Такая популярность Алель была обусловлена многими факторами. Ей доставались лучшие песни из всего, чем располагал Сомов и, в отличии от других артистов, граф даже позволял ей самой выбирать репертуар. Певица принадлежала к расе вампиров, что сразу выделяло ее среди прочих. Она одевалась так, что эпатировала публику и ее платья раз от раза становились все короче и короче, подогревая к ней интерес, особенно у мужского пола. Но все это было второстепенным. Главная причина популярности была в том, что видеоролики с вампиршей ежедневно крутились на телевидении и по количеству показов у нее не было конкурентов. Понимала ли Лоу кому она обязана своей славой? Наверное, да, так она беспрекословно выполняла все, что советовал ей Сомов и по‑прежнему работала над своим голосом.
– Не то, – критически покачал головой Виктор, после очередного прослушивания, – Я отлично помню тот тембр, который был у тебя в будущем и это еще не он.
– Тебе не нравится мой ангельский голосок? – Алель по‑детски надула губки и сделала такое несчастное лицо, что захотелось немедленно подхватить ее на руки и успокоить нежными ласками.
– Нравится, – прохрипел Сомов, стараясь не поддаваться на явную провокацию, – Мне все в тебе нравится. Но раз уж ты сама начала менять голос, то доведи его до совершенства. Думаю, тебе следует обратиться к другому, более способному лекарю. У меня, кстати, есть на примете один такой, непризнанный еще гений.
– Наверное, он очень дорогой?
– Наоборот, он вообще не берет денег за свои услуги и даже работает в бесплатной лечебнице.
– На какие же средства он тогда живет?
– Сам бы хотел знать. Вот и спросим его об этом, когда встретимся.
Встреча выпускников Королевской магической академии состоялась в новом ресторане, совсем недавно появившемся на втором этаже супермаркета «Кристалл». Хозяйничал здесь Рук Карс, который уже не ограничивался одним только трактиром «Трюм», а активно работал над целой сетью заведений общественного питания. Но именно в «Кристалле» был открыт образцово‑показательный ресторан, разместившийся на огромной площади, с прозрачными стеклянными стенами и зеркальными потолками. В отличие от темного полуподвального «Трюма» здесь всегда было ослепительно светло и имелась специально оборудованная сцена для комфортного выступления артистов. А раз в месяц на этой сцене выступала дочь Карса – Еала и лучший рекламы для привлечения клиентов нельзя было придумать. Однако, сегодня ресторан был закрыт на специальное обслуживание и в него пропускали только по приглашениям. Зал был полон бывших студентов магической академии и на встрече выпускников присутствовал сам ректор академии герцог Гал Грат. Вклад астронома в развитие науки и техники, особенно в области новаторских средств связи, был по достоинству оценен правительством Останда и Грат получил, наконец‑то, соответствующий своей должности титул. Но изменения коснулись не только ректора. Многие бывшие студенты стали теперь чиновниками, занимающими важные государственные посты, и превратились в солидных и сдержанных в своих эмоциях господ, которые степенно пили вино маленькими глоточками и вели негромкие беседы, а не кричали, как в лихие студенческие годы. Правда, это продолжалось ровно до того момента, пока на сцене не появилась звезда эстрады Алель Лоу. Тут зал не выдержал и взорвался.
Виктор сидел за одним столом с ректором, Авиком и Итрисом. Компании не хватало лишь барона Ригоса, которого назначили командиром гарнизона в Ракатане. Слишком уж популярным стал барон в войсках, да еще кому‑то не потрафил из высших чинов в военном ведомстве и от него избавились таким нехитрым способом, сослав в самый дальний гарнизон. Сомов мог бы это исправить, но вмешиваться не стал и на то у него имелись свои веские причины.
– Как там Марс? – спросил он, обращаясь к Итрису, который сидел спиной к сцене и уже шею свернул, глядя на поющую вампиршу.
– Переживает, но виду не подает. Мы с ним вдали от родных мест друг друга крепко держимся. Дела‑то общие и дел много.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Значит ты из‑за непосильных дел так здорово похудел?
– Да нет, – смутился граф Карт, – это Лакис меня уговорил, и я позволил ему немного поколдовать над моей фигурой.
