Так получилось, что в начале июня истинные московские меломаны стараются не покидать пределов столицы и не занимать вечера текущими делами. Причина проста – вот уже шестой год с 1 по 12 июня в Колонном зале Дома союзов проходит фестиваль под названием «Симфонические оркестры мира». Благодаря его организаторам столичные любители симфонической музыки смогли познакомиться с ведущими оркестрами Европы и Азии. В этом году наступил черёд восточноевропейских оркестров, которые достаточно редкие гости в российских концертных залах. Одной из особенностей фестиваля этого года стало выступление юных музыкантов, стипендиатов фонда Владимира Спивакова, в каждом концерте, с каждым из оркестров. Но – обо всём по порядку.
Открывал фестивальную программу Бухарестский филармонический оркестр имени Джордже Энеску. На пресс-конференции Хория Андрееску – главный дирижёр оркестра заметил, что Румыния в силу ряда политических причин долгое время была оторвана от мирового музыкального процесса – румынские музыканты варились в собственном соку. Но, когда слушаешь в исполнении румын 1-ю симфонию Бетховена, думается, что, может быть, это и к лучшему – музыка звучала удивительно аутентично (представляется, что именно такой её слышал автор), с чёткой, прозрачной фактурой, с внятной, выпуклой динамикой – очень интеллигентно и по-хорошему камерно. Во втором отделении, представляя национальную композиторскую школу в лице Джордже Энеску, в ход пошли уже другие краски – позднеромантические и импрессионистские традиции требовали другого звукоизвлечения – более густого и плотного, мелодический и гармонический язык заметно усложнился, напоминая о Рихарде Штраусе и Дебюсси. В целом оркестр с задачей справился, хотя определённый дисбаланс между медными духовыми и остальными группами оставил чувство некоторого дискомфорта. Это же впечатление осталось и во время исполнения на трубе юной Светланой Асташкиной «Хора стаккато» Динику – солистка и оркестр никак не могли совпасть по темпу.
Чешскому филармоническому оркестру под руководством Пинхаса Штейнберга выпала честь выступать на сцене Колонного зала целых два дня. В основном программа была составлена из произведений чешской национальной школы, хотя наряду с увертюрой «Карнавал» Дворжака в первый день прозвучала и 4-я симфония австрийца Брукнера. Второй день был посвящён музыке Бедржиха Сметаны – оркестр играл симфоническую поэму «Моя Родина», столь же популярную в мире, сколь и редко звучащую на российской сцене (достаточно сказать, что тема из второй части – «Влтавы» – легла в основу гимна Государства Израиль). Оркестр оставил довольно приятное впечатление – во многом благодаря харизме и темпераменту своего дирижёра. Поскольку Пинхас Штейнберг помимо композиции и дирижирования учился ещё и игре на скрипке у самого Яши Хейфеца, неудивительно, что струнная группа, по-видимому, всегда была объектом его особого внимания. Струнные звучали на редкость насыщенно, густо, иногда даже в ущерб остальным секциям, что, однако, не мешало им в нужных местах быть прозрачными и нежными. С чешскими музыкантами в каждый из дней выступали два стипендиата фонда Спивакова – флейтист Артём Науменко и 11-летняя очаровательная скрипачка Инга Родина.
Согласно традициям фестиваля, один из оркестров должен представлять российские регионы. На этот раз это был объединённый оркестр Саратова под руководством Юрия Кочнева. В состав оркестра вошли музыканты Саратовского оперного театра, Саратовской филармонии, а также преподаватели и наиболее талантливые студенты Саратовской консерватории – всего 107 человек. Такой большой состав предопределил и выбор репертуара – по мнению Кочнева, это должны быть крупные, эпические полотна русских композиторов, редко исполняемые обычными составами. Так, например, в «Скифской сюите» Прокофьева задействовано восемь валторн против обычных четырёх. «Манфред» Чайковского, прозвучавший в первом отделении, и сюита из оперы Римского-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже» также требуют большой оркестровой массы. Всё это исполнялось старательно и временами даже как-то отчаянно. Но впечатление осталось неоднозначным. Наряду с удачными местами – особенно на форте, звучавшем очень мощно и убедительно, особенно за счёт меди и ударных, было много моментов довольно «провинциального» звучания – это касалось в первую очередь пиано и тонких деликатных штрихов, в которых оркестр звучал плоско, а иногда и нестройно. Думается, дело здесь не в квалификации музыкантов – она весьма и весьма высока, а в качестве инструментов, которыми укомплектованы оркестры в российской глубинке. Ведь каким бы ни был исполнитель, дребезжащий звук фагота или плоский звук виолончели не скроешь, будь ты хоть трижды Паганини. Именно поэтому выдающиеся мастера на Западе, да и у нас, играют на именных инструментах, стоящих сотни тысяч долларов, а таких денег в провинции нет, а если и есть, то идут они совсем на другие цели. Из спиваковских стипендиатов с оркестром Юрия Кочнева сыграл гобоист Артемий Чолокян.
