— Далеко опять собрались?
— На охоту, господин капитан, — отбрил любопытствующего Алекс.
Штрафники бодро, пока еще бодро прошагали мимо.
Как ни спешили, а до темноты едва успели выйти к предгорьям. Во-первых, шли осторожно, скрываясь от посторонних взглядов и обходя стороной поселения. Во-вторых, таинственные вьюки и лишние патронные ящики существенно задержали переправу через Темерюк. К концу дня, арестанты, непривычные к длительным переходам по горным дорогам буквально валились с ног. Заночевали в узкой расщелине. Выставили часового, костер разводить не стали, грызли сухари, жевали вяленое мясо, запивая водой, набранной на переправе. Фелонов подсел к лейтенанту. Алекс мерно двигал челюстями, разрывая зубами соленую волокнистую массу во рту. Осторожно, чтобы не слышали остальные, унтер-офицер высказал опасение.
— Маловато нас, всего семь стрелков. У Хамиди в караване будут не меньше двух десятков воинов.
Алекс проглотил разжеванное мясо, хлебнул воды из фляги.
— Шесть. Завтра у нас будет только шесть стрелков. Ивасов мне будет нужен для другого дела. Но у меня есть сюрприз для Хамиди, который уравняет шансы.
— Это он? — унтер кивнул на снятые с лошади таинственные вьюки.
— Он, — подтвердил Алекс.
Спросить, что именно лежит во вьюках Фелонов не решился, послезавтра все и так станет ясно.
— Всем, кроме часовых, спать, — приказал лейтенант. — Завтра нам потребуются все силы, чтобы успеть к перевалу.
— Вы так уверены, что нам удастся захватить караван? — не удержался унтер.
— Даже не сомневаюсь, — отрезал лейтенант Магу.
На самом деле он, конечно, сомневался. Душа его тревожилась в ожидании первого боя, а в голову постоянно лезли самые черные мысли, но он решительно гнал их прочь, не подавая виду и внешне оставаясь спокойным.
Вышли задолго до рассвета. С рассветом скорость движения немного увеличилась. Фелонов в этих местах уже бывал, и вел колонну уверенно, но узкая каменистая дорога все время шла вверх, лишь временами ныряя вниз. Иные спуски давались тяжелее подъема. Солдаты медленно брели, спотыкаясь на камнях, берегли лошадей. Покрытые снегом вершины, казались совсем близкими. Стало заметно холоднее.
Закончив очередной подъем, с которого дорога просматривалась почти на версту, лейтенант догнал идущего первым Фелонова.
— Почему нам до сих пор никто не встретился?
— Время уже позднее, — ответил унтер, — перевал вот-вот закроется. Вот и не идет сюда никто, если только кому-то очень надо быстрее.
— Кто бы ни встретился, ты знаешь, что делать.
Фелонов кивнул.
— Только без стрельбы.
Левая рука унтера легла на рукоятку тяжелого солдатского тесака.
Уже в сумерках солдаты вышли к развилке двух дорог. Фелонов остановился, стянул с плеча винтовку и оперся на нее, ожидая подхода отставших. Рядом с ним остановился Алекс, дыханием попытался согреть кисти рук, сожалея, что не догадался прихватить перчатки.
— Все, дальше можно не идти, — сообщил унтер-офицер. — Отсюда на перевал идет только одна дорога.
Только сейчас Алекс почувствовал, насколько же он устал, казалось, что дальше невозможно сделать и шага. Поэтому он с затаенной радостью согласился.
— Хорошо, остаемся здесь. Утром выберем место для засады.
Утром Фелонов буквально на коленях прополз по дороге и вынес вердикт.
— Большого каравана не было давно. По крайней мере, с последнего дождя, а он был недели две назад.
— Успели, значит, — облегченно вздохнул рядовой Игнасов.
Лейтенант осмотрел место будущего боя и обернулся к своему помощнику.
— Что скажешь?
— Хорошее место, — ответил Фелонов. — Спуск крутой, еле идти будут, обратно не развернутся — узко. Внизу перед подъемом скопятся.
Последнее было особенно кстати, учитывая малочисленность нападавших.
— Я думаю разместить стрелков на противоположном склоне. Как думаешь, не далековато будет?
— В самый раз, господин лейтенант. Тут полторы сотни шагов, бить можно на выбор, но у нас будет только один залп. Потом они попрячутся за камнями, а стволов у них будет втрое, а то и в четверо против нашего.
— Правильно, — подтвердил Алекс, — попрячутся за камнями. Меня и Ивасова с вами не будет, командовать будешь сам. Постарайтесь в первом залпе выбить сразу шестерых, после этого можете стрелять хоть в воздух. Дальше наступит время моего сюрприза. Надо поднять оба вьюка и патронные ящики вон на тот карниз.
