— Мы поймаем его и усыпим. И этого Луи тоже. И ты нам поможешь, если хочешь жить. Мы не будем его убивать, слышишь? Всего лишь усыпим и станем охранять, чтобы он не проснулся. Ты можешь быть рядом с ним, мы позволим.
— Мой сын не собирается уничтожать мир. Нужно всего лишь, чтобы он снова стал человеком, и всё! Благополучная жизнь, никаких угроз и опасности, боли и ярости — вот залог того, чтобы не появлялось чудовище.
— Так было раньше. Теперь всё изменилось. Это больше не твой ребенок, не маленький мальчик. Не человек. Забудь об этом. Это чудовище уничтожило твоего сына, как хочет уничтожить всех остальных на этой земле. Я не знаю, вернётся ли к тебе твоё проклятие, но пока ты очистилась. Присоединяйся к нам. Я позволю тебе самой заботиться о нём. Будем союзниками. Мы уничтожим всех проклятых и будем охранять этих двух демонов, Луи и твоего сына. Это благородная цель, разве нет? Не согласна?
— Я… я не знаю, — прохрипела Кэрол. — Мне нужно всё обдумать.
— Думай. У тебя есть время, пока мы не поймаем Патрика. А чтобы тебе легче было принять решение, вспомни о Рэе и Крисе. О других своих детях, Джейми и Келли, которые теперь остались без защиты, — Рамла снова покосилась на Джека. — Я сохраню жизнь всем вам, если ты поможешь поймать Патрика. Тебе придётся сделать выбор. Если откажешься — умрут все, и ты тоже. Я знаю, собственная смерть тебя уже не пугает, но ведь к твоим детям это не относится, да? О Рэе и Джеке я уже молчу. Я даю слово — мы не убьём Патрика. Просто изолируем от мира, чтобы избавить от угрозы.
— Кто ты, чтобы я верила твоему слову? — с бесконечной усталостью прошептала Кэрол. — Даже Габриэла меня обманула, а я ей так верила…
— Ты можешь мне не верить. Скажи, ты знаешь, как убить чудовище твоего сына? Нет? И мы не знаем. Если бы знали, конечно бы убили. Но мы не знаем. Поэтому всё, что мы можем — лишить его питания, энергии, чтобы он уснул. А потом охранять, чтобы он не проснулся. Никогда.
— Где Крис? Где Рэй? Они здесь? Пожалуйста, позволь мне их увидеть… — голос Кэрол задрожал от слёз.
— Их здесь нет. Но я верну тебе их, если примешь мои условия. С твоим любовником и вашим сыном всё в порядке, не переживай, — Рамла устремила насмешливый взгляд на Джека. — А что, реакции своего сурового мужа ты больше не боишься? Или ему теперь всё равно? На любовника тоже можешь не рассчитывать — он от твоего мужа теперь не сильно отличается.
Чернокожая гигантша захохотала низким басом. Кэрол побледнела от нахлынувшей неприязни.
— А всё вернуть ты можешь? Сделать Рэя, каким был?
— Конечно. Если захочешь. Но не советую. Он тебе понравится такой, вот увидишь — смирный и послушный, как ягнёнок, мечта, а не мужик! Будет вечным верным рабом, делай с ним, что хочешь! Зачем что-то менять?
— Нет, я хочу, чтобы Рэй стал прежним.
— Это от тебя зависит. Всё в твоих руках.
— Я подумаю. Только, пожалуйста… не мучьте Джека. Дайте ему попить. Он тяжело ранен, в нём едва держится жизнь.
— Ничего с ним не случится, — Рамла фыркнула. — Как и ты, он пропитан светом благословенного, который вернул ему жизнь и излечит любые раны и недуги.
— Но разве благословенные бессмертны? Они не могут умереть от жажды?
— Могут. И от жажды, и от голода. Они всё-таки люди, как ни крути. И отнюдь не бессмертны, как твой сын.
— Значит, и Джек может умереть. Дайте ему воды, умоляю…
— Дам. Когда согласишься.
— Но почему вы думаете, что я могу помочь поймать Патрика? Как? Он не слышит меня, я даже позвать его не могу.
— Он всё равно придёт, я уверена. Он и без этой вашей связи вас найдёт. Я надеюсь… Луи ведь может находить кого угодно, не только проклятых. Значит, и Патрик сможет. А вот когда он придёт, твоя помощь и потребуется. Он тебя слушается, доверяет. Ты должна заманить его в ловушку, которую мы для него подготовили.
Кэрол промолчала, но про себя ответила: «Я не отдам вам сына, не отдам!».
