Набив живот тефтельками, Черныш развалился в тени будки.
– А ты знаешь, почему животные едят корм? – спросил Джон, тоже закончив трапезу и положив голову на сложенные лапы.
– Наверное, потому что чувствуют голод.
«Чего спрашивать то, что и так понятно?» – подумал Черныш.
– А почему они чувствуют голод?
– Потому что они живые.
– Вот! – радостно вильнул хвостом Джон.
– Когда-то, давным-давно, процветали живые существа, которые совсем не ели.
– То есть можно было есть и при этом не работать? Да это же рай!
– Рай, говоришь? Неплохо, – засмеялся Джон.
Потом Джон рассказал о существах, которых изгнали из рая.
Земля, где можно есть, не работая, где можно счастливо жить в мире, ни с кем не сражаясь, – это и есть рай.
Давным-давно, хоть и не долго, такое время было. Впрочем, это были не люди, не кошки, не собаки, не деревья и не трава. Тогда существовали живые существа в форме листочков – не растения и не животные, – которые покрыли весь земной шар.
На всей земле был только один вид живых существ. Эти существа в форме листочков получали энергию, расщепляя вещества, находившиеся в море, и никакой пищевой цепочки, когда одни пожирали других, тоже не было.
– Так что же они делали все время? – спросил Черныш.
– А ничего. Просто существовали. И эта счастливая эпоха продолжалась какое-то время.
– А что с ними сейчас?
– Исчезли. Появились новые живые существа, и те были очень быстро уничтожены, – тихонько сказал Джон.
После того, словно Земля пересмотрела свой подход, возникло невообразимое множество видов живых существ. Все они старались выжить, сражались друг с другом, пожирали друг друга. Почему же рай существ-листиков не получился, а получился ад убивающих друг друга многочисленных существ? Тому есть две причины.
Эти причины – многообразие и конкуренция.
В застывшем состоянии без многообразия все может погибнуть всего из-за одной вещи.
Если нет конкуренции между видами, не возникнет более совершенный вид.
– Тут я уже перестал тебя понимать, – широко зевнул Черныш.
– Короче говоря, райская жизнь не может продолжаться вечно.
– Все равно не понял. Это типа – сами виноваты?
– Совершенно верно.
– Джон, ты столько всего знаешь.
– Вообще-то, предполагается, что живые существа знают все, от возникновения жизни на планете и до наших дней. Но все забыли это, а я помню. Вот и все.
– Видать, так.
Чернышу нравилось болтать с Джоном. Черныш – босс, нет котов, с которыми он мог бы поговорить по душам. А вот пес Джон не интересуется территорией Черныша, а знает много, так что он – идеальный собеседник.
– Черныш, а ты бы хотел знать, когда умрешь? – внезапно спрашивает Джон.
– Нет, не хотел бы.
Это правда. Черныша не интересует то, что будет завтра.
– Я так и думал, что ты это скажешь, – радостно ответил Джон. – Мы можем умереть в любой момент. Сколько раз я видел, как крепкие и здоровые вечером маялись животом, а к утру уже лежали мертвыми. Были и такие, которые превращались в тряпочку, попав под машину.
Для Черныша было совершенно естественным то, что кошки быстро умирают.
– С другой стороны, есть кошка, которая получила травму и не могла сама находить еду, а теперь вон разгуливает как ни в чем не бывало.
– Ты про Мими? Она ого-го!
Джон прикрыл глаза и некоторое время о чем-то думал, но наконец сказал:
– Мне уже недолго осталось.
Тон его был такой, будто он рассказывает какую-то страшную тайну. Черныш некоторое время сидел с раскрытым ртом – он так удивился, что забыл его закрыть.
– Челюсть вывихнул?
– Это все твои дурацкие шуточки.
– Это не шуточки.
Джон смотрел серьезно.
– Ну, знаешь… Мне бы не хотелось, чтобы ты умер.
Это Черныш сказал искренне.
– Приятно слышать.
– Перестанут корм класть, – отшутился Черныш, и Джон рассмеялся. – Но ведь ты совершенно здоров, Джон.
