– Какой еще член? – недоуменно спросил Сомов и посмотрел на ширинку своих джинсов, – Надо же. Никогда не думал об этом в таком ключе. Мне кажется, госпожа Ароса, вы смотрите на мир как‑то однобоко. Однако, вы меня отвлекли. Гурон Бирс у себя?
– У себя, у себя. Они все там сегодня собрались. Дела у них, видите ли… Ох, уж эти мальчики. Харя, милый, проводи меня до извозчика.
Руководящий состав ордена восседал в кожаных креслах за круглым столом, сверкающим новенькой полировкой, в просторном и светлом помещении, с огромными окнами и прекрасным видом на центральную часть города. Это был самый настоящий деловой офис, в котором ничего не осталась от бывшего притона. Да и сами бандиты были вполне себе респектабельные господа, которые поодиночке ни у кого бы не вызвали подозрения. Однако, собираясь вместе, сразу же бросалось в глаза, что все они, как на подбор необычайно рослые, с крепким телосложением, уверенными и наглыми лицами, что не могло быть случайностью и это настораживало. Один лишь щуплый Пастырь не вписывался в эту компанию. Он и сидел отдельно от всех, в стороне, на диване и сосредоточенно читал местный вариант священного писания.
Виктор прошел к столу, плюхнулся в глубокое кресло и без особого любопытства взял несколько листов со стола.
– Опять за старое, – с неудовольствием проворчал он и бросил бумаги обратно, – И зачем вы связываетесь со всякой мелочевкой?
– Ну, Ароса‑насос дает такие чистые наводки на жирных вельмож, что грех пройти мимо и не поднять легкие деньги.
– Ароса‑насос? – недоуменно переспросил Сомов, после чего все разбойники дружно заржали и начали весело перемигиваться друг с другом.
Стало понятно, что Типи с большим размахом использует свои женские чары на братстве. Красивая женщина, да еще и баронесса. Не удивительно, что бандиты идут у нее на поводу и грабят по ее наводке. Неужели никто не устоял? Похоже, что никто, сделал вывод Виктор, пройдясь внимательным взглядом по смеющимся лицам.
– Вот уж не думал, что баронесса настолько беспринципная.
– Не настолько. Есть у нее один принцип, – ответил Пастырь, на секунду оторвавшись от своей книги, – в зад не дает.
И тамплиеры загоготали с новой силой.
– Ладно шутники, посмеялись и хватит, – Виктор дал время, чтобы все окончательно успокоились и достал из ножен магический кинжал, – Прошу подтвердить клятву верности братству. Я должен быть абсолютно уверен в каждом из вас.
– Ого! – оживляясь, произнес Орк, – намечается какое‑то крупное дело?
– Без всякого преувеличения, я бы назвал это делом всей вашей жизни.
– И о какой сумме идет речь?
Граф насмешливо посмотрел на бандита, задавшего этот вопрос:
– Не уверен, что ты умеешь считать до таких величин.
Глаза всех без исключения тамплиеров загорелись алчностью.
– Святое дерьмо! – воскликнул разволновавшийся Орк, – Это где же лежат такие деньжищи?
Сомов усмехнулся. Он давно уже обдумывал план, чтобы обрести полную независимость и избавиться от своих высокопоставленных родственников, советчиков и указчиков. Миром правило золото, а значит надо было стать самым богатым человеком на планете. Ни шоу‑бизнес, ни новые технологии не позволяли этого достичь, но был один путь – наглый бессовестный и вместе с тем настолько простой, что Виктор решился на него свернуть.
– Везде, – ответил он Орку, – У каждого гражданина в кармане.
– Не понял. Ты что, предлагаешь грабить всех подряд? Всех граждан Останда без разбора?!
– Вот как раз Останд мы из этой схемы исключим. А все остальные государства нет. Сейчас вы узнаете об истинной цели налаживания тесных контактов с нашими братьями из других стран, – Сомов сделал долгую паузу, давая возможность переварить информацию тамплиерам и, наконец, сообщил: – Я предлагаю ограбить население всей планеты.
