и всё-таки задела локтем сильное плечо в белом джемпере. Артур шевельнулся, подался к ней и тоже перехватил рюкзак. Тёплая ладонь коснулась её ладони, тонкий импульс кольнул пальцы, и Джеки отдёрнула руку.
Боже… Трусиха!
Рюкзак оказался на свободе, Артур опустил его ей на колени.
— Готово, — спокойно выронил он.
Ну что за дура! Могла ведь насладиться моментом, прижаться ближе, пофлиртовать, потянуть время... Но нет же. Она просто всё испортила. Уши начали гореть. Джеки прижала к себе баул, дёрнула за ручку и толкнула дверь.
— Спасибо, что подбросил, — невнятно пискнула, делая шаг из машины. — Удачи вам сегодня!
И, не оборачиваясь, выскочила на тротуар. Хлопнула дверью и бросилась к стеклянным двойным створкам. Хромать, кажется, забыла. Ой, да и наплевать!
.
[1] прим.: «Рыжий» и «имбири» в английском языке обозначается одним словом «ginger». «Ginger biscuit» — имбирное печенье, традиционное рождественское угощение.
Глава 7
— Ты налажал в «Потерять», и не надо валить всё на меня.
— Если бы ты не налажал первым, я бы не сбился.
— Ну, конечно! Давай, продолжай оправдывать свои кривые пальцы! Подумаешь, не в том месте по райду ударил!
Илай нервно рванул замок на кофре гитары.
— У меня только пальцы кривые, а у тебя руки целиком растут из задницы!
— Да иди ты нахрен! — Эд широким жестом взмахнул барабанными палочками. — Следи за своими руками, а с моими всё нормально!
— Если бы было нормально, ты бы не лажал!
Люк поморщился, осторожно отключил штекер от гитары и принялся сматывать кабель. Голоса басиста и барабанщика смешались в единый шум, слушать который уже не осталось ни сил, ни желания. Слава богам, такое дерьмо происходит нечасто. Иначе их слаженная команда уже давно развалилась бы. Просто у Эда что-то случилось, иначе он признал бы свой косяк, и все заткнулись бы.
Но нет. Сегодня он не признаёт.
— Я. Играл. Хорошо, — чётко разделяя слова, проговорил Эд. — Со своими наездами можешь пойти к подружке.
Люк закатил глаза и отложил скрученный шнур на усилитель.
— Не вмешивай сюда мою девушку! — рявкнул Илай.
Хорошо, что это всего лишь рутинная репетиция, и сцепились они сегодня. Если бы эти двое допустили ошибки вчера прямо на работе, и если бы эти ошибки потянули за собой еще и партию самого Люка, пришлось бы вмешаться, а так… Люк поднял гитару, осторожно уложил её в раскрытый кофр и принялся застёгивать замки. Если игнорировать ссору, она рассосётся?
Конечно, случись это на концерте, сразу этих придурков отчитать не вышло бы. Нельзя выносить на люди внутренние конфликты. Публика должна думать, что всё всегда в порядке. Эд и Илай понимают это. Никаких ссор в клубе, где они работают по воскресеньям и четвергам. Так что все свои наезды они копят и оставляют для подвала, устеленного старыми цветастыми коврами, и для их с Артуром незащищённых мозгов.
Голоса стали громче. Кажется, ещё немного, и кто-то кому-то втащит.
— Бреннер, разрули, а? — рядом остановился Артур с катушкой кабеля в руках.
Да сейчас. Чтобы прилетело и ему тоже? Люк выпрямился над кофром.
— Не хочу, — он брезгливо поморщился. — Мозги есть, яйца есть, пусть сами разруливают свои конфликты.
— Но ты же лидер.
Дерьмо он собачье, а не лидер…
— Нет, — Люк отставил кофр в сторону и, не глядя на Арта, двинулся ко второй гитаре.
Сейчас Арт пойдёт следом. Или просверлит его затылок укоризненным взглядом. Да и чёрт с ним. Люк потянулся к гитарной стойке, хотел было взяться за гриф, но в этот момент по карману джинсов прошла вибрация. Люк вытащил мобильник и мельком мазнул взглядом по имени на экране. Айда. Любимая рабовладелица.
— Да, госпожа, — он прижал телефон к уху и развернулся к выходу из подвала.
Парни всё еще спорят. И наверняка их будет слышно даже на другом конце Бристоля.
— Занят? — раздался бархатистый, серьёзный голос.
Люк, не оборачиваясь, вышел за порог и оказался на улице. Задрал голову и посмотрел вверх, на тротуар. Их «подвал» — бывший этаж прислуги. Темно, неуютно, зато дёшево. Дверь хлопнула, отсекая спорящих придурков, и слабый ветер пробрался за ворот влажной толстовки. Не хватало заболеть и посадить голос.
— Уже не занят. Говори, — он забросил руку за плечи и рывком надел капюшон.
Волосы завесили глаза.
— Я ненадолго, — сухо выронила Айда. — Хотела поставить в известность, что ухожу в подготовку к свадьбе и перенесла самые сложные заказы, поэтому в ближайшие недели ты мне, скорее всего, не понадобишься.
Нечто подобное он и предполагал. Тридцатилетняя красотка Айда собралась замуж, и сейчас ей явно не до обустройства чужих квартир.
— Не разбивай мое чёрное сердечко, — Люк затолкал чёлку под капюшон и рывком вытащил из заднего кармана мятую сигаретную пачку.
— Я оставила в работе квартиру с зелёными потолками, — продолжила Айда. — И ещё ту, где в ванной был порнушный постер. Там остались мелочи, я справлюсь без тебя.
И сэкономит на помощнике, конечно.
— Так и знал, что ты променяешь меня на своего баскетболиста, — он зажал телефон плечом и вытащил из пачки спрятанную там же зажигалку. — Оформите семейное партнёрство, будете вместе шпаклевать потолки, а я останусь без денег…
— Не ной, Люси, это всего на пару недель.
— А потом свадебное путешествие, и ещё пара недель? — Люк зажал в зубах сигарету и щелкнул зажигалкой. — И я перейду на подножный корм: хлебные корки, дождевая вода…
Огонёк лизнул бумажный кончик сигареты.
— Мы никуда не едем, много работы… — Айда нервно цокнула. — Господи, какого хрена я перед тобой оправдываюсь?!
Потому что он любит её бесить? Люк хохотнул и серый дым рваным облаком вышел из лёгких.
— В общем, ладно, я хотела сказать не только это, — снова заговорила Айда. — Наши свадебные музыканты отказались от работы. Им предложили что-то получше, и теперь мы без живой музыки, а это очень некстати, — она сделала короткую паузу. — Твой милый бойзбэнд случайно не хочет подзаработать?
А это уже интересно. Сверху над подвальной нишей проехал велосипедист и брызнул песком из-под колёс. Люк резко отвернулся к стене и плотнее закрылся капюшоном.
— Мы? На твоей свадьбе? — он выгнул брови, зажимая сигарету в пальцах.
— Ага.
— Ты
