Сам же композитор после первой встречи с юным Константином, состоявшейся в Мраморном дворце, писал своему многолетнему другу Надежде Филаретовне фон Мекк, характеризуя великого князя:
Это молодой человек двадцати двух лет, страстно любящий музыку и очень расположенный к моей. Он желал со мной познакомиться… Юноша оказался чрезвычайно симпатичным и очень хорошо одаренным к музыке. Мы просидели от девяти часов до двух ночи в разговоре о музыке.
Однако совместное плавание двух людей, которые очень хорошо понимали друг друга, не состоялось. Возможно, Чайковский не был готов к многомесячному морскому путешествию, а может, причина оказалась в другом: Константин Константинович выражал в своем дневнике сомнение – «согласится ли начальство».
Во всяком случае, с первой же встречи стало ясно: у великого композитора и юного великого князя, обладавшего несомненным музыкальным даром, установились самые теплые, дружеские взаимоотношения, полное взаимопонимание. Началась длительная переписка, духовно обогатившая обоих.
Юный великий князь никогда не проходил равнодушно мимо значительных, ярких явлений в современной ему художественной культуре, особенно если они появились на российской почве. Он внимательно изучал все новое, интересное, хотя и не всегда соглашался со сложившимся общественным мнением. Даже совсем в молодом возрасте у него была своя точка зрения на ценность того или иного произведения, ярко выраженная позиция.
Глава пятая
«Лучше мертвый, чем поэт»
Фрегат «Герцог Эдинбургский», на борту которого находился великий князь Константин, покинул порт Кронштадт 8 декабря 1880 года. Из северных широт он направлялся в Средиземное море. Впереди – Италия, Греция, Алжир. Вдали от дома морякам предстояло провести два долгих года.
Большую часть времени они находились в разных портах Европы. Однако на этот раз Константин не просто равнодушен к многомесячному плаванию – великий князь испытывает к нему стойкое отвращение. С детства у него слабое здоровье, он часто хворает. Константин старается быть честным с самим собой, своей совестью: он чувствует, что просто неспособен к морской службе.
Но как сказать об этом отцу, какие найти слова, чтобы не ранить его в самое сердце? Ведь Константин Николаевич, страстно преданный морской службе, всегда мечтал о том, чтобы сыновья продолжили дело его жизни. А вот не получается… Старший сын, Никола, стал в августейшем семействе персоной нон-грата, отлучен от морской службы по указанию самого императора, Вячеслав умер совсем юным. С Дмитрием ни о чем невозможно всерьез говорить, кроме его любимых лошадей. Его дорога – конная гвардия. Значит, он, Константин – последняя надежда отца. Он просто обязан продолжить его дело по преобразованию российского флота! Но… не может. Что же делать?
В жизни бывают моменты, когда самое, казалось бы, важное дело вмиг отходит на задний план. Именно так произошло с Константином в начале марта 1881 года. До моряков, находившихся вдали от России, дошла страшная весть об убийстве террористом Игнатием Гриневицким императора Александра II. Константин с раннего детства любил и уважал своего дядю, и смерть эта потрясла его до глубины души.
Тогда же сын почувствовал, что над головой отца сгущаются тучи. Великий князь Константин Николаевич давно не ладил с некоторыми из своих подчиненных – членами Государственного совета. И дело было не только в том, что он истратил немалую сумму из государственной казны на броненосцы, которые плохо держались на воде, и на построенную для императора яхту «Ливадия», почти сразу же после спуска на воду отправленную в ремонт. Истинная причина нелюбви многих чиновников к председателю Государственного совета была в его прозападной позиции, которую он даже не пытался скрыть. И это в то время, когда о себе заявляли в полный голос нигилисты! Вместо того чтобы ужесточить подчинение всех слоев населения центральной власти, родной брат императора выносит на обсуждение высших государственных сановников предложение о предоставлении земствам и другим общественным организациям дополнительных прав и свобод! Слыханное ли это дело?
Сам Константин Николаевич – всегда энергичный, деятельный, не обращал особого внимания на недоброжелательство окружающих. Он считал: пока страной правит старший брат, его положение незыблемо. Правда, племянник, наследник престола, угрюмый Сашка, как называет его Константин Николаевич в своем дневнике, явно его не жалует. Причина понятна – великий князь сблизился в последнее время с княгиней Юрьевской, а Сашке, примерному семьянину, это ох как не нравится! Ну да ничего, государь в прекрасной физической форме, он еще долго будет царствовать, а между братьями – полное взаимопонимание.
…В роковой день 1 марта бомба террориста Гриневицкого оборвала на набережной Екатерининского канала жизнь императора-освободителя Александра II. Через два года в память о страшном событии на этом самом месте будет заложен храм Воскресения Христова, который в народе станут называть «Спас на крови». Но это будет потом, а пока… Израненного императора с раздробленными ногами везут в Зимний дворец. Это совсем близко от места трагедии, но путь кажется таким долгим… как же ему мучительно больно! Сознание мутится, жизнь, вместе с кровью, уходит по капле в бездну… Через несколько часов его не станет.
В Мраморный дворец, до которого рукой подать, мчится посыльный. Услышав страшную весть о покушении на брата, Константин Николаевич тотчас оделся и бросился с замиранием сердца в Зимний. Вот как об этом свидетельствует дневник великого князя:
Там всюду толпа, и снаружи, и внутри. Кабинет наполнен семьею и разными близкими людьми. И тут на постели увидел окровавленного умирающего брата, Царя-освободителя. Страшное, ужасное зрелище!.. В другой комнате при Сашке, новом государе, разговоры про первые распоряжения и завтрашний день. Сказал ему, что как служил отцу и брату, так буду служить и племяннику.
Но Александр Александрович был иного мнения. Про себя он решил, что с дядей не сработается. Правда, сразу же сказать ему об этом в лицо не осмелился – слишком велики заслуги Константина Николаевича перед обществом. Прилюдно даже обнял его, произнес какие-то приятные слова. Но буквально через несколько дней после похорон отца объявил монаршую волю: он требует, чтобы великий князь Константин Николаевич отказался от всех занимаемых им должностей и покинул Санкт-Петербург.
Тот в ответ взбунтовался. Но куда там! Настали иные времена, и к власти пришли совсем другие люди. В столице ходили слухи, что для Константина Николаевича приготовлена камера в Шлиссельбургской крепости. Пришлось смирить гордыню и подчиниться воле нового самодержца. В мае 1881 года он вместе со своей возлюбленной и их общими детьми уехал жить в Крым – в свое имение Ореанду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
