* * *
Золотая моя!Шесть твоих сорванцовВ шесть сторон по стране разлетелись.У любви твоей шесть согревались птенцов,Шесть сердец от нее загорелись.
Мы — цветы твои, мама.И в каждом из насМед добра — все твое сбереженье.Белый домик твой, мама, светлей каждый час,Все сильнее его притяженье.
Перевод М. Аввакумовой
Николай Година
* * *
Это красное на синемНи о чем не говорит.Просто кажется осинам,Что листва на них горит.
Ветер яблоками сладкоПодышал из-за дерев.Растворился без осадкаПьяный, в кущах задурев.
Капли, время понимая,Застучали не к добру.Дождь, который снился маю,Не приснился сентябрю.
От луны осталась долька,Вот и дольки нет уже.От тебя осталась толькоОсень тихая в душе.
Гора
…Возмешь, бывало этот пик,Чуть схожий с обелиском, —Тебе покажется на миг:До неба близко-близко!
Поднимешь руку — облакаУпругие повиснутСожмешь кулак — из кулакаВ лицо дождинки брызнут.
А в тихий час, когда закатВосходом станет где-то,Дурачась, шалый звездопадЗажжет в тебе поэта.
Туда, где мир шумлив и прост,Сойдешь крылатым будто,Неся в глазах соцветье звезд,Чтоб подарить кому-то.
* * *
Здесь, у воды, такая тишина,Такая глушь, безмолвие такое,Что, кажется, воочию виднаВо всем перенасыщенность покоя.
Затянут белым поясом берез,Синеет пруд глубинами прохлады.А мы с тобой взволнованы до слез,А мы с тобою несказанно рады.
Уставшие от города вдвойне,Отвыкшие от запаха и цвета…Сидим в траве, запоминая летоПодробно, как разведчик на войне.
Анатолий Головин
* * *
Стремит куда-то, хороводитозер гулливая волна.Зовет меня, опять уводитв рассвет родная сторона,туда,где птичий щелк не рветсяи в чащах сумрак голубой.Где не болотца и колодцы,а родники с живой водой.
И хорошо, что есть дорога,отвага.И мечта жива…Что в тишине дремучей логарастет волшебная трава.
В Суздале
«ИЛ» громыхнул над куполами,И вздрогнула голубизна.За вековечными валамиМолитвенная тишина.
И златоглавье храмов русских —Души непостижимый взлет —Из тьмы нашествий ханских, прусскихНетленной чистотой встает.
И кажется, что снова ратиИдут на приступ. Кони ржут.Но только Божьей благодатиНа стенах русичи не ждут.
Пожары долы озарили,Из-под копыт клубится мгла…И вещие заговорилиНа звонницах колокола.
Уж конников скуластых лицаМелькают у ворот святых…Сверкнули темные бойницыОчами пращуров моих.
Иван Картополов
* * *
От снега на земле белым-бело.Следы твои пургою замело.Пускай сковал мороз окошко льдом,Пусть непогожий день в разлуке прожит —Я знаю: ты опять придешь в мой дом.Следы твои напомнят вновь о том,Что счастье невидимкой быть не может.
* * *
Какие были дни! Какие ночи!Неважно — в шалаше ли, в терему.Там были не глаза — там были очи,Сияющие мне лишь одному.Там было не лицо, а Лик Любимой,В котором Богоматери черты,С пещерных днейВ душе мужчин хранимыйИ украшавший храмы и щиты.
Геннадий Комаров
* * *
Не теряю ни чувства, ни веры,Но усмешки сдержать не могу:Зачастили с тобой на премьеры,Будто мы у театра в долгу.
Ты степенному обществу рада,И шепчу я тебе невпопадПро аллею тенистого садаЗа ажурностью строгих оград.
Хорошо до рассвета, бывало,И мечталось и пелось одним.Не туда ли из этого залаМы сегодня в бинокли глядим?
Не теряю ни чувства, ни веры.Только кажется мне иногда:Юность — лучшая в жизни премьера,Но когда это было?.. Когда?
* * *
Опять становится прохладно.Легко одетый, я продрог.Пожухли травы. Ну и ладно,Всему, я думаю, свой срок.
Ручьям, и радугам, и росам,Утиным выводкам, стогам,К земле склонившимся колосьям,Листу, упавшему к ногам.
Потешной бабушкиной сказке,Армейской юности крутой,Веселой свадьбе, женской ласке,И — расставанию с мечтой!
Александр Куницын
* * *
Татьяне Рачеевой
Пошла по травам без дорожки,Минуя взгорки и ложки,Две беленькие босоножкиДержа в руках за ремешки.И клевера дышали сладко,Звенели солнечно шмели.И были розовые пяткиВ дорожной чуточку пыли…
Загадка
Загадку отгадай, спеки пироги победи трехглавого дракона —и приходи к царевне на порог,стань мужем по любви и по закону.
А я еще к царевне не ходил,и царской свадьбы я не ожидаю.Пирог испек. Дракона победил.А вот загадку все не отгадаю.
* * *
Напились из луж воробей с воробьихой.Задул теплячок — южный ветер-кочевник.Прогнали морозы Авдотья-плющиха,Василий-капельник, Герасим-грачевник.Уже и прошел Алексей-с-гор-потоки.И галки галдят, и стрекочут сороки!С заморья на север торопятся птицы.Подснежник на горке расправился в рост.Илюха-пророк прогремит в колеснице,И брызнет над пашнею дождь-вербохлест!
Михаил Львов
* * *
Опять зима забушевала.Кругом пустынно и бело.И снова мне в горах Ураламетелью сердце замело.Снег пролетает и клубится,как море возится у ног.Поземкой быстрою дымитсяи убегает как дымок.Войду ль в тепло, приду ли к другу —метель не тише, не слабей.Опять заносит в сердце вьюгуулыбка юности твоей.На голову свою дурнуюлюбовь накликал молодую.Не знаю, что и делать с ней…Или влюбиться — как разбиться?Иль жарким лбом к снегам припасть?Опять в метели раствориться,как в океане, в ней пропасть?
В окружении читательниц
Еще я трогаю кого-то,кому-то что-то говорю…Пишу автограф свой в блокнотыи книги с надписью дарю.
И странно даже мне немного:вокруг — и шум, и толкотня,как на стареющего Бога,студентки смотрят на меня.
Плати, судьба, хоть эту плату,хотя бы в этом не покиньи дай мне двигаться к закатув сопровождении богинь.
Букет
Я нес букет — и пчелы за букетом(откуда только в городе взялись?)неслись, не отставая, следом —от площади до набережной вниз,они в трамвай влетели за цветами,на остановке вылетели с нами,и вот букет попал к тебе на стол,еще не отряхнувшийся от пчел.
* * *
