Ари стянул с себя местами влажную футболку и кинул ее в стиральную машинку.
– Когда же ты уже привыкнешь ко мне, – юноша тепло поднял веселящегося пса, подставил лицо для его языка и довольно скривился, когда Боцман лизнул его.
Ари вдохнул родной воздух, пахнущий как-то по-особому: смесь борща, маминых любимых духов Hypnos*, аромата земли от цветов. Он все не мог надышаться домом.
“Еще три недели до отъезда”, – успокоил он себя.
Из когда-то общей комнаты братьев доносились звуки перестрелки. Ари постучал и приоткрыл дверь. Уловив движение, Саша обернулся и махнул рукой.
Артура переполняла радость и легкость, ему срочно надо было с кем-то поделиться своим успехом. Он рухнул спиной на кровать брата и весело кинул в него подушкой.
– Эй, – воскликнул брат, вновь отвлекаясь от игры.
– Я только что прыгал с парашютом! – воскликнул Ари.
Рот Саши отвис, он прокрутился на стуле и произнес:
– Ты врешь! Не может быть. Да ты на балкон десятого этажа боялся выйти. А тут прыжок с парашютом?
Артур довольно улыбнулся.
– Кира меня подбила.
– Вы прыгали с Кирой? Точно врешь! – скрестил руки на груди Саша. – Кира очень скучная. Правильная. Она бы не стала…
Но взгляд Ари был красноречивей слов.
– Да ты шутишь… Да она же в обморок от страха упала на презентации своего проекта на прошлой неделе.
– Обморок? – встрепенулся Артур.
Саша протянул руку к бутерброду на тарелке, откусил кусок и с полным ртом начал рассказывать Ари о случившемся.
– Да ладно. С кем не случается, – махнул рукой Ари и встал с кровати брата.
– А мы, кстати, с Машей расстались вчера ночью. Она сказала, что я слишком безответственный.
У Артура и Саши были разные отцы, и характеры братьев совершенно отличались: не смотря на то, что Артур был боксером, он был рассудительным и старался просчитывать свои шаги на несколько ходов вперед. Он умел ставить цели и добиваться их. А вот Саша был полной противоположностью: он жил настоящим и совершенно не думал о будущем. Он словно плыл по течению, не собираясь барахтаться.
– Может, она и права? – махнул плечами Ари. – У вас же экзамены скоро, а ты в игры играешь, вместо того, чтобы учиться.
Саша закатил глаза и кинул ему подушку, что лежала на коленях.
Ари увернулся, рассмеялся и выскочил из комнаты. Он зашел в кухню-гостиную, где был разложен диван для него.
Конечно, Ари мог снять квартиру или комнату где-нибудь, но попав в мамин дом, он вновь почувствовал себя мальчишкой. Он вытащил из холодильника мамины котлеты и, сунув пару штук в рот, прыгнул на диван. За этот вкус он бы душу продал в Москве.
Ари достал телефон, рассматривая фотографии, что они с Кирой сделали после прыжка. Они были такими счастливыми на фото, и сердце снова забилось чаще. Губы растянулись в улыбке. Ари хотел было что-то написать Кире, но в этот момент лай Боцмана заполнил коридор, и ноготки постучали по плитке. Мама открыла дверь и ввалилась с сумками.
– Позвонила бы, – подбежал к ней Ари и забрал тяжелые сумки.
– Ох, дорогой. Спасибо. Да я забыла совершенно, что ты дома, – виновато улыбнулась она, и поддев носком пятку сняла туфли.
– Как смена прошла?
– Ужасно, – вздохнула она и рухнула на диван в кухне-гостинной. – Сегодня привезли ребенка. Ишемическая болезнь сердца. Еле откачали. Хуже всего, когда привозят маленьких детей. Как мать говорю. Ты, кстати, отцу звонил?
Артур скривился. Встречу в отцом он оттягивал как мог. Нет, он любил его, но после разговором с ним Артур всегда чувствовал себя как после мясорубки. Отец был слишком властным, и он до сих пор не смирился, что Ари кинул медицинский университет ради бокса.
Телефон Ари дзвянкнул. Он вытащил его из кармана джинсов. Кира. Улыбка сама собой окрасила его лицо.
Мама заинтересованно проследила за его реакцией и, вскинув бровь, усмехнулась. Ари совершенно потерял нить разговора с ней и с головой ушел в переписку с Кирой.
