– Пять автоматов Калашникова, четырнадцать магазинов и пятьдесят шесть пулемётных патронов. За пулемётные патроны получите деньгами в жалованье. Вот, распишитесь.
Я, не глядя, расписался в ведомости. Что ни говори, интенданты у нас работают отлично, отец говорил, что на Внешней Земле не так, хотя, по-моему, это сомнительно. Если в тылу бардак и воровство, как можно воевать?
Расписавшись, спросил:
– От вас можно позвонить?
– Да, – ответил прапорщик, – через восьмёрку.
И кивнул на телефон в углу стола.
– Девушка, – через несколько секунд сказал я в трубку. – Пожалуйста, три, пять, два, шесть, семнадцать.
– Слушаю, – в трубке прогудел низкий голос.
– Николай Петрович, здравствуйте. Это Виктор Ахромеев. Можно к вам сегодня зайти, товар у меня для вас. АКашки пять штук и патроны к ним.
– Можно, как раз кстати будешь.
– Ясно, значит, минут через сорок буду.
– Погоди, ты сейчас со склада звонишь?
– Угу, – ответил я, – с восточной стороны.
– Так, значит, стой у КПП, я сейчас за тобой пришлю.
– Спасибо, Николай Петрович, жду.
И уже прапорщику, положив трубку:
– Спасибо за звонок.
Я порылся в кармане и положил перед прапорщиком маленькую медную монету Тот как будто её и не заметил. Но, когда я уже выходил на улицу и обернулся, монеты на столе не было.
8. Друг отца
Через пятнадцать минут к восточному КПП подъехала коляска алого цвета, запряжённая белой лошадью. Красиво. Любит Николай Петрович красивые жесты.
– Вы Виктор Александрович? – спросил у меня извозчик.
– Он самый.
– Тогда извольте закинуть груз и сами садитесь.
– Это можно, – усевшись, я добавил: – Только ты уж разгони как следует.
– Сделаем, в Городе меня ни одни «уазик» не догонит, – ответил извозчик.
Я хмыкнул, вспомнив, как водит свою «раму» последний действующий тренер в Спортзале, полковник Анатолий Голубев, по прозвищу Толя Каскадёр. Но вслух ничего не сказал.
Извозчик Сеня, как он представился, правил коляской и вправду лихо. В повороты вписывался отлично, хотя спасибо за это надо сказать и рысаку Инею – хороший конь, умный. Мимо проносились одинаковые здания, фонарные столбы, прохожие в невзрачной одежде.
Мы свернули к рынку, в воздухе сразу повис аромат овощей и зелени, который вскоре сменился резким запахом машинного масла и металла, когда мы въехали в ряды запчастей. Контора Николая Петровича располагалась в самом элитном месте, возле магического и оружейного отдела рынка – двух невысоких длинных домов, облицованных рифлёным железом. Напротив высилось жёлтое здание с синими резными наличниками на окнах и вывеской по фасаду: «Торговый дом купца Самохина: оружие, запчасти, нефтепродукты».
За оружейным отделом начинались ряды, где торговали животными, но нам туда не надо. Хотя Лика давно намекала, что взяла бы в компанию к Баське какую-нибудь мохнатую ящерицу, маленького паука-скорпиона или лилию-мухолова. Впрочем, сейчас там нет ничего интересного. Весь стоящий товар куплен для отправки через Проход на Внешнюю Землю, а торговля магическими животными уже давно монополизирована Администрацией, которая скупает всё у трапперов.
Дом свой купец Самохин строил под старину, у него вообще всё под старину, кроме двух охранников у входа.
На первом этаже велась торговля. Здесь стояли лавки с товарами, перед которыми выстроились небольшие очереди покупателей, трещали телефоны, гремели металлические кассовые аппараты. На втором этаже было тихо, пахло кофе и корицей. Из просторного зала, вдоль стен которого стояли небольшие берёзки в деревянных кадках, в разные стороны вели два коридора. Я пошёл по тому, что вёл к кабинету хозяина конторы. Зайдя в приёмную кабинета, я увидел два стола, за которыми сидели две секретарши. Подмигнув молодой секретарше, я сказал той, что постарше:
– Мне назначено.
Я вошёл в кабинет хозяина конторы. И тут же услышал слабый хлюп, словно кто-то всасывал воду. Это поймала муху стоящая на подоконнике лилия-мухолов, как раз такую хотела купить Лика. Аккуратный, высокий бутон с шестью лепестками на зелёном стебле, раздутом у корня, будто клизма. Собственно, по схожему принципу с клизмой лилия насекомых и ловит.
Николай Петрович сидел за своим рабочим столом. Одет он был тоже под старину: на шее толстая золотая цепь, белая рубаха с узором, поверх нее – какой-то то ли кафтан, то ли халат с высоким воротником. В общем, настоящий купец из прошлого, какими они были на Внешней Земле. А широкая борода и солидный живот только усиливали это сходство.