– Ну что же, вижу перед собой великолепную работу очень талантливого лекаря. Кстати, Авик, мне тоже будет нужна твоя помощь. Хочу, чтобы ты занялся голосом моей девочки, – Виктор кивнул в сторону сцены.
– Твоей? – с некоторой долей осуждения переспросил лекарь.
– Моей, – ответил граф таким непререкаемым тоном, что стало понятно – он не задумываясь убьет любого, кто посмеет это оспаривать.
– Жадный ты до людей, Вик. Чересчур жадный. Причем, самых лучших под себя подминаешь. И скрипач у тебя самый лучший, и женщина, – Авик вздохнул, – и лекарь.
– Ну, что за пессимизм, друг? – удивился Итрис, – В такой‑то день.
– Это у него от безденежья, – предположил Сомов.
– Деньги – зло. У кого‑то больше, у кого‑то меньше. Отсюда и неравенство в обществе. Взять бы все эти монеты из драгоценного металла, да и отменить раз и навсегда, но нет, в оборот ввели еще и банкноты. Теперь правящей верхушке деньги можно просто печатать на бумаге, и за цветные подтирки покупать простой народ.
– Лакис, давай не сейчас об этом. Хочешь сделать мир лучше – займись приютами для беспризорников. Как раз освободилось место директора‑распорядителя благотворительного фонда помощи детям. Нужно расширить сеть приютов по всей стране, а при них создать начальные школы для малолетних и кадетские училища для подростков. Все полномочия тебе в руки, вплоть до выбора учебного материала и подбора персонала.
– А разве мои взгляды не являются препятствием? Что на это скажет господин Инквизитор?
– А это не его собачье дело. Фонд негосударственный и финансируется из частных источников. Возьмешься?
– Ну…
– Вот и договорились. Завтра же принимай дела и приступай к работе, – Виктор написал на салфетке несколько имен передал графу Карту, – А это тебе. Когда отправишься в Ракатан, заберешь указанных ученых с собой.
– Ого, какие люди, – удивился граф, прочитав список, – Да, друг Авик, ты был прав – здесь тоже самые лучшие.
– Ну, раз уж мы все попали в круг избранных, – поднял бокал герцог Грат, – Предлагаю выпить за лучших выпускников академии!
Сомов слегка пригубил вино, наклонился к ректору и понизил голос:
– Хотел спросить, как у вас продвигаются дела с магическим языком программирования?
– Плохо, – не стал скрывать Гал, – Нужна помощь математиков. Одному мне ни за что не справиться даже с ноутбуком. Но вот ваша «переменная» это нечто! Если бы научный мир знал о всех ее возможностях он бы содрогнулся.
– Пусть пока научный мир спит спокойно и остается в неведении, – улыбнулся Виктор, – А людей я вам дать не могу. Об этом сразу пронюхает Инквизитор и у нас возникнут проблемы. Так что постарайтесь сделать все возможное сами. Хотя бы заложить основы.
– Я стараюсь. И не только в программировании, – Грат вынул из кармана маленький футляр и протянул его Сомову.
– Что это?
– Подарок, – ответил герцог и совсем тихо, чтобы никто не слышал, добавил: – Вдохновился необычным оружием из фильма про динозавров.
В футляре оказался перстень. Виктор взял его в руки и поднес к гогглам, которые зажужжали, наслаивая линзы.
– Черт возьми! – произнес Сомов, когда разобрал первые строки заклинания, спрятанные в рубиновом кристалле перстня, – Неужели это электрический амулет?!
– Да, – ректор гордо приосанился, – Назвал его «Грозовой бич». Создан на основе «Железного луча». При активации создает тончайший провод, способный изгибаться, как настоящий хлыст. Пришлось для этого написать искусственную амплитуду колебаний, чтобы проводом можно было стегать и доставать противника, даже если он прикрылся щитом или спрятался, например, за угол дома. Через полсекунды после активации по проволоке проходит электрический разряд. На людях не проверял, но для свиней такой удар током смертельный. Латы, даже самые прочные, от «Грозового бича» не спасают, а наоборот только притягивают разряд к себе. На данный момент против этого амулета не существует никакой защиты. Сделан в единственном экземпляре.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
