К сожалению, кризис 1777–1779 гг. по-прежнему ничему не научил Петербург. Вскоре после заключения Айналы-Кавакской конвенции последовало распоряжение о прекращении работ и консервации недостроенных и даже уже спущенных на воду фрегатов (фрегаты №№ 9 и 10 были законсервированы на воде в устье Дона, а фрегаты №№ 12–14 заморозили на стадии постройки). Постройку же еще 2 фрегатов вовсе отложили.
Ордер И.Г. Чернышева Ф.А. Клокачеву от 11 апреля 1779 г.{1399}
Четвертого дня получили мы известие чрез нарочного из Царьграда, что все наши беспокойствия с турками подписанною 10 марта конвенциею кончены и, что Кайнарджийский мирный трактат во всем его пространстве паки конфирмован; и так не токмо какого более неприятельского подвига ожидать, но и военные приготовления все пресекутся, с чем вас от всего сердца моего поздравляю, ибо умалятся и ваши большие труды и работы, которыми однакож заслужили вы всякого уважения не токмо от своих командиров, но известны оные и самой монархине…
Что же касается до вновь построенных и строющихся, каковых теперь фрегатов: на Дону обмелел один, на Хопре остроено два да бомбардирский один, на Гнилой Тоне фрегатов три, то вот вам мое мнение:
1) У тех, что на Гнилой Тоне, оттянув двойную обшивку и раскрыв на стапеле, не спуская в воду и оставить.
2) Обмеленный на Дону, вытаща на еленг и по вышеписанному же на стапеле оставить.
3) Отстроенные на Хопре спустить и проводить до Гнилой Тони, а там их таким же манером вытащить на берег, на стапеле с тою же предосторожностью оставить.
Нет кажется нужды упоминать, что вся сия верфь на Гнилой Тоне обнесена должна быть глубоким рвом и высоким валом, дабы как в оную, так и из оной никто без дозволения выйти не мог и чтоб никакого жилья, где огонь держать должно не было, и именно вся та предосторожность принята быть могла, которая обыкновенно в Адмиралтействе и на верфях принимается.
Более того, Петербург в мае 1779 г. еще и нанес существенный удар по судостроительному процессу донских верфей. Речь, в частности, идет о манифесте Екатерины II от 21 мая 1779 г. в котором она предписывала впредь заготовлять для строящихся для Черного моря судов вооружение только на казенных Липецких и Боренских, а якоря и железо — на казенных же Камских заводах, причем по твердым государственным ценам, установленным еще в 1728 г. А ведь Адмиралтейств-коллегия только что добилась от Сената специального права делать заказы для Азовской флотилии на отлично зарекомендовавших себя заводах Баташевых. И здесь столь крутой поворот! Вот, что содержится в материалах Адмиралтейств-коллегий: «…2-е. Что следует до артиллерии и снарядов, якорей и балласта, то прошлого 1778 года в августе месяце Адмиралтейств-коллегия поданным в Правительствующий Сенат доношением испрашивала Берг-коллегии о предоставлении на положенные в том году строить на Азовском море транспортные суда пушек и фальконетов на заводах Андрея и Ивана Баташевых, представляла, что может иногда случиться и впредь таковая надобность в артиллерии и снарядах, а при том якорях и балласте для Азовской флотилии, которые нигде так не удобно приготовлять, как на объявленных Баташевых ближайших к Дону заводах; то не соизволит ли Правительствующий Сенат на таковые случаи во избежании всегдашних от коллегии представлений и на оные даваемых указов, чрез что бывает излишнее затруднение, дать Берг-коллегии единожды свое повеление, дабы в случае надобности потребная артиллерия с ее снарядами, якоря и балласт приготовляемы были на тех Баташевых заводах, чего для оная коллегия без крайней нужды делать не будет.
В следствие чего присланным из Сената от 19 сентября того же года указом объявлено, что Берг-коллегии предписано указом, дабы она по требованиям Адмиралтейств-коллегий в приготовлении артиллерии, снарядов, якорей и балласта делала по сношению с Адмиралтейств-коллегией свои… возможные распоряжения, почему требовавшаяся тогда в Донскую флотилию артиллерия по данным от Берг-коллегии нарядам на означенных Баташевых заводах и отливалась…
Однако в Манифесте от мая 21 числа 1779 года изображено:…
В восьмом пункте: соизволяет Е. И. В., чтоб вместо бывшего до сего на заводчиках обязательства, поставлять в Адмиралтейство и артиллерию, и железо, и воинские снаряды по ценам установленным еще в 1715 и в 1728 годах; от ныне артиллерия и воинские снаряды, как для здешнего, Архангельского и Ревельского портов, так и потребные для департаментов Канцелярии главной артиллерии и фортификации, окрест сих портов лежащих, отливаемы были на Олонецких казенных заводах, а для Черноморской украинской линии… на Липецких и Боренских казенных же заводах под присмотром артиллерийских офицеров.