Унтер прикинул пути выполнения поставленной задачи.
— Тяжело будет.
— А я и не говорил, что будет легко.
Через два часа таинственные вьюки и два патронных ящика были подняты на выбранное лейтенантом место.
— После боя надо будет быстро спустить их отсюда, — предупредил подчиненного лейтенант, — но тогда они будут немного легче.
— Спустить всегда проще, чем поднять, — откликнулся Фелонов. — А обзор отсюда хороший, дорога как на ладони. Может, здесь засаду разместим?
— Нет, — отбросил предложение унтера лейтенант, — для восьмерых здесь тесновато будет. К тому же мне надо, чтобы бандиты развернулись вдоль каравана, а не попрятались за лошадьми. Да, и постарайтесь сохранить лошадей, они нам пригодятся. Все, действуй, в любой момент Хамиди может нагрянуть или кто-нибудь еще.
— Есть.
Фелонов и солдаты начали спуск с козырька. Алекс и Ивасов приступили к распаковке вьюков.
Глава 4.
Засада была готова уже часа четыре, когда на перевале появился старик верхом на ослике. На крутом подъеме ослик встал, отказываясь идти дальше. Старику пришлось слезть с седла, самому вскарабкаться наверх, ведя ослика в поводу. Потом он долго отдыхал, восстанавливая силы. В отличный вейсовский бинокль было хорошо видно, как вздымается грудь старика, тяжело ему давался Тарусский перевал. Старик вздрогнул, взгляд его метнулся в сторону засады. Алекс ничего не слышал, но, видимо, кто-то из лежащих в засаде солдат неловко двинулся, металл звякнул о камень, а старый хрыч таки уловил характерный звук. Лейтенант занервничал, в этом случае отпускать старика нельзя. Между тем, дед влез обратно в седло, и ослик послушно начал неторопливый спуск. Лейтенант перевел бинокль на засаду и увидел, как поднялся унтер-офицер с кем-то из солдат, и две серых фигуры скользнули наперерез. Алекс облегченно вздохнул, за сохранение тайны можно не беспокоиться.
Караван появился к вечеру, когда его почти перестали ждать. Лейтенант поднял к глазам бинокль. Три десятка вьючных лошадей, дюжина человек охраны с самим Хамиди во главе. Вроде все так, но что-то в этом караване было неправильное. Алекс не рискнул еще раз взглянуть в бинокль, чтобы рассмотреть подробности. Опасался, что бандиты заметят блик закатывающегося за белоснежные вершины солнца.
Унтер-офицер Фелонов «неправильность» каравана уловил сразу — слишком мало погонщиков на такое количество лошадей. А ведь Хамиди взял с собой не меньше двадцати человек. Где же остальные? Идут следом? Если так, то все очень плохо. Тем временем караван закончил спуск, и первая лошадь ступила на подъем. Пора. Передний погонщик появился в прорези прицела, унтер выровнял мушку и начал выбирать холостой ход спускового крючка. Выстрел грохнул внезапно, на стрельбище казалось, что спуск у винтовки более поздний. Чуть вразнобой загремели выстрелы остальных солдат.
Фелонов дослал в ствол следующий патрон, но стрелять было не в кого, уцелевшие бандиты укрылись с похвальной быстротой. С той стороны прозвучали ответные выстрелы. Унтер навел винтовку на один из дымков, но выстрелить не успел. С карниза, где остались лейтенант Магу и Ивасов, раздался непрерывный грохот выстрелов, как будто целый взвод палил с минимальными интервалами. Короткий перерыв и новая очередь. Вдоль каравана словно свинцовый град прошел. Все закончилось в течение минуты, даже быстрее. Унтер осторожно приподнялся, выглянул из-за укрытия. Подняли головы остальные солдаты. Никто не ожидал, что бой закончится так быстро.
— Все целы?
— Меня зацепило, — отозвался Карагоев.
Несмотря на внезапность нападения и скоротечность боя, стреляли бандиты отменно. Убедившись, что рана несерьезная, Фелонов приказал перевязать раненого.
— Это же не бой был, а какая-то бойня, — морщась от боли, заметил Карагоев.
— Ты радуйся, что из этой штуки не по тебе палили, а по ним. Лежал бы сейчас с дыркой в башке. Закончили? Тогда шевелитесь.
Унтер с солдатами поспешил к карнизу. Лейтенант в одном мундире, шинель оставил наверху, уже спустился вниз по сброшенной веревке.
— Что это было, господин лейтенант?
— Козырной туз в рукаве, — злорадно ухмыльнулся Алекс, — последнее достижение заокеанской военной мысли — картечница инженера Гартинга. Помогите спустить ее, и шинель мою не забудьте.
