души, стремился уехать в скором времени, хотя бы на время отпуска, если таковые существуют на этом предприятии. Теперь же он случайно узнал, что отпуск — всего лишь мечта.
— И, всё-таки, я не могу поверить, что моей семье нужны лишь деньги, а не я сам, — вновь подал голос Петрович.
Наумочкин явно устал от этого разговора и, скорее всего, уже жалел о поднятой теме своеобразного отшельничества местных сотрудников.
— Пройдет год-два и вы поверите во всё, что я говорю, и также привыкнете к такому положению вещей, и вас не будет тревожить мысль, как они там без вас обходятся. Поверьте, очень даже хорошо живут!
Королев смотрел в пол, а Наумочкин — на часы.
— У меня еще один вопрос. Как же так получается, что я видел двоих сразу — и Кулькова, и того офицера, если всё сделал один лишь Кульков?
Наумочкин пожал плечами.
— Может, гипноз, а может — галлюциноген: прыснул заранее из баллончика — и готово. Сам же, перед этим, надел противогаз.
— Но противогаза я не видел! — сказал Королев, чувствуя, что рассыпается такая хорошая версия.
— Ну, может, он принял таблетки против именно этого галлюциногена — методов, в общем-то, хватает.
Невозмутимый тон Наумочкина несколько успокоил Королева, и он понимающе закивал.
— Ничего нет невозможного, — вновь сказал Наумочкин. — Я уже говорил, что здесь немыслимые технологии, похожие на магию. Но если разложить всё по полочкам, получится чистая наука.
— Вы в этом уверены? — спросил Королев, всё еще не веря, что всему можно найти объяснение.
— Абсолютно, товарищ. Но, впрочем, хватит о грустном, пора бы и работой заняться, — тут он встал из-за стола, и быстро пошел прочь от Королева.
— А как же завтрак? — крикнул Королев убегавшему Наумочкину. Тот только махнул рукой, не оборачиваясь, и скрылся с глаз.
У Петровича вдруг напрочь пропал аппетит. Он встал, грустно посмотрел на раздаточный стол, около которого собралась внушительная очередь, и пошел на выход.
Не успел он сделать и двух шагов по направлению к слесарке, как его вновь окликнул Наумочкин. Подбежав к Королеву, тот запыхавшимся голосом сказал:
— Не удивляйтесь, если скоро вас опять вызовут на допрос: я буду вынужден передать наш разговор Штукку, чтобы прекратить расследование в отношении вас.
— Спасибо, — ответил Королев и вновь проводил взглядом удаляющуюся спину Наумочкина.
Глава 12
Придя в мастерскую, Королев ощутил такое сильное одиночество, что не помог даже кот, подошедший к его ногам. Он потерся о новые ботинки Петровича, пахнущие натуральной кожей, потом зевнул, и, глядя в глаза своему хозяину, несмело промяукал.
— Ну, что, опять идти тебе за едой?
Кто бы знал, как ему не хотелось снова возвращаться в столовку и набирать колбасы для вечно голодного кота без имени. Петрович посмотрел на свои токарные станки, тускло поблескивавшие холодным железом в свете такого же холодного неона. Он почувствовал, что еды ему сегодня явно недостает: неожиданно желудок тихо булькнул и пробудил остальные органы пищеварения, заигравшие какую-то свою «голодную» мелодию, которая, очевидно, должна была пробудить совесть, чтобы та заставила человека вновь сделать первый шаг к далекому раздаточному столу. Петрович снова посмотрел на кота: тот опустил голову, облизывая переднюю лапу, готовясь умываться.
— Только гостей мне и не хватало, — произнес Королев, чувствуя, что сейчас они к нему и нагрянут. Он не хотел ни с кем встречаться и решил, что, пока будет бежать в столовку, или, если она будет закрыта, к себе в комнату отдыха за остатками колбасы, непрошенные «гости», тем временем, потопчутся около слесарки, а потом уйдут по своим делам. Доверившись этой мысли, Королев, побыв в мастерской, для порядка, еще три минуты, сорвался с места и побежал за колбасой. По пути ему в коридоре попалась странная группа, одетая в желтые защитные костюмы с поликарбонатными шлемами, предназначенными для работы с микроорганизмами и вирусами. Королев обратил внимание, что сбоку костюмов болтаются белые гофрированные шланги для принудительной подачи воздуха. Люди из этой группы держали в руках тонкие брандспойты для распрыскивания жидкостей. Королев видел, как из металлических «носов» выбрасываются мельчайшие брызги, образуя вокруг себя нечто вроде вязкого тумана, похожего на дым. Те, кто сейчас находился в коридоре, спокойно проходили сквозь облако «жидкого» тумана, и, как ни в чем ни бывало, шли дальше. Охранники, стоявшие вдоль стен, также спокойно воспринимали прохождение загадочной группы мимо них. Когда они дошли до Королева, тот инстинктивно пригнулся, что вызвало улыбки на лицах мимо идущих соседей по комнате отдыха. Один из них похлопал Петровича по плечу и сказал:
— Не надо так бояться — это запланированная процедура, которая делается раз в месяц.
Королев устремил удивленный взгляд на соседа, маленького бородатого крепыша, вечно чихающего, когда просыпается по утрам, и кивнул, правда, не поняв важности упомянутой процедуры.
— А зачем она… — начал, было, он спрашивать, но сосед быстро пошел дальше на своих коротеньких ножках и вскоре скрылся в толпе. Многие улыбались, проходя сквозь импровизированный туман, что напомнило Королеву документальные фильмы про сектантов, где они без причины скалились на своих собраниях. Теперь он испытал похожие ощущения, и ему совсем не хотелось улыбаться, когда туман окутал его, и он закашлялся от паров с запахом концентрированной хвои.
Как и ожидалось, двери столовой были заперты: на часах было двенадцать. Обед должен был начаться в два часа, так что Петровичу пришлось идти до своей комнаты.
Открыв двери, он уже оттуда увидел на своей тумбочке два кислородных коктейля. Не желая никого отвлекать вопросами, Петрович предположил, что столовая потихоньку начала перемещаться в их комнату, и коктейли — это первая ласточка. Выпив сразу два стакана, Королев вдруг подумал, что кислород может быть выведет часть паров, попавших в его лёгкие.
В комнате, кроме Королева, было еще человек шесть, и все были заняты своими делами: кто-то, как обычно, играл в шахматы, кто-то читал. Странно, что днем никто из этих шестерых не пошел на работу. Только потом Петрович сообразил, что эти люди были из ночной смены, и сейчас они просто испытывают приступ короткой бессонницы. За каким-нибудь простым занятием, организм расслабится и сам подскажет своему хозяину, что пора на боковую.
Королев открыл тумбочку и достал подсохшие куски вчерашней колбасы, надеясь, что они понравятся коту. Как только он захлопнул дверцу, над головой вдруг прозвучало:
— И снова, здравствуйте!
Он оглянулся — перед ним стоял Наумочкин.
— Как дела? — спросил тот, совсем некстати улыбаясь.
— Какие у меня дела? Вот, пришел еды для кота взять.
— А сами позавтракать не хотите?
Эта фраза
