Вернувшись в Одессу, решили отдохнуть и через неделю встретиться в "Гамбринусе".
Сара встретила мужа радушно, она была на седьмом небе от счастья. "Сто тысяч - целое состояние,- без конца повторяла она,- двадцать лет можно жить безбедно".
Неделю Илья возился со своими отпрысками, никак не налюбуясь на собственное произведение. И вот в назначенное время он пришел в "Гамбринус". Друзей он застал хмурыми.
- Что такие кислые, как на похоронах,- спросил Илья и, посмотрев на Бугульму, осекся,- что это с тобой?
Голова у него была перевязана, рука покоилась на повязке, левого глаза не было видно вообще, на шее красовался широкий рубец в десять сантиметров.
- Под беспредел он попал,- ответил за него Повар,- расскажи ему сам, Бугульма.
Бугульма затянулся сигаретой, выдохнул и поведал о злосчастном случае, происшедшем с ним:
- В общем, по приезде я пошел к одной знакомой, встречался я с ней, баба красивая такая, в жизни ей не повезло, мужик у нее утонул, осталась одна с двумя детьми. Встречался с ней месяц до нашего отъезда, она учительницей в пятой школе работала на Ярославского. Так вот, пришел я к ней с цветами, как положено, уважал я ее, ну и, как вам сказать, не было между нами ничего еще. Ну, короче, прикатил я к ней на хату, она снимала комнату на Седьмой Фонтанке в частном доме, вошел, а там двое молодых, лет по двадцать, один ее валил на стол, другой загонял детей в угол и кричал, чтоб не дергались. Я впрягся, но силы неравные, они меня сильно избили, я аж в штаны намочил. А ее трахнули на глазах у детей и у меня, я был не в силах ни ногой, ни рукой пошевелить. После их ухода, часа через четыре, хозяйка пришла, она в гостях была, нашла тачку, и меня на хату отвезли. Три дня я валялся, после еле-еле вышел и на такси до школы поехал. В глазах все стоял ее образ, я постоянно вспоминал, как она съежилась и закрыла лицо руками. Ну, доехав до школы, я узнал, что она на следующий день после этого случая не пришла на работу, а через день уволилась и уехала с детьми, а куда - никто не знает. Я понял, что она просто не может меня видеть после унижения, которому подверглась на моих глазах. А вчера я узнал, что эти парни - сынки крупных шишек, у одного в обкоме папаша, а у другого то ли в прокуратуре, то ли где еще в этом роде. Короче, одному она понравилась, и они увязались за ней. Эти змееныши, сами знаете, холеные, самолюбивые и, когда что не по-ихнему... В общем, внагляк взяли.
- Да,- сказал Юра,- с этими тяжело придется, если что, перевернут весь город, а найдут нас, хорошо, если тюрьма, хотя до этого, думаю, дожить не дадут, а если дотянем до суда, то калеками на всю жизнь останемся.
- Верно,- поддержал его Повар,- они хлеще блатных. Блатных хоть нет-нет, да за беспредел можно заставить отвечать, а этим все дозволено.
Илья послушал немного и спросил:
- Слышь, Бугульма, а где они обитают, не знаешь?
- На Ильичевке, там дача у них, сегодня вся шушера там собирается, сынки, дочки. Ну и подхалимы всякие.
- Мужики! Я предлагаю вот что! Пусть Бугульма сваливает из города на пару годиков, да, Бугульма, онa знала твою фамилию, адрес?
- Нет, не спрашивала, а я не говорил.
- Тогда отлично. Свалишь из города сегодня же. Если нас начнут искать, то только через тебя, а тебя через нее. Она, к счастью, о тебе ничего не знает. Ты свалишь, а мы уделаем их и тоже потеряемся на год-другой, а там замнется. Поищут да перестанут.
- У тебя ж семья,- сказал Повар.
- А что семья, денег у Сары больше ста штук. Хата есть, выкрутится как-нибудь. Да и...
- Нет, Илюха, мы с Юрой поедем, а ты возьмешь билеты на автобус до Кишинева на девять вечера и ждешь нас там.
- Никаких нет, вместе начинали, вместе и закончим.
Спустя три часа Бугульму посадили на ростовский поезд и отправили к знакомым на Дон, так как Дон считался единственным местом, где можно положиться на людей.
Покуролесив по Ильичевке, друзья отыскали дачу, внутри никого не было. Юра мальцом открыл замок, и они зашли, не включая свет, стали ждать хозяев.
Через минут сорок во двор въехала машина марки "Форд". Из нее вышли двое парней, по описанию похожих на тех, которые и били Бугульму.
Парни вытащили из багажника мангал и, поставив на землю, стали вытаскивать из машины спиртное, кульки с провизией.
- Гудеть падлы собираются,- прошипел Юра,- я им яйца отшибу, козлы вонючие (что он после и сделал).
- Серега! Открывай дверь, у меня руки заняты,- сказал один из них.
- Запарил, Стас, сил нет, а еще сейчас эти сучки приедут.
- Не надо было б эту на Фонтанке трахать, потом на пляже и в клубе, может силы бы и остались,- ответил второй.
- Да когда это было, от бухла слабость у меня, надо перерыв дать.
Теперь сомнений в том, что это они, не осталось.
- Надо их наскоряк прессануть, пока их шалавы не приехали,- шепотом сказал Юра.
- Ничего, если они подъедут, мы их тоже шоркнем, как они училку,- ответил Повар.
Дверь открылась, и двое молодчиков, вошедшие в комнату, застыли от неизвестно откуда появившихся гостей.
- Что вам здесь надо? - спросил тот, которого звали Стас.
- Присядьте, ребята, разговор есть,- вежливо сказал Повар.
Они присели на стоявший рядом диван, а Юра, подойдя к двери, закрыл ее на ключ и положил его в карман. Илья, облокотившись о стенку, вскинул на плечо лом, прихваченный заранее при входе у крыльца.
В глазах холеных молодчиков появился ужас.
Повар же в своем репертуаре предварительно перед разборкой двинул речь:
- Парни! Вы совершили один из самых жестоких человеческих поступков. Вы унизили мать своих детей, вы нанесли ей и им незаживающую как душевную, так и физическую рану, которая останется с ними, пока они живы...
Один из них не выдержал и, вскочив, хотел прыгнуть в окно, но Юра оказался проворнее, ударив в плечо, сбил его с ног. Илья тем временем медленно подошел и с размаху опустил лом ему на колени, бедолага заорал диким воплем, но он длился какие-то доли секунды, так как Юра заткнул ему рот.
- Теперь надо связать обоих, чтоб не бегали,- сказал Илья и вытащил из штор шнур.
Одного привязали к дивану, а другого к столу, Повар порыскал в шкафу и, найдя аптечку, залепил им рты лейкопластырем и лишь после этого продолжил свою речь:
- Она не могла достойно защититься, потому что она женщина, и судьба наделила ее мучениями. Теперь вы не можете защититься, хотя вы мужчины, но не это главное, я хочу вот что сказать, бессмертных нет, если вы устроите за нами охоту, то мы вас достанем быстрей, чем вы достаете сигареты из кармана, более того, ваши высокопочтенные отцы вам также не помогут, так как и они не бессмертны, вы нам не верите, но в будущем сможете убедиться, и, поверьте мне, смерть будет ужасна, а теперь стисните зубы и достойно примите муки за свои прегрешения, пусть господь простит ваши души грешные. Вася, приступай!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
