— В чём состоит план все помнят? — спросил он, понизив голос, чтобы эхо его не выдало. Те, к кому он обращался, активно закивали. Император вздохнул, будто стараясь успокоиться и обернулся к Дрангу. Маг, поняв немую команду, подошёл к двери, которая серой невзрачной аркой находилась в небольшом углублении. «Блаженный» простёр руку в её сторону, внимательно смотря вперёд. Радужка его глаз окрасилась в золотой и в следующий миг от мага в сторону входа ринулась невидимая волна воздуха, которая беспрепятственно миновала преграду, попав в подземелье.
* * *
Анна вздрогнула, просыпаясь, когда в воздухе раздался грохот: одному из элитариев, очевидно, надоело сидеть взаперти, о чём свидетельствовали последовавшие за ударом ругань и стоны из-за разболевшихся от напряжения ран и ушибленного плеча. Царица вздохнула, расправляя затекшие плечи и руки и стараясь устроиться поудобнее, насколько это было возможно сделать сидя, когда на коленях лежит княгиня.
Царица уже собралась было уснуть снова, когда она услышала тихий всхлип. Потом почувствовала, как у княгини несколько дрожат плечи. Эльва лежала спиной к женщине, отвернув голову в сторону двери и её лицо закрывали растрепанные волосы, потому императрица не могла видеть её лица, и Анна стала будить дракониху.
— Эл. Эл, тебе плохо?
Княгиня посмотрела на царицу и покачала головой, вытирая слёзы. Анна поняла без слов, что так взволновало княгиню, и ободряюще улыбнулась ей, сжимая её руку.
— По Володару скучаешь… Я тоже по Эдану тоскую. Но они скоро прибудут, вот увидишь.
— Уж лучше бы они не приходили, — Эльва всхлипнула, а голос её задрожал от слёз. — Кора не пощадит их, если они захотят освободить замок. Я не хочу этого.
— Мы ничего не сделаем, — грустно произнесла царица. — Нам остаётся только надеться на…
В этот миг по подземелью от дальней его стенки прокатилась волна воздуха, беспрепятственно миновавшая все стенки, и вскоре все заключённые, включая зверолюдов у входа, уснули. Восстановилась мёртвая тишина. Вскоре раздался глухой скрежет. Несколько каменных блоков на дальней стене подземелья просели и стали медленно двигаться в сторону, открывая путь пришедшим.
Проход был сам по себе гораздо просторнее того, что находился за стенами подземелья, в него разом шагнули пятеро: Евдокия, Баш, Эдан, Володар и Дранг. Пока они открывали двери в темницы, чтобы посмотреть, кто остался в живых после захвата, в проход постепенно входили остальные члены правящей династии и солдаты.
Выбив очередную дверь, Баш замер на пороге, увидев Анну и Эльву. И если до этого момента он надеялся на то, что в одной из темниц окажется и Мария, то сейчас эта надежда пропала: дверь была последней. Император поджал губы, стараясь успокоит себя, что вероятно, её просто держали в другом месте, но, когда перед глазами всплыл недавний сон, король понял, что обнадёживать себя раньше времени не стоит. Но всё же малая толика уверенности в своей ошибке ещё грела ему душу.
Мужчина подозвал несколько растерявшихся Эдана с Володаром, которые с облегчением вздохнули, увидев царицу и княгиню. Дальше Севастьян смотреть не пожелал, направившись к Надежде с Александром, рядом с которыми шёл Андрей, страшно упрямый и не желающий признать того, что в таком состоянии его убьют в первую же секунду боя (остальные доводы он даже слушать не стал). Король оглядел детей и царевича.
— Пап, а обязательно было усыплять их? — спросила девушка. Баш закатил глаза на это.
— Ты чем слушала, Надь? Мы час проговаривали план. Я у тебя раз пять спрашивал, всё ли ты поняла. Что ты мне отвечала? «Да, пап, ясно». Ладно, повторю последний раз! Если бы они все нас увидели, то я более чем верен, подняли бы шум, его бы услышали сторожа, у которых слух острее, чем у кошки, и наша внезапность пошла бы на спад, — король выдохнул, смиряя некую раздражительность от волнения, и перевёл тему:
— Дранг сказал, что действие заклинания недолгое. Они проснуться через часа два и им надо объяснить, в чём дело. Андрей, ты останешься с тётушками. Не спорь! — император мигом пресёк все возражения, увидев, как сын надулся, собираясь высказаться по этому поводу. — А ты, — это было обращено к принцессе, — от Сашки не на шаг, ясно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
От этих слов Надежда так опешила, что даже не успела возмутиться тому, что её до сих пор считают за маленького ребёнка, постоянно нуждающегося в опеке. Оказывается, отец переменил своё мнение о восточном царевиче гораздо быстрее, чем все успели заметить.
