заголовком «Монстр заблуждений».
Вскоре появилась еще одна книжка под названием «Неопытный кормчий: тьма веков против Нострадамуса» Теодора де Беза, убежденного кальвиниста. В ней была такая оскорбительная фраза: «Ты еще не владеешь даже начатками французского языка, а осмеливаешься приписывать своему перу Божественную благодать».
Но самой большой популярностью пользовался памфлет гугенота Антуана Куйара «Опровержение насквозь лживых и порочных предсказаний Нострадамуса и его астрологии».
Нельзя сказать, что Нострадамус оставался безразличным к этим нападкам. Он стал хуже себя чувствовать, участились припадки эпилепсии, к тому же беспрестанно мучила застарелая подагра.
Когда королевский кортеж выезжал из Салона, Нострадамус подошел к королеве-матери, чтобы попрощаться.
— Думаю, мадам, отныне наши пути расходятся. Вряд ли я еще когда-нибудь приеду в Париж. Мне остаются лишь воспоминания о моем короле, о встречах с вами.
— Двери Лувра всегда для вас открыты, — улыбнулась она в ответ. И, помахав на прощание рукой, приказала трогать.
За свою жизнь Нострадамус многим спас жизнь, уберег от, казалось бы, неминуемой смерти, но его искусство врачевателя и мага оставалось бессильным по отношению к нему самому. Он болел, боли с каждым днем становились нестерпимее. Нострадамус чувствовал, что последний час его пребывания на этой земле приближается. И однажды даже написал по-латыни: «Hie propre mors est»[4].
17 июня 1566 года Нострадамус пригласил к себе в дом нотариуса Жозефа Роша и в его присутствии составил завещание. Тысячу монет отписал жене, остальные деньги и принадлежащее ему имущество распределил между своими братьями и детьми. Назначил троих своих сыновей — Цезаря, Карла и Лире — единственными наследниками, кроме четвертого — Мишеля, который обесчестил имя отца. Свои книги и манускрипты он завещал передать тому из них, кто окажется наиболее способным к наукам.
За день до смерти Нострадамус призвал к себе священника, исповедался и причастился. Вечером того же дня, когда верный секретарь Шавиньи, как всегда прощаясь с ним, сказал: «До завтра», Нострадамус с печалью заметил: «Мой милый Шавиньи, вы меня не увидите живым на рассвете». И молча протянул ему предсказание о собственной смерти — катрен, который он намеревался включить в последний альманах.
Шавиньи пробовал было успокоить старика, отвлечь от мрачных мыслей, но тот упрямо повторял фразу: «Вы меня не увидите живым на рассвете».
Утром, на рассвете, Шавиньи обнаружил тело Нострадамуса. Как он сам и предрек, оно лежало между кроватью и скамейкой. Его широко раскрытые глаза смотрели на гаснувшие звезды.
Умер пророк и маг на 63-м году жизни от вполне земных напастей — подагры, водянки, или почечной недостаточности, и сердечной слабости. Сын его Цезарь называл в числе причин ревматизм и атеросклероз.
Вдова заказала могильную плиту с такой надписью, сочиненной, как долгое время ошибочно считалось, тем же сыном (см. гл. «Загадка надгробной плиты»):
«Здесь покоятся останки знаменитого Мишеля Нострадамуса, удостоенного величайшей чести среди смертных, следуя движению звезд и полету Вселенной, почти божественным пером запечатлеть события грядущего. Он прожил 62 года, 10 месяцев и 10 дней и скончался в Салоне в году 1566. Да упокоится он с миром. Анна Понтиа Гамелла дорогому супругу эту эпитафию посвящает».
Сегодня при въезде в Салон придорожный щит призывает: «Посетите Салон — город великого Нострадамуса!» В желающих недостатка нет. В сумрачном приделе церкви Святого Лаврентия, где ныне покоится его прах, у надгробной плиты стоят молящиеся. А на тихой улочке, где находится дом Нострадамуса, всегда многолюдно. Туристы со всех концов земли приезжают сюда, чтобы почтить память великого пророка, и, возможно, с надеждой приобщаются к неразгаданной тайне, которая вот уже четыре с лишним столетия занимает умы человечества.