Кульминацией фестиваля стало выступление польского оркестра Sinfonia Varsovia под управлением легендарного Кшиштофа Пендерецкого. Известный в первую очередь как один из крупнейших композиторов второй половины XX века, Пендерецкий и на пресс-конференции, и за дирижёрским пультом был вальяжен и как-то отстранённо-доброжелателен. Видно было, что этот человек живёт в своём мире, лишь иногда спускаясь на грешную землю, чтобы приобщить людей, хотя бы отчасти, к ценностям этого мира. А это требует немалых усилий – музыка, которую привёз Пендерецкий, сложна и не всегда благозвучна. Оркестр исполнил его 5-ю симфонию, столь им любимую, и написанную, как и большинство сочинений пана Кшиштофа, на заказ. Поскольку заказчиком симфонии выступило Международное культурное общество Кореи – по случаю освобождения страны от гнёта Японии, – в качестве темы была взята корейская патриотическая песня, в своё время запрещённая. В этой симфонии, написанной в 1992 году, Пендерецкий демонстрирует огромный арсенал композиторских средств, которым владеет. А оркестр, ведомый им, практически безупречно передавал композиторский замысел в зал. Это в полной мере относится и ко второму произведению, исполнявшемуся в тот день, – 6-й симфонии Шостаковича. Оба композитора были знакомы лично, не раз общались, и сам Пендерецкий подчёркивал, что Шостакович оказал на него огромное влияние. Когда слушаешь варшавский оркестр, станосится понятно, что Пендерецкий-дирижёр немногим уступает Пендерецкому-композитору. Удивительная точность нюансировки, когда все оркестровые группы одновременно меняли динамику, не нарушая баланса групп, как будто приёмник делаешь тише или громче, стройность интонации, – всё это производило на зал гипнотическое воздействие.
В День независимости России, также по традиции совпадающий с закрытием фестиваля, с Национальным филармоническим оркестром России под управлением Владимира Спивакова выступили стипендиат его фонда, пианист Александр Романовский и второй стипендиат – юный виолончелист Искандеор Ханнанов. Весь фестивальный день был посвящён музыке Рахманинова – звучали его 3-й концерт, Симфонические танцы и переложение «Вокализа» для виолончели с оркестром. По мнению Спивакова, музыка Рахманинова как нельзя лучше соответствует празднику Дня России своей духовной наполненностью и сакральным смыслом. И как сказал на церемонии закрытия член оргкомитета, советник президента Юрий Лаптев, теперь мы весь год будем ждать, когда снова зажгутся великолепные люстры Колонного зала, чтобы принять следующий, 7-й, фестиваль.
Юрий АЛЯБОВ, Стела АРГАТУ
Вместо послесловия
Лолита Сильвиан, директор Ассоциации симфонических и камерных оркестров России, ответила на вопросы «ЛГ».
– Фестиваль завершился – что получилось и что не получилось?
– Да практически всё получилось. Немного большего ожидали от объединённого Саратовского оркестра, но оказалось, что объединённость показывает состояние губернских оркестров – иногда за счёт качества.
– Наверное, не последнюю роль сыграло и качество инструментов – музыканты-то вполне приличные?
– Это, безусловно, так. Мы уже говорили с директором Музея Глинки и 17 июня, буквально по горячим следам, собираемся и будем что-то решать. Он человек музыкальный, играл в Саратовском оркестре и хорошо понимает проблему. Инструменты – это не картины, на них нужно играть, как на автомобиле нужно ездить. Ездить по хорошим дорогам, с хорошим техосмотром, но ездить. Мы уже трижды выходили с предложением, чтобы на время фестиваля и репетиций хотя бы несколько струнных инструментов нам давали. Но пока не получается. Хотя я считаю, что, если закон мешает процессу, его надо менять. Самой же большой удачей фестиваля я считаю участие в нём спиваковских стипендиатов – это очень важно для ребят, для публики и для самих дирижёров.
