Принцесса подозрительно посмотрела на отца.
— Мне всегда казалось, что вы друг с другом живёте всегда душа в душу, ругаетесь только в шутку.
Король внезапно рассмеялся.
— Ну, в принципе это у нас постоянно. А если ты так думаешь, то мы очень хорошо маскируем настоящие ссоры.
— И часто вы так «маскировались»? — принцесса поняла, что туча прошла, и повеселела.
— Нет, но бывало.
Тут оба вздрогнули, когда до шатра донеслись взволнованные крики. Переглянувшись, отец и дочь выбежали на улицу. Спрашивать, что происходит, не нужно было. Им на глаза попались пришедшие в лагерь: четыре фигуры, в которых принцесса и король узнали Евдокию, Дранга, Гонара и Эллу. Оборотни были изранены и измучены и с трудом перебирали ноги. А помогали им идти маги. Король подбежал к ним, взволнованный состоянием оборотней.
Пришедших проводили прямо в лазарет. Когда их привели в себя, они наконец поведали им о том, что сделала Кора с королевством оборотней. А Евдокия и Дранг объяснили, что встретили их по пути в лагерь и на месте бойни не были. Но на этом происшествия этого утра не завершились. Когда начало светать, королю доложили о том, что противник исчез, а потом в лагерь обенцев приехал Великий князь с отрядом из столицы. Ему на встречу вышли почти все его родственники. Но никто не успел ничего сказать. Так как в воздухе раздался взволнованный восклик Надежды. Принцесса кинулась к младшему брату, который сидел в седле с кузеном.
— Андрей! Как ты здесь оказался? Царь, что у тебя со лбом? Где ты так расшибся?
— Влад, объясни, — спросил император Эдан, серьёзно смотря на сына. Князь со вздохом, поведал отцу и двум дядям всё, что услышал от кузена. По окончании рассказа, все долго молчали. Все ждали, что скажет один из императоров. Все трое поняли, в чём смысл был ловушки ведьмы. Получается, они оставили своих жён на растерзание льву, отправившись сражаться с львицами. И вот, в наступившей тишине наконец прозвучал голос второго императора.
— Готовьтесь. Завтра снимаемся с места и едем в замок Чаяния.
Глава 17. Слёзы небес
Бессмысленно, как всякая жестокость,
Жестоко, как бессмыслица любая.
Сгустился мрак, звенящий звук истаял,
И чувствую, у ног разверзлась пропасть.
Она зияет бесконечной пастью,
Но боль такая ноги подкосила,
Что как бы ни хотела в вечность пасть я,
Я сделать шаг навстречу ей не в силах.
Ты это допустил, Отец Небесный!
Единственное, что мне остаётся —
Свернуться калачом у края бездны,
Сомкнуть глаза.
Кому столкнуть, найдётся.
(мюзикл «Последнее Испытание»)
Нет, история всё-таки имеет привычку повторяться. Анна и Мария вспомнили, как много лет назад, когда ещё шла война с Дрангом, их захватили в плен, привезли в замок и посадили почти в такую же темницу. И вот, спустя столько лет, они снова в том же положении.
За всё время заключения, Мария изучила, казалось, каждую щёлку, каждый камень в стенах, потолке и полу в темнице. Но у императрицы, вопреки её обычному оптимизму, отсутствовала какая-либо весёлость и желание найти положительную сторону в положении пленницы. Да и рана на бедре, полученная во время битвы ужасно ныла, из-за чего женщина стала прихрамывать.
В темнице было холодно, в окно задувал северный промозглый ветер, попадал дождь. Но на здоровье сестёр это мало сказывалось. Чего не скажешь об Эльве. Княгиня выглядела мягко говоря плохо. Она ничего не могла есть и, судя по всему, у неё поднималась небольшая температура и кружилась голова. Казалось, что у неё простуда. Только…
Мария остановилась, когда княгиня поджала губы, будто бы подавляя тошноту. Младшая царица опустилась возле неё на пол.
— Как ты себя чувствуешь? Живот болит?