На столе дяди Коли обычно в живописном беспорядке были разбросаны разные безделушки со всего Мира. Сейчас на нём лежал кусок синей руды из Южной Колонии (в такой руде ищут изумруды), рядом с ним стояла банка с заспиртованным детёнышем речного удава (такие водятся в реках Факторий), а прямо посреди стола на высоком подсвечнике горела волшебная свеча. От неё вверх уходили еле заметные всполохи. Именно из-за них в кабинете чуть-чуть пахло грозой.
– Здравствуй, Виктор, – поприветствовал меня Николай Петрович.
Всё-таки он не похож на человека, который десять лет назад был одним из лучших бойцов Разведки, но в голосе по-прежнему чувствуется твёрдость, сила, которой хочется подчиняться.
– Здравствуйте, дядя Коля. Вот трофеи, – сказал я, тряхнув сумкой.
– Положи туда, на стул около пальмы. Чего там?
– Пять автоматов, четырнадцать магазинов.
– Неплохо, неплохо, – задумчиво сказал Николай Петрович. Что там внутри, он, конечно, смотреть не будет. Не те у нас отношения. Подумав немного, он проговорил: – Думаю, это стоит две с половиной твоих зарплаты. Согласен?
– О чём речь? – согласился я.
– Вот и поторговались, – улыбнулся дядя Коля. Открыл ящик стола и достал два мешочка разного размера, они металлически звякнули, коснувшись стола.
Я не сдержался. Поднял и открыл тот, что поменьше, взял несколько золотых монет новой чеканки. Заглянул во второй – серебряные монеты, тоже новые, с гербом Зелёного Города – большим дубом, на котором восседает орёл.
– Чайку со мной попьёшь? Или предпочитаешь кофе с коньяком? У меня есть – земной кофе, не чета нашему.
– Я с вами и простую воду пить готов. Но кофе было бы неплохо.
Николай Петрович покрутил диск телефона и сказал в трубку:
– Нина, нам кофе с коньячком для особых гостей.
Через минуту в кабинет вошла секретарша, та, которая помоложе, в короткой чёрной юбке и белой рубашке. Эта одежда не подходила к обстановке дома и кабинета, но, похоже, коммерсанта Самохина это не волновало. Секретарша поставила на стол поднос с чайными принадлежностями и удалилась, покачивая попкой. Я проводил её внимательным взглядом.
– Ну что, попробуем? – вернул меня к реальности Николай Петрович.
– А как же!
Я вдохнул аромат кофе, отпил глоток. Изумительный вкус.
– Рассказывай, как жизнь?
– Да нормально, что тут говорить. Ничего нового.
– А как Лика? – спросил Николай Петрович. Он умный человек, не в своё дело лезть не станет, и мы с сестрой ему многим обязаны. Может, и не было бы у нас квартиры и ещё много чего, если бы не он.
– Нормально. Поёт. Скоро большой концерт состоится. Познакомилась недавно с одной девочкой, Аглаей, вроде бы дочерью самого лидера профсоюзов магов. Не слышали о ней?
– Слышал, – Николай Петрович откинулся в кресле. – Знакомил он меня с ней. Не завидую я ему. Шебутная девчонка. Головной боли с ней, как с моими тремя дочками. Ну почти. Вообще, хочу тебе, Витя, сказать, что с девчонками проблем больше, чем с парнями. Это я тебе авторитетно заявляю, хоть сына у меня нет.
Он посмотрел на меня со странной смесью зависти, сожаления и облегчения во взгляде.
– А у вас как дела идут? – спросил я, решив сменить тему. – Говорят, цены на бензин с Внешней Земли опять выросли?
– Это верно, контракты там опять вздумали переписывать. Да только думалки у них коротки. Ничего, как-нибудь перезимуем, Вить. Но, если честно, задолбали меня эти клерки и бумагомараки. Хоть гендиректоры, хоть кто, как были они офисным планктоном, так и остались.
– Кем? – переспросил я.
– Ну офисные работники всякие, которые на Земле только и делают, что бумажки перетаскивают с места на место.
– Так вы же сами выбрали эту работу.
Ещё немного подумав, я задал вопрос, который уже несколько раз задавал, но Самохин всякий раз уходил от темы, однако я настырный.
– Николай Петрович, а почему же вы всё-таки ушли в торговлю?
– Везде есть свои плюсы и минусы, Витя. Вот ты, к примеру, часто улыбаешься людям, идущим навстречу по улице?
– А на хрена? – удивился я.
– Вот, а на встречах люди друг другу улыбаются. Лицемерно и лживо. Но бывает, люди идут по улице и просто искренне улыбаются друг другу. Вот у меня случай был.
Николай Петрович налил ещё кофе себе и мне.
– Сопровождали мы какой-то груз в самое большое поселение Факторий и остались там на несколько дней. Иду я как-то по тому городу, а ты знаешь, там всегда народ по улицам гуляет, даже с Внешней Земли. Я иду, весь такой собранный – всё-таки населенный пункт вероятного противника, и не понимаю, что вокруг, где я. Вроде людей кругом полно, а я один, совсем один и не могу понять, что происходит. Люди меня как-то сторонятся, отводят взгляд. Понимаешь, вот стою, не знаю, что и делать. Как щенок новорождённый. Ничего не понятно.