В девятом пункте: якоря, сортовое, модельное и полосное железо для всех казенных мест делать на казенных Камских заводах по требованиям согласно именным указам 1715 и 1740 годов…
В десятом пункте: отпускать оные вещи в Адмиралтейство, в артиллерию и во все казенные места по тем ценам, по которым с 1728 года от тех мест по силе вышепоминаемых указов платить повелено…».{1400}
Такой подход, по логике, должен был обеспечить экономию средств в условиях постоянного роста расходов на вооруженные силы страны. Однако удаленность флотилии от Камских заводов, сложности столь дальней доставки и постоянные проблемы Липецких заводов (как показала прошедшая война) на деле могли только резко увеличить сроки постройки и введения кораблей в строй. Забегая вперед, отметим, что в 1783–1785 гг. Петербургу все равно придется разрешить заготовку части припасов для донских верфей на заводах Баташевых.
Наконец, в 1779 г. появилось распоряжение о переводе в Днепровско-Бугский лиман к Глубокой Пристани для базирования основных сил флотилии. То, что у Глубокой Пристани просто не имелось порта, в расчет взято не было. Как и то, что Ф.А. Клокачев указывал на необходимость создание условий базирования на Керчь, а контора Таганрогского порта уже неоднократно просила средств на проведение работ по сохранению и развитию Таганрогской гавани. В результате в 1779 г. в Лиман были переведены фрегаты «Второй», «Пятый», «Шестой», «Седьмой» и «Архипелаг» (вместе с палубными ботами «Миус» и «Санбек»). В 1780 г. туда же перешли фрегаты «Восьмой» и «Одиннадцатый», а также бомбардирский корабль «Страшный» (которые все же ввели в строй). Наконец, в 1781 г. в Лиман перешел и фрегат «Св. Николай». В результате Азовская флотилия лишилась своей основной силы.
Стоит также отметить, что в сначала в 1779 г. в Керченском проливе взорвался и погиб фрегат «Третий», а затем был выведен из строя, как совершенно ветхий, и «Четвертый». Вот, что писал о нем И.Г. Чернышеву в октябре 1779 г. Ф.А. Клокачев: «Четвертый фрегат по совершенной ево худости не только в лиман отправить не можно, но и в Керченском проливе онаго на защищение разве со всекрайней нуждой и с меньшим калибром пушек, а не с положенными на нем орудиями и то едва ль одно лето простоять сможет».{1401}
Таким образом, в случае нового конфликта с турками силы флотилии оказывались ослабленными и разбросанными. Правда, в Петербурге посчитали, что нашли приличный выход по сохранению «новоизобретенных» кораблей, а также только что построенных 4 фрегатов и 6 малых судов. Речь шла о предписании вытащить их на эллинги. Но тут сразу же встал вопрос о том, куда их вытаскивать (ведь нужно было найти 6 эллингов для «новоизобретенных» кораблей, 3 эллинга для 6 ботов и галиотов и 4 эллинга для фрегатов). Наиболее остро вопрос стоял с вновь построенными фрегатами.
Из экстракта журналов Адмиралтейств-коллегий от 22 августа 1780 г.{1402}
По высочайше конфирмованному В. И. В. подносимому от оной коллегии в июле месяце прошлого 1779 года положению из судов донской флотилии стоящие на воде четыре фрегата, один бомбардирский корабль, 6 транспортных и 6 новородных (имеется в виду «новоизобретенных») судов, итого 17, для сохранения на предбудущее время определено вытащить на эллинги: а три фрегата, не спущенные на воду оставить на эллингах, отняв у всех тех судов дабы лучше сохнуть могли обшивку и сделать… крышки. На все оное, а при том и на ограждение Гнилотонской верфи каменной стеной поднесенным В. И. В. от Адмиралтейств-коллегий в апреле месяце сего года всеподданнейшим докладом представлено было о ассигновании 283.317 рублей 691/4 копеек в два года. Но поскольку согласно указу В. И. В. от 1 мая 1780 г. два фрегата и бомбардирский корабль следует отправить в Херсон, то сумма станет в 218.166 рублей 53 копеек.
От варианта с вытаскиванием их на эллинги Гнилотонской верфи пришлось отказаться: это было сложно и очень дорого, кроме того, в таком случае негде было бы строить новые суда. И здесь Ф.А. Клокачев предложил вытащить все требуемые суда на реке Кутюрьме у Рогожских хуторов, для чего построить там эллинги. Более того, он предложил перенести туда и верфь с Гнилой Тони. Доводы были выдвинуты следующие: там намного удобнее достраивать спущенные суда, оттуда легче выводить их в Азовское море (находившееся фактически рядом), а главное — там намного здоровее воздух. Даже непродолжительная работа Гнилотонской верфи выявила, что от «тяжелого воздуха» на ней развилась большая заболеваемость и смертность (в 1779 году из 1363 человек там умерли 250, а «на счисляющихся здоровыми смотреть [было] жалко»). Для одновременного хранения судов и судостроения требовалось построить 17 эллингов.