Бандиты напряглись и жадно подались вперед. Заявление Виктора больше походило на розыгрыш, но все присутствующие отлично знали, что граф такими вещами никогда не шутит и безоговорочно верили каждому его слову. Ведь каждое его слово всегда оборачивалось в звонкую монету.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Давай уже, Музыкант, не тяни душу! Рассказывай!
– Есть у меня один план. Назовем его…
– «Всемирное ограбление»! – не выдержал и подсказал Орк.
– Ну зачем же так высокопарно? – поморщился Виктор, – Проще надо, мой друг, проще. Например…
Он на секунду задумался и криво усмехнулся:
– «Куплю жене сапоги».
Глава 5. Басы на полную
Чух, чух, поезд трогается в путь,
Дорога лишь вперед, назад я не вернусь.
О‑у, О‑у, у меня билет в один конец…
Эта знаменитая песня диско‑группы «Eruption», благодаря магическому телевидению, облетела всю планету и в одночасье покорила всех жителей Осаны. На каких только языках она не исполнялась в разных странах мира, и кто только не пел ее в свое время на Земле. И вот теперь она звучала на остандском, а солисткой выступала голубоглазая блондинка, в которой, несмотря на цвет небесно‑голубых глаз, без труда угадывалась представительница расы вампиров. Ее клыки нет‑нет, да и мелькали во время выступления.
Цивилизация Осаны испытала культурный шок. Увидеть поющего вампира это было из ряда вон выходящее событие. А тут еще и платье, которое бесстыдно открывало голые лодыжки и остроносые туфли с невозможно высокими каблуками. Оказалось, что красивое платье не обязательно должно быть в пол, а совсем наоборот, особенно если оно открывало вид на такие волшебные туфли. И хотя все это было неприлично, но вместе с тем настолько привлекательно, что просто глаз нельзя было оторвать. Реакция женской части населения последовала незамедлительно и уже на следующий день сапожные мастерские начали штурмовать дамочки с одним и тем же заказом:
– Вы видели вчера вампиршу в живой картине? Обратили внимание, какая у нее была обувь? Я хочу заказать себе точно такую же пару. Как не делаете?! А где делают?
Но красноречивее всего по этому поводу высказалась Типи Ароса.
– Всемогущая Ура, что это у нее на ногах? – простонала баронесса, указывая на экран Сони, где шло выступление Лоу, – Да я за эти туфли родину продам!
Но, конечно, не обошлось и без критики. Внутри империи почти все средства массовой информации жестко контролировал граф Виктор Сангин, поэтому осуждение наряда новой певицы, если где и прозвучало, то совсем тихо, а вот за пределами Останда возмущенные голоса раздавались, и громче всего в альтийских газетах. Впрочем, это продолжалось недолго. Вскоре и к вампирам пришло понимание того, что критиковать соотечественницу, песня которой покорила практически весь мир (и чего там греха таить – самим альтийцам тоже очень нравилась), не просто глупо, но и недальновидно. А спустя всего три месяца, в адрес Лоу пришло первое приглашение посетить Альтрон, и было оно не от частного, а от очень высокопоставленного официального лица. Да и вообще правительство Альтарии неожиданно сменило воинственный тон, стало открытым для переговоров и начало активно налаживать дипломатические отношения с Остандом.
Однако, не успело общество переварить первую новость про поющую вампиршу, как его всколыхнул выход второго клипа с участием Алель, снятого по мотивам «Моей любимой игры» Cardigans. Но в этот раз всех шокировало другое. По сюжету вампирша ехала на паромобиле Стенли с откинутым верхом и на ней были надеты черные кожаные штаны и жилет. Открытые руки девушки так часто попадали в кадр, что на них невозможно было не увидеть татуированный косой крест, а на большом экране можно было даже разобрать, что в нем написано. Вампирша была рабыней! И она не только не стыдилась этого, а буквально выставляла свою татуировку напоказ. Табуированная тема вдруг стала предметом разговоров, и даже появились последователи отважной вампирши, которые перестали скрывать свои магические клятвы. Правда это были не невольничьи отметки, а клятвы верности, да и последователей было немного, но все же.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