Но тут настала тишина. Без каких-либо команд, следуя чётко обговоренному плану, двое солдат вышли в открытую магией Дранга дверь. Через несколько минут они вернулись, с окровавленными мечами в руках.
— Чисто, государь, — шёпотом о рапортовал один из них Эдану, — поблизости никого нет. Стража перебита. Император кивнул, после чего, дождавшись знака, воины постепенно стали покидать подземелье.
* * *
Не прошло и часа, как замок заполнился криками, звоном оружия и рёвом чудищ, которых это нападение застало врасплох. Спланированная атака людей оказалась для них неожиданной, что вскоре дало о себе знать. Число солдат Коры быстро сокращалось. Самой же ведьмы нигде не было.
Вонзив меч в грудь врага, Баш огляделся, собираясь с духом и давая поутихнуть дикой боли в ране. Его грызла тревога, росшая с каждой минутой. Его мысли рисовали самые разные варианты того, где могла находиться Мария, но мало какие его утешали.
Он бросился вверх по лестнице, на этаж, где находился тронный зал. Коридор там был длинным. Двери в тронный зал были закрыты. Тут на пути второго императора вырос зверолюд с головой барса. Король смотрел на него снизу-вверх, но от этого его пыл только возрос. Завязался поединок.
Удары противника были мощными и тяжёлыми, но Баш умудрялся либо уворачиваться, либо бить в самые уязвимые места. Чудище злилось, что не может расправиться с человеком. И эта злость сыграла против короля. Изловчившись, зверолюд отбросил противника к стене. У Баша от одного мощного удара выбило дыхание, а спина громко хрустнула. Рухнув на землю, Баш с трудом уселся, облокотившись спиной о стену, и как раз в тот момент, когда зверолюд подошёл к нему. Он дико, ухмыляясь, поднял мужчину за плечи, вновь приложив о стену. Баш застонал от боли в затылке. Он плохо видел морду врага, но сквозь туман дурноты, он услышал насмешливые слова:
— Несчастный, не связывался бы ты со смертью. Жизнь коротка, говорю тебе я. И так же говорила моя госпожа, превращая твою жену в камень.
Услышав эти слова, император поднял ошеломлённый взор на противника. Ужас в его глазах, сдавивший бы сердце любого, кто его видел, только повеселил зверолюда. Он отвлёкся от мыслей об убийстве. Но в следующий миг, дикая ярость, охватившая короля, вылилась наружу. Вынутый из голенища нож вонзился зверолюду под сердце, а потом в горло. Глаза императора пылали. Подняв меч, он стал наносить удары любому встававшему ему на пути чудовищу, и все падали, получив смертельные раны.
Наконец, Баш заметил на лестнице тень. Он мгновенно понял, кто это, и ринулся вдогонку, снедаемый жаждой расправы. Но тень ведьмы всё не останавливалась, пока не привела короля на некогда бывший просторным балкон, с которого открывался вид на столицу. Сейчас от него осталась только серая потрескавшаяся и обваленная с краёв и снизу платформа без перил, под которой, у подножия каменного острова, служившего фундаментом замка Чаяния, высились большие валуны, омываемые водами озера. Оглядевшись и не увидев ведьмы, император закричал не своим голосом, полным яростной ненависти:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— КОРА!!!
— Зачем же так кричать?
Баш обернулся, пожирая колдунью пылающим взором и изо всей силы сжимая меч в руке.
— Я здесь…
— Ты… — прошипел Севастьян, — И ты ещё смеешь мне в глаза смотреть, ведьма. Я убью тебя!
— Вперёд, мой король, — обворожительно улыбнулась та, из воздуха доставая меч себе. Баш кинулся на неё, но ведьма исчезла. Он обернулся — она стояла за спиной, всё так же улыбаясь. Ярость короля усилилась, и, увидев это, колдунья наконец стала биться.