“Ты уже дома?”
“Да. Только что вошел”.
“Что хочешь делать?”
Ари усмехнулся и отошел к окну.
“А ты меня на свидание что ли хочешь позвать?”
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Глаза Киры расширились. Руки в спешке стали набирать: “Нет”. Большой палец задержался на кнопке “отправить” и переместился, удалив написанное.
Не было времени на стеснения. Дома находиться было невозможно. Она нутром ощущала через закрытую дверь, как над ее домом нависла грозовая туча. Родители не хотели признавать ее право на отказ в лечении, точнее на отсрочку лечения.
“Да. Хочу позвать тебя на свидание. Я соскучилась”, – написала она и вся задрожала от предвкушения и волнения.
Ари почувствовал, как тепло от её слов разливается по телу. Да, он хотел встретиться. Усталость вмиг прошла, и он сорвался с места, чтобы переодеться.
Мама Ари только покачала головой, и устало улыбнулась.
Кира переоделась, завязала волосы узлом и, выглянув в коридор, прислушалась. Звуки доносились с кухни. Подхватив сумку, она прокралась к входной двери и кинула записку на обувницу у выхода:
“Я ушла гулять. Приду не позже 23.00. Не переживайте за меня”.
Послышались шаги.
Выхватив легкую куртку, Кира схватила кроссовки за шнурки и прямо в носках выбежала из дома. Сбежав по лестнице, Кира завернула за угол дома и, спрятавшись в кустах, несколько раз кашлянула, отряхнула носки от песка улицы и засунула ноги в кроссовки.
Кира договорилась с Ари встретиться на ЦУМе.
Она махнула рукой полупустой маршрутке № 95. Усевшись на свободное место возле окна, она вдруг почувствовала такое умиротворение, какое не чувствовала уже давно. Она ехала, проезжая остановки, ловила взглядом такие родные здания, с каждым из которых была связана ее личная история. Показался храм Святого Владимира на фоне моря, такого глубокого синего цвета, что казалось это вовсе не море, а сам космос.
Мир так прекрасен. Кира разучилась видеть красоту за последние несколько лет. Но теперь она словно прозрела.
Девушка расплатилась и вышла. Ари уже ждал ее, засунув руки в карманы куртки, и увидев ее, улыбнулся такой искренней улыбкой, от которой защемило сердце и защипали глаза.
– Привет. Давно не виделись. Целых несколько часов, – усмехнулся он своей шутке и, обняв Киру, притянул к себе и поцеловал.
Кира резко выдохнула ему в губы и растворилась в его объятиях.
Прохожие кто с улыбкой, вспоминая молодость, кто с недовольством обходили их стороной. А им было все равно. Они были молоды, полны любви и жизни.
Расцепив губы, они улыбнулись друг другу. Ари раскрыл руку, предлагая Кире положить свою руку в его ладонь, и они пошли по улице в сторону Херсонеса.
– Что сегодня хочешь сделать? – почему-то Ари думал, что Кира уже приготовила план их свидания.
Глаза Киры как обычно вспыхнули огнем.
– Ты будешь смеяться…
– Ты меня уже пугаешь. Что может быть хуже прыжка с парашютом?
– Погулять по Херсонесу! – воскликнула она с таким энтузиазмом, что Ари оглушило и чуть не снесло. Кира порылась в сумке. – Вот, кстати, деньги, что я одолжила у тебя на прыжок.
– Забудь. Пусть будет от меня тебе подарок, – его покрытое дневной щетиной лицо растянулось в улыбке. – Я представлял что-то более сумасшедшее.
Кира невинно округлила глаза и, не сдержавшись, рассмеялась.
Они болтали обо всем и ни о чем и были так счастливы вдвоем.
Весна была в цвету. С деревьев осыпались лепестки, подхваченные теплым ветром, они стремились в небо.
Ари заметил лепесток, запутавшийся в волосах Киры и, выхватив его, отпустил лететь дальше к собратьям.
Кира потянула Ари в тайный ход, где можно было пройти в Херсонес зайцем и они прошмыгнули сквозь ограду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Боцману бы понравилось, – произнес Ари, глядя на руины. Терьер обожал всякие лабиринты, скалы.
– Боцману?
– Пес моей мамы. Йоркширский терьер.
– А почему Боцман? – удивилась Кира. – Странное имя для пса маленькой породы.
Ари махнул плечами и задумчиво пожевал губу.
