вот смертельно удивить может уже сейчас. Судя по всему, на него плохо действуют заклинания, когда он находится в форме животного. А ещё более интересно было то, что мальчик каким-то образом оказался способен влиять на физическое тело через духовную проекцию. А ведь о чём-то подобном Геллерт краем уха слышал только во время путешествий по Тибету.
Гриндевальд прошаркал к противоположной стене, взял из ниши тарелку с ненавистной баландой и поплёлся обратно. О возможностях Бьёрна следовало хорошо подумать. «Надеюсь, ему не сильно досталось», — вздохнул Гриндевальд и принялся за еду.
Когда Бьёрн влетел в голубое пламя могущественного заклинания, о котором рассказывал Гриндевальд, всё тело будто закололо иглами. Такое бывает, когда возвращается чувствительность в онемевшую конечность. Не в силах избавится от этой боли и будучи в особом состоянии сознания, он подскочил к растерянному Гриндевальду и слегка стукнул его лапой. Каково же было его изумление, когда тёмного мага чуть ли не разорвало пополам. Кривые медвежьи когти сломали ребра и вскрыли грудную клетку с той же лёгкостью, как ребёнок обрывает крылья бабочке. Яркая вспышка ударила по глазам Магнуссона, а в следующий миг он очнулся в своём номере. Рядом метался обеспокоенный Типли и причитал:
— Хозяин, проснитесь! Магия господина бушует. Проснитесь, хозяин Магнуссон.
Бьёрн с трудом перевёл глаза на обстановку в комнате и ужаснулся. В ранее уютном помещении целым оставался только школьный чемодан. Всё остальное было разбито в щепки. На стенах были видны следы огня.
— Типли, — прошептал Бьёрн с трудом. — Давай «Восстанавливающие» зелья. Мне что-то нехорошо.
Домовик мгновенно подлетел к чемодану и щёлкнул пальцами, призывая всё необходимое из расширенного пространства. Тут же вернувшись, он начал заливать Бьёрну светящуюся жидкость из хрустальных флаконов. Только на седьмом по счёту, домовик остановился, когда заметил, как тусклая аура хозяина начала понемногу восстанавливаться.
— Пожалуйста, верни комнату в прежний вид, — Бьёрн с трудом лёг набок. Это простое движение неожиданно отняло много сил, и подросток снова отрубился. Лишь через час, когда зелья, что активно латали его повреждённую энергетику, закончили своё действие, Магнуссон пришёл в себя. В этот раз его разбудил стук в стекло. Почтовая сова сердито смотрела на него с той стороны окна.
— Типли, забери у неё письмо, — слабым голосом попросил Бьёрн.
Домовик угостил ухнувшую сову каким-то мясом, взял конверт и почтительно протянул его Магнуссону.
— Это от Веги, — улыбнулся Бьёрн.
Он взял письмо и вчитался в послание. Подруга предлагала навестить её во Франции. Араминта Мелифлуа открыла кондитерский магазин в Париже и назвала его «Les étincelles sucrées de la magie», а Вега ей активно помогала его украшать.
— Сладкие искры магии? — пробормотал Бьёрн и снова улыбнулся. — Или волшебные палочки в кленовом сиропе? Потом снова повернулся к домовику и попросил: — Типли, дай мне, пожалуйста, ещё пару флаконов зелья. Выпью и лягу спать. Если учитель будет измываться надо мной в таком темпе, боюсь, я скорее попаду в Мунго, чем стану по-настоящему сильным волшебником. Надо сказать ему, что я уеду во Францию на несколько дней. Хотя нет, — задумался Бьёрн. — Лучше скажу ему потом, что ездил навестить подругу, а он пусть пока немного остынет.
Видя как последний, оставшийся в живых, Магнуссон засыпает под собственное бормотание, Типли радостно улыбнулся. Он видел, что сила молодого хозяина растёт, а значит, когда-нибудь они смогут вернуться домой. «И отомстить врагам рода», — внезапно сверкнули красным, обычно зелёные глаза домовика.
Глава 31 Чудесная Франция, предательства и плохие воспоминания
Летом коренные парижане стараются разъехаться по курортам, но город отнюдь, не пустеет. Словно мотыльки на свет, посмотреть на столицу знаменитого европейского государства, съезжаются туристы со всего мира. В июле стоит жара, от которой легко можно укрыться в многочисленных скверах, под навесами уличных кафе или в музеях. Большинство тех, кто прибыл в Париж впервые, предпочитает сразу отправиться к Эйфелевой башне, в Лувр или к собору Парижской Богоматери. И конечно же, никто не станет упускать возможность полюбоваться на Триумфальную Арку и прогуляться по берегу Сены. А когда захочется подкрепить силы чем-нибудь вкусненьким, то к услугам утомлённых туристов есть кафе и рестораны, расположенные повсюду.
Недалеко от знаменитого Сада Растений, на улице Добантон открылось маленькое заведение для волшебников. Конечно, кто-то предпочитал, как и раньше, ходить в пафосное место с говорящим названием «Мечеть Парижа», но и у нового заведения уже стали появляться свои поклонники. Несколько столиков под навесом пользовались популярностью даже у магглов, ведь встроенные в ограждение чары незаметно охлаждали отдыхающих от прогулки людей. Остановиться на полчаса после посещения музеев и передохну́ть, любили как молодые, так и зрелые туристы. Тем более что экзотические сладости, в большом количестве представленные на витрине ресторана, будто сами собой требовали остановиться здесь, заказать ароматный кофе и насладиться вкусом нежнейшего крема и свежей выпечки. Вобрать в себя ощущение того самого Парижа, от которого в восторге многие поколения туристов.
— Ах, Орион, — Рита Скитер вышла из-под душа и принялась неторопливо вытираться, — я так рада, что ты привёз меня в этот замечательный город. Здесь так красиво, если, конечно, не сворачивать с центральных улиц и не обращать внимания на маггловских нищих.
Её собеседник в блаженной неге раскинулся на кровати напротив окна и курил длинную сигару. Кольца дыма над его головой принимали вид каких-то животных и растений, а потом исчезали сами собой, едва только поднимались к потолку над головой волшебника. Судя по его умиротворённому лицу, лорд Блэк тоже получил немалое удовольствие от встречи со своей пассией.
— Я у тебя ненадолго, — Орион отвлёкся от размышлений и с удовольствием понаблюдал за её демонстративно плавными движениями. — Хватит меня провоцировать,
