не соблюдением прав и свобод человека.
Такой вот прогресс без свободы…»
И Муратов о войне: «Власть активно продает идею войны».
Нынешние идеологи продвигают идею смерти за Родину, а не жизни за Родину.
И Муратов вспомнил слова Горбачева во время Афганистана, обращенные к своим воинственным коллегам по Политбюро: «Прекратите ястребиный клекот!»
Муратов: «Народ для государства или государство для народа? Это главный конфликт сегодня. Этот конфликт Сталин решал массовыми репрессиями», далее о сегодняшних репрессиях и пытках в тюрьмах. И как следствие: «Журналистика в России сейчас переживает темные времена…»
И добавлю от себя: куда темнее!.. А Муратов: «Да, мы рычим и кусаем, у нас клыки и хватки. Но мы – условие движения. Мы – антидот от тирании».
Дмитрий Муратов – классный молодец! Мало кто из интеллигентов отважится произнести что-то подобное. А он смог, как и Навальный.
И в том же муратовском номере газеты «Подражание Некрасову» от Дмитрия Быкова, но с цыганочкой и выходом: «Порыдаю-ка я, как Некрасов, на потеху заморских гостей над судьбою родных лоботрясов, лоялистов, борцов и властей…»
И прорыдал: «Было вольное русское слово, но потом его время ушло…» «Все в России теперь малоросло, слова правды не скажешь вопче – разве только на лекции в Осло или, страшно сказать, в СПЧ (в Совете по правам человека, на всякий случай, кто не знает)… И в какую ужасную бездну мы несемся на грязной волне!..»
На этом точка, опять потемнело и почти не вижу текста. А вчера был день отчаяния: совсем темно, и я, рыдая, написал строки:
Не денег прошу, а света,
Чтоб буковки различать.
Не зиму люблю, а лето,
Чтоб книги читать и писать.
Не надо карьеры и славы,
Ни званий, ни премий, ничто.
Пускай они будут все правы
В бронированном грозном авто.
Мне лишь уголок и потише,
Никто чтоб не трогал меня,
Ни боссы, вожди и ни мыши
И прочая власти фигня…
Еле-еле написал, нагибаясь и почти носом читая свои бумажки. 12:23, и свет меркнет, и тьма потихоньку сгущается. Господи, а будет ли весна?!. О переменах молчу.
19 декабря, воскресенье, 12:25. Так надеялся, что рассветет, ничего подобного: много снега, дома и деревья припорошены снегом. Минус 3. И все тонет в какой-то мглистости. Сел за машинку и не знаю, получится или нет. Ушедшая в отставку фрау Меркель заявила, что будет отныне только спать и читать. Я все время прикладываюсь к дивану, но читать и печатать почти не могу, – и это беда. Эта беда давно у Ще, и, кажется, я стремительно ее догоняю, о будущем не хочу даже думать. Живу одним днем. Вот надо закончить эту четвертую книгу воспоминаний-дневников. О Муратове написал, теперь надо и об Алексее Навальном, который находится в заключении в исправительной колонии. Но во Владимирской области, и ему, как герою и мученику, присудили премию Андрея Сахарова «За свободу мысли». Многим нашим силовикам можно вручить премию за свободу пыток и истязаний. В Осло премию Сахарова вручили дочери Навального, 20-летней Дарье Навальной, студентке американского колледжа. В Страсбурге она выступила с прекрасной речью на английском языке. Она поблагодарила Европейский парламент. И сказала: «Я езжу и выступаю, а он остается за решеткой». «Почему тех, кто борется за права человека, нельзя спасти в XXI веке из тюрем? Одни разговоры и уговоры, неизбежное умиротворение диктаторов и тиранов ни к чему не приводит. Сама суть авторитарной силы предполагает постоянное увеличение агрессии и поиск новых врагов…» Устами молодой Даши глаголет истина! И с горьким сожалением: «Под вывеской прагматизма прячутся цинизм, лицемерие и коррупция…» И тем не менее: «Европейский союз – это удивительное чудо, созданное нациями, которые на протяжении всей своей истории воевали друг с другом. Несмотря на все проблемы и сложности, ЕС продолжает существовать…»
Европейские депутаты аплодировали Дарье стоя («Новая газета», 17 декабря).
А что у нас? Как кто-то выразился на «Эхо Москвы»: все гниет и все хреново, войска в полной боевой готовности куда-то все время перемещаются, поближе к границе, новейшие ракеты постоянно испытываются. Идет постоянное бодание с Западом на уровне дипломатии, и вежливых слов мы не выбираем, и подтекст такой: как жахнем!.. Как французский король, забыл, кто именно: «После нас хоть потоп» (по-французски, кажется, лелюж).
Ну, а что простым людям, особенно пожилым, что делать, когда полыхает крутом огонь ненависти и вражды? «МК», все тот же день 17 декабря, комментарий на злобу дня: «Умри до пенсии, товарищ…»
Какая лучезарная перспектива, это вам не строительство коммунизма, которым десятилетиями морочили голову советским людям. Ныне стагнация экономики, инфляция, рост цен, а пенсии растут на ноль целых и хрен десятых…
Хватит причитать, не старик еще. Третью книгу жду, а четвертую делаю. И давай переменим тему. Что там интересное по «ящику»? На неделе по каналу «Культура» неожиданно показали французский документальный фильм про Альфреда Хичкока. Мне было интересно, тем более что я писал о Хичкоке в книге «Прекрасные безумцы» (2005, последняя книга, изданная в «Радуге») – «Леденящие ужасы Альфреда Хичкока», о том, как Страна Советов не принимала режиссера – короля ужасов (партия оберегала народ от несчастий и ужасов), и о том, каким был Хичкок как режиссер и человек, и какой у него был прекрасный брак с женой Альмой… Я все время проверяю себя на ТВ-программах о людях, о которых я вспоминал: «А как я написал? И неплохо, а о Вертинском – Дуне подобное и не снилось на чубайской перине…»
Умер в несчастливое число – 13 декабря – наш кинорежиссер Сергей Соловьев, 77 лет, сердце… Хорошие картины снимал (кроме «Анны Карениной»). А его фильм «Асса» получился культовым, где прозвучала песня «Перемен!» Виктора Цоя. Сергей Соловьев снял много фильмов и много выступал на ТВ с рассказами о кино. Был оригинальным и умным человеком. Одно лишь высказывание:
«Человек, ты кто? – Тварь дрожащая, готовая исполнить любой приказ любого правителя, или же собрат Леонардо? Ты – человек и можешь все. Разве можно прекрасных дам с портретов да Винчи назвать телками? Во всех нас чего-то от твари дрожащей, но мы – люди, и надо чаще вспоминать об этом».
«Единственная идея, которую надо поддерживать, – это талант».
20 декабря, понедельник, 12:12. Много снега. С утра минус 7. Печатаю отрывками, в световой просвет. Только распечатаешься – и темень.
Вернусь к Сергею Соловьеву, все вспоминают его: легкий, теплый, «все