Дракониха покачала головой, ответив, что боли почти нет, (хотя недели две назад было хуже), продолжая лежать головой на коленях у средней царицы. Мария оглядела подругу с ног до головы, осторожно коснувшись низа живота княгини. Вопреки обычной идеальной стройности фигуры княгини, царица ощутила еле заметную неровность. Она улыбнулась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Значит, миссия Дуси с Володаром прошла удачно. Уже неделя восьмая, Эл, — произнесла царица, таинственно смотря на подругу. Анна и княгиня подняли на неё удивлённый взгляд.
— Ты уверена?
— Абсолютно, Ань. Перестройка организма на людской лад на время процесса как следствие беременности — действие волшебной воды. Просто, чтобы она, не превращаясь в человека физически, смогла от смертного выносить ребёнка и родить, — объяснила королева. — Эльва, можешь порадовать князя, когда увидишь.
— Если вообще увидим, — сердито буркнула средняя царица. — Думай, о чём говоришь, Марья.
Младшая царица опустила голову. Она ведь так и не рассказала сестре и подруге о том, что они все останутся живы… кроме неё. Да, видно Кора очень изощрённую месть хочет придумать, если о Марии пока никто даже не вспоминал.
Они долго молчали. За окном завывал ветер. Мелкий дождь не переставая моросил, стуча по камню и нагоняя тоску на всех заключённых. До них донеслась заунывная песня — запел один из защитников замка, оставшихся в живых. Даже зверолюды, стоявшие на посту, казалось, приуныли. Умели ямлезцы вывернуть душу одним своим голосом с тех пор, как выучились петь у жителей северной империи.
Мария любила их слушать. Но сейчас ей захотелось расплакаться от этой песни. Анна заметила её выражение лица и, почувствовав неладное, обратилась шёпотом (Эльва к тому времени заснула) к сестре.
— Что ты скрываешь? Ты сама не своя с самой битвы, но, вопреки твоим словам, дело не только в поражении. Что случилось?
— Кора никого не убьёт. Никого, кроме меня.
— Как? — царица побледнела. — Сколько… сколько же осталось?
Вместо ответа, в первый раз за всё время дверь в подземелье открылась и внутрь вошли зверолюды. Сёстры поняли, что несли с собой эти звуки. Мария обняла сестру, после чего поднялась на ноги, встав лицом к двери. В темницу вошли двое.
— Госпожа ждёт тебя, царица, — пророкотал один с головой медведя. Потом, не дожидаясь ответа, они вывели младшую царицу, закрыв дверь темницы. Когда они покинули подземелье, восстановилась тишина. Анна опустила голову. Её прекрасное лицо исказило горе, и женщина, тихо плача, стала молиться Царю, чтобы тот сохранил её сестру.
* * *
Мария старалась идти, сохраняя бесстрастное выражение лица, но то, что она видела, по большей части повергало её в ужас. Всюду был разгром. Двери и мебель поломаны, окна выбиты. Драгоценности чудища не трогали, так как были абсолютно равнодушны к ним. Но царица с трудом могла узнать некогда красивый и гордый замок.
Зверолюды не обращали особого внимания на пленницу, пока ту вели к тронному залу, но царица слышала некоторые, как видно, оскорбительные шутки в свой адрес, сказанные на незнакомом ей гортанном языке.
Но вот и тронный зал. Мария поморщилась, когда ей подтолкнули, чтобы она шла быстрее. Рана взвыла неприятной болью, но царица промолчала, когда увидела перед собой Кору, смотревшую на неё сверху вниз с тронного возвышения. По одному движению её руки, пленницу отпустили. Зверолюды отошли.
— Добрый день, Мария, — улыбнулась ведьма. — Прекрасно выглядишь.
— Ты меня за этим позвала? — сухо спросила царица. — Для обмена любезностями? Не тяни, мы обе отлично знаем, что ты жаждешь моей крови.
Мария заметила, как в руках колдуньи блеснул кинжал. Как банально! Она решила зарезать её? Кора, будто в ответ на её мысли, произнесла:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лезвие этого кинжала заколдовано. Тот, кого он ранит, превратится в мрамор. Согласись, изощрённо? Даже если твой ненаглядный Баш уцелеет в битве и вернётся сюда, ему придётся до самой смерти мучиться тем, что он тебя не уберёг. Кстати, смерти ему тоже вряд ли придётся долго ждать, — она кровожадно улыбнулась, вертя кинжал в руках, а сама медленно сошла с возвышения и подошла к царице.