– Люди очень боятся смерти, – увел Джон разговор в сторону. – Не только люди. Мы – собаки и кошки – тоже боимся смерти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Люди странные.
– Я много раз видел, как в этом доме умирали старики.
– Ты ведь долгожитель.
Черныш попробовал угадать:
– Так что, ты стал бояться смерти?
– Смерти я не боюсь. Это то же самое, что заснуть. Мы ведь, считай, каждый вечер тренируемся умирать.
Потом он сказал, будто через силу:
– Я беспокоюсь о Ней.
– О Ней?
Джон перевел взгляд на женщину, складывавшую постиранное белье в комнате, окна которой выходили во двор. Это хозяйка Джона. Двигалась она уверенно, но в ее волосах было много белого.
– Ее зовут Сино, – представил хозяйку Джон.
Их взгляды встретились. Сино улыбнулась и встала.
– Твоя возлюбленная?
– Ха-ха-ха. К сожалению, у госпожи Сино есть муж. Правда, сейчас они не живут вместе.
Черныш не спеша отошел с пути приближавшейся Сино.
– Видимо, у них были проблемы.
Сино забрала опустевшую тарелку.
– Она не работает?
– Раньше работала. Носила костюмы с иголочки – отлично выглядела. Но потом ушла.
– Хм.
Черныш, в отличие от Джона, не интересуется жизнью людей.
– Она что, живет одна в таком большом доме?
– Одна. Раньше жила со стариками, которые не могли двигаться, приглядывала за ними.
– Стариков надо предоставлять самим себе.
– Они тогда умрут.
– Не понимаю, зачем приглядывать за тем, кто не может жить сам, – сказал Черныш и широко зевнул.
– Она посвятила свою жизнь другому. Тому, чтобы приглядывать за медленно умирающими старыми людьми.
Слушая Джона, Черныш, кажется, наконец-то понял, что тот хотел сказать.
– Джон, скажи уже прямо. То есть ты не хочешь стать таким старичком?
– Именно так.
Больше Джон ничего не сказал, закрыл глаза и заснул. Черныш тоже заснул рядышком.
2
– Ван-на го-то-ва. – Вслед за мелодией механический голос оповестил о том, что вода набралась.
– Иду, иду. – Отвечая механическому помощнику, Сино оторвалась от телевизора. Дом перестроили, и до ванной ей не встретилось ни одной ступеньки. Да и в самой ванной сплошные перила и ручки.
Сино они пока не нужны, но ей было спокойнее при мысли о том, что все это уже есть.
Она зашла в ванну, не включая свет, и погрузилась в воду.
Свет она не включала, потому что мать мужа, с которой они жили вместе, велела экономить электричество. Сейчас она думала, что это была защитная реакция против чужаков, которые поселились в доме. Да и она сама из вредности привыкла принимать ванну в темноте.
Маленькие шпильки, которые свекровь отпускала в адрес невестки, стали казаться милыми шутками по сравнению с ее поведением после того, как она стала нуждаться в уходе.
– Э-эх, – вздохнула Сино.
Через окно в потолке в ванную проникал лунный свет. Она зачерпывала воду обеими руками, и в ладонях плавала луна. Она не могла сдержать улыбку.
«Как мало мне надо – могу радоваться таким мелочам».
Выйдя из ванной, Сино переодевается в пижаму. Пока она остывает после ванны у сушилки для белья под теплым ночным ветерком, падает звезда.
Сино пытается быстро загадать желание, но понимает, что никаких желаний у нее нет.
* * *
Тем вечером была красивая луна. Поздней ночью затихли голоса прогуливающихся молодых людей, меньше стали шуметь автомобили на шоссе, и в город вернулась тишина.
Когда Черныш прибыл в дом Джона и Сино, во дворе уже собралось множество кошек. Свободные кошки этого квартала. Черныш нашел среди них Малыша. Заметив Черныша, кошки выразили свое почтение боссу, освободив для него место. Черныш устроился перед будкой.
Наконец из будки не спеша вышел Джон. Он медленно обвел взглядом собравшихся кошек.
– Вот и пришло время. Сегодня ночью меня не станет, – торжественно объявил Джон.
