– Скажи лучше, ты Василису видел?
– Видел. Они вернулись в Москву. Игорь подал на опекунство.
– Как она?
– Что ты ожидаешь услышать? Что она в полном порядке? Плачет. Я не сказал ей, что ты здесь. И не скажу…
Я отвлекаюсь от голосов и пытаюсь оценить собственное состояние. Лежу на животе, и видимо, уже давно, потому что чертовски затекла шея, но в целом чувствую себя сносно: ничего не болит. Можно возвращаться в реальность.
Я осторожно пошевелилась и открыла глаза. Тело было тяжелым и неповоротливым – вероятно, тоже затекло от долгой неподвижности.
– Как ты, малыш? – улыбнулся Костя, опускаясь на корточки рядом с моей кроватью.
Тревоги в его голосе не было, и это окончательно убедило меня в том, что за свое здоровье я могу не волноваться.
– Нормально, кажется… Отойди, я хочу… убедиться.
Костя отодвинулся, и я наконец-то увидела Женю: он полусидел на кровати у противоположной стены, и казался – на первый взгляд, по крайней мере, – вполне здоровым.
– Женька! Ты не… ты жив!
– А то! – ухмыльнулся он. – Живее всех живых. Только вот доктор Литовцев никак не хочет в это поверить.
– Я верю. Но ты же сам видел: левая сторона работает хуже, чем правая.
Я попыталась встать, но руки показались налитыми свинцом, и мне не удалось даже подтянуть их к груди.
– Что со мной? – я испуганно вытаращилась на Костю. – С трудом могу пошевелить руками.
– Все в порядке. Архимагистр погрузил тебя в магический сон, чтобы заживление шло быстрее. Сознание уже включилось, но заклинание еще действует на тело. Это пройдет. Позволь, я посмотрю, – он откинул одеяло и приподнял со спины еще что-то – наверное, аппликацию с лечебной мазью. – Старцев, будь джентльменом. Не пялься. Хм… Для третьего дня очень неплохо. Рубцы, конечно, останутся, но совсем не большие. Магия! – в его голосе проскользнуло легкое пренебрежение.
– Для третьего дня?! – я снова попыталась вскочить – и опять безрезультатно. – Я что, три дня уже дрыхну?
– Ну да, – Костя бережно опустил тряпицу и накрыл меня одеялом. – Я же сказал, это магический сон. Ладно, пойду позову Архимагистра. А ты не вставай и постарайся особо не болтать.
– Три дня! – в ужасе повторила я, когда он вышел. – По-моему, это даже для такой сони, как я, перебор. А что здесь происходило все это время?
– Ничего интересного, – фыркнул Женька. – Так, по мелочи: парочка государственных переворотов, маленькая победоносная война, нашествие космических пришельцев.
– Издеваешься? – обиделась я.
– Ага. Откуда я могу знать, что происходит? Я же не выхожу из палаты. Сам третий день, как очнулся. В первый – вообще лежал пластом, даже говорить не мог.
– Ну… Ника наверняка приходила.
– О да! – Женька с чувством закатил глаза. – Приходила. Ее сюда пускают раз в сутки и под строгим присмотром: она каждый раз, как меня видит, впадает в состояние, близкое к истерике. А тебя, вон, вообще отгораживают, – он кивнул на сложенную у окна ширму. – Внятного разговора пока не получилось.
– А Дан?
Женя помрачнел.
– Заходил один раз, в самый первый день. Тебя здесь еще не было. Я мог только глазами шевелить, он тоже был не слишком разговорчив: ограничились тем, что посмотрели друг на друга. Я потом просил Нику его позвать, но она сказала, что не нашла.
Я устало прикрыла глаза. Эйфория от встречи с Женькой схлынула, и навалилась апатия, словно я несколько часов кряду занималась изнурительным физическим трудом. Наверное, тоже последствия «магического сна».
Значит, за три дня он ни разу не зашел…
Я прислушалась к себе: что я чувствую? Обиду? Вряд ли. Скорее, смутное беспокойство. И еще – вину. Надеюсь, Дан изучил меня достаточно, чтобы понять: в минуты нервных потрясений у меня срывает крышу, и я могу наговорить глупостей. Шутка ли сказать, обвинила его в гибели друга! И ведь – только сейчас это поняла – сама себе противоречила. «Я знаю, что ты делал сегодня ночью!» – в запальчивости выкрикнула я, имея в виду его вылазку в мою комнату. Но если он был у меня, значит, никак не мог в это время убивать Женю. Да еще и в Реале.
События той ночи вспоминались очень отчетливо – гораздо ярче, чем часы, проведенные «в гостях» у лорда белль Фарро. Пожалуй, Умник, как всегда, оказался прав: это не сон. Дан был в моей комнате. Пытался убить меня. И – не смог. Или не захотел?
Я снова открыла глаза.
– Жень, мне нужно его увидеть.
– Все визиты откладываются на вечер, – строго произнес магистр Астэри, появляясь в дверях. – Вот к этой кровати, пожалуйста.
Два парня с носилками вошли в палату и остановились возле моей койки.
– Юлия, как вы себя чувствуете?
– Ничего. Только слабость…
– Это не страшно.
Магистр откинул одеяло. Голубой камень в перстне вспыхнул, и я почувствовала, как тело становится невесомым, приподнимается в воздух и медленно переплывает на носилки. Магистр накрыл меня простыней и махнул санитарам:
– В смотровую. К вам, Женевьер, я загляну чуть позже.
* * *
– Ну вот, через пару дней будете почти в полном порядке, – улыбнулся магистр, закончив осмотр и сопутствующие процедуры… – Если, конечно, не станете геройствовать и потерпите денек на постельном режиме.
– Угу, – согласилась я. Меньше всего мне сейчас хотелось геройствовать. – А где Дан? Он мне нужен.
– Я его видел последний раз два дня назад, когда он навещал господина белль Канто.
– Магистр, – в смотровую просунулась голова Кайриса, – здесь лорд Дагерати, он хочет поговорить с Юлией.
Верховный маг недовольно поморщился:
– Пусть подождет хотя бы до завтра.
– Я просил. Говорит, это срочно. Дело государственной важности.
Магистр покачал головой – очень уж ему не нравилась напористость главы Канцелярии. Или то, о чем Дагерати собирался со мной говорить?
– Магистр, я в порядке, – кажется, улыбка вышла не слишком убедительной. – Я поговорю с его светлостью. Только можно я на бок повернусь? Устала лежать на животе.
– Да, конечно. Я перенесу вас на кушетку.
Перстень снова вспыхнул, и я неспешно переплыла с жесткого смотрового стола на кушетку в углу. Магистр достал откуда-то дополнительную подушку, помог устроиться на боку, укрыл простыней. Мне было почти хорошо. Еще бы оставили в покое…
– Витторио, у вас десять минут. И помните: никаких потрясений. Я приглушил эмоциональную сферу Юлии, психотравма лечится гораздо сложнее, чем физические повреждения.
– Я понял, понял, – нетерпеливо отмахнулся лорд Дагерати.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