— Обмануть меня даже не пытайся. Я общаюсь с духами, они мне расскажут обо всём, — предостерегла Рамла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Духи не всегда и не всё знают, я сама с ними могу общаться, тоже мне — удивила, — не сдержалась Кэрол. — Ты не Габриэла. Той не нужны были духи, чтобы видеть и знать. И с Патриком вы не справитесь. Лучше уносите отсюда ноги, пока есть возможность. И отпустите нас, иначе не будет вам от него пощады. Я сама справлюсь с чудовищем, верну своего сына. И он не причинит никому вреда. Я сама буду за этим следить. А вы его только приводите в ярость, провоцируете. Я его успокою и заберу домой. Там, в безопасности, рядом со мной и Джеком, он снова станет обычным мальчиком. Я об этом позабочусь. А вы ничего не добьётесь, тем более таким образом. Сделаете ещё хуже. Уже сделали. Остановитесь. Дайте мне всё исправить, пока не поздно.
— Боюсь, что уже поздно.
— Нет, не поздно. Отпустите, и сами увидите.
— Обдумай моё предложение. Срок тебе до завтра, — и Рамла ушла, оставив их одних в огромном пустом помещении, где их держали. Здесь не было окон и света. Если фанатики приходили, то с фонарями или лампами. Без них Кэрол и Джек находились в кромешной тьме, не видя даже друг друга. Кэрол не нравилась эта темнота. Что-то в этом было не так. Не может быть, чтобы здесь, в таком большом помещении, не было никакого освещения. Свет не включали намеренно. Почему же? Чтобы ничего нельзя было разглядеть? Тогда что здесь было такого, чего они не должны были увидеть?
Кэрол знала, что благословенных здесь нет, ей сказал об этом один из фанатиков. На Патрика их свет больше не действует, а Кэрол нужен был её дар, чтобы могла позвать его. Так они думали, пока Рамла не поняла, что дара больше нет. И Кэрол поняла, хотя раньше была уверена, что дело в благословенных, не поверив в то, что их здесь нет.
Она на самом деле потеряла свой дар? Не может быть. И проклятие… неужели оно оставило её? Разве такое возможно? Даже если так, свет благословенного не может быть в ней всегда, он постепенно иссякнет, что тогда? Всё вернётся? Или уже нет?
Дар бы ей сейчас не помешал, чтобы связаться с Патриком, предупредить, что его ждёт ловушка. Она могла бы связаться с Мэттом и другими мёртвыми, даже с Луи, чтобы помог Патрику и не позволил тому попасть в руки фанатиков. Хотя Кэрол не представляла, как теперь они собрались с ним справиться, когда даже свет благословенных ему не страшен. Патрик раскидает их всех, даже не прикасаясь, вытянет из них всю энергию… Кэрол не знала, на что ещё он способен, но уже одного этого было более, чем достаточно, чтобы справиться с горсткой людей.
Вернувшись на своё место, Кэрол присела рядом с Джеком, наощупь найдя его в темноте. Обняв, она привлекла его к себе. Обвив её стан, он склонил голову. Кэрол осторожно погладила его по бинтам.
— Всё будет хорошо, милый, потерпи, — прошептала она. — Патрик придёт за нами. Этим фанатикам ох как не поздоровится! Они просто ещё не знают… а я видела. Он их всех в порошок сотрёт. Они пожалеют, что не оставили нас в покое. Все подохнут. И поделом! Сами виноваты. Ещё предлагают мне сотрудничать, представляешь? Это после того, как убили Дороти… обо всём остальном я уже молчу. Они и вправду сумасшедшие.
Джек уткнулся лицом ей в шею, и Кэрол с замиранием сердца поняла, что он втягивает ноздрями её запах, как всегда любил делать раньше. Когда они ещё жили вместе, её забавляла эта его привычка, всё время её нюхать, она подтрунивала над ним, но он не обижался, говоря, что ему просто нравится её запах.
Кэрол улыбнулась, вспомнив, как они лежали на своей постели в спальне, когда зашёл об этом разговор.
— Ну не настолько же! — смеялась она, отталкивая от своего голого живота его голову, по которому он водил носом, щекоча. — Не обижайся, но ты… ты как кобель, который постоянно тыкается в меня носом…
— Милая, природу никто не отменял, — он рассмеялся и поцеловал её обнажённое бедро.
И сейчас, когда он сделал то, что так свойственно ему было раньше, когда был прежним Джеком, очень её обрадовало. Значит ли это, что его память постепенно восстанавливается? Когда он никак не отреагировал на слова Рамлы о её любовнике Рэе и их сыне, Кэрол упала духом, почти потеряв надежду на то, что Джек сможет стать прежним. Но теперь эта надежда вернулась.
