— А почему надо было нам быстро смываться? — посмотрел Пашков влюбленными глазами на Мою Длину.
— Ты что, совсем отупел, ребенок? Зачем нам там зря торчать?
— Ой! — взглянула на часы Катя. — Нас ведь давно уже ребята ждут в сквере! Бежим.
Они выскочили из подъезда на улицу. И кинулись со всех ног к скверу.
— Не хотела я к этой тете Любе на день рождения тащиться, — по пути объяснила Моя Длина. — А теперь вынуждена.
— Ты уж про него все как следует выясни, — напутствовал ее Пашков.
— Без тебя как-нибудь разберусь, ребенок, — презрительно усмехнулась девочка.
— Ум хорошо, а два лучше, — не унимался Пашков.
— Это когда ум, — с еще большим высокомерием произнесла Школьникова.
Лешка обиженно замолчал. «Ничего, — принялся успокаивать он себя. — Мы еще ей докажем. За Пашковым не заржавеет».
Олег, Женька и Таня уже действительно ждали в сквере.
— Нашли? — едва увидав отряд Темыча, качал расспросы Олег.
— А ты думал? — гордо выпятил грудь Темыч.
— Рассказывай! — подскочил к нему Женька.
— Сейчас расскажу, — с важностью отозвался Тема.
— Он в булочной его засек, — вмешался Пашков.
:— Не лезь, — перебил Тема. — Кто засек, тот и будет рассказывать.
— А кого ты засек? — прыгал от нетерпения вокруг вновь прибывших Женька. — Только одного или обоих?
— Которому врезал, того и засек, — был краток Тема.
— Первый раз в жизни кому-то врезал и никак не может теперь успокоиться, — всплеснула руками Катя.
— Могу не рассказывать, — тут же надулся Темыч.
— Ты Катька, к нему не лезь, — вступился за друга Женька. — Темыч тогда действительно… Мужик-то был вот какой, — показал он руками, — а Темыч у нас…
— Да герой ты, герой, — потрепала Тему по коротко стриженной шевелюре Катя.
Мальчик, однако, продолжал дуться.
— Давай, давай рассказывай, — поторопил Олег.
Темыч рассказал. Остальные по ходу дела добавляли подробности.
— Выходит, один из кидал у нас почти в руках, — потер руки Олег.
— В руках или не в руках, но теперь мы, по крайней мере, знаем, что он знакомый Машкиной соседки, — ответил Тема.
— И вроде довольно близкий, — ухмыльнулась Катя. — Встретили его там очень ласково.
— Это я уж сегодня выясню, насколько близкий, — сказала Моя Длина. — Кстати, Олег, — продолжала она. — Мы решили заснять кидал на видео.
— Отлично! — одобрил идею мальчик.
— Тогда Василенко может спокойно их взять! — воскликнул Женька.
— Разбежался, — покачал головой Тема. — Ты засними, как они кого-нибудь кинут.
— Застукаем, — отмахнулся Женька.
— Даже если застукаешь, — сказал Олег. — Видеодокументы по закону не могут служить прямой уликой.
— Тогда какой смысл снимать? — мигом расстроился Женька.
— Большой, — возразил Олег. — Во-первых, если нам это удастся, у майора Василенко будут не ваши с Темычем условные портреты…
— Вообще-то они у нас не совсем точные получились, — справедливости ради заметил Женька.
— Вот именно, — усмехнулся Олег. — А на пленке вместо условных портретов получатся настоящие. И тогда…
— Тогда, — подхватила Таня, — Владимир Иванович сможет проверить по картотеке. Вдруг эти типы уже совершали преступления.
— Или, — снова заговорил Олег, — устроит засаду. Только до этого нам надо точно установить, в какое время и где работают кидалы.
— Тогда я с вами, — сказала Моя Длина. — Все равно мне к истории особенно готовиться не надо.
Остальные кивнули. История была единственным предметом, которому Школьникова уделяла внимание. Стремясь покорить Андрея Станиславовича, она читала даже дополнительную литературу по каждой из тем.
— Самое главное — выяснить, что это за тип пожаловал к твоей соседке, — обратился Олег к Моей Длине.
— Заметано, — еще раз заверила та. — Уж я тетю Любу раскручу на полную катушку.
— А вам ничего интересного не попадалось? — поглядел Темыч на группу Олега.
— Это смотря с какой стороны посмотреть, — тихо откликнулась светловолосая Таня.
— Да ладно тебе, — понял Женька, что сейчас пойдет речь о нем.
— Кому ладно, а кому и нет, — усмехнулся Оле!*,
— Наш «будущий геолог* чуть косметичку не спер у какой-то женщины, — сообщила Таня.
— В общем-то это к делу отношения не имеет, — пытался изо всех сил замять неприятный разговор Женька.
Однако четверо ребят, которые не были очевидцами его «подвига», мигом заинтересовались. Олег и Таня изложили в подробностях всю историю,
— Ты, Женька, что, правда, в геологи намылился? — спросила Моя Длина.
— Нет, — отвечал долговязый мальчик. —
Это они виноваты, — покосился он на Олега и Таню.
— Чем, интересно? — была очень удивлена Таня.
— Приспичило вам историей заниматься, — с укором произнес Женька. — Орут на всю улицу памятные даты. Вот старикан ко мне и привязался: «Кем вы хотите быть? Кем вы хотите быть?» А я совершенно о другом в это время думал. Тут камень мне на глаза и попался. Меня и дернуло ему ляпнуть, что я камни люблю. Думал, отвяжется. А он, наоборот, только еще сильнее раздухарился: «Будущий геолог! Я тоже геолог!»
Ребята уже надрывались от смеха.
— Я, может, без этого старика и не перепутал бы косметичку с «куклой», — добавил Женька.
— Значит, во всем старичок виноват, — покачала головой Катя. — Какой нехороший дедушка! О геологии с Женечкой заговорил.
— Сама бы попробовала сосредоточиться, когда у тебя над ухом зудят про какое-то будущее, — продолжал оправдываться долговязый мальчик.
Ребят сотряс новый взрыв хохота. «Будущий геолог» вдруг тоже начал смеяться.
Когда веселье несколько унялось, Олег, взглянув на часы, сказал:
— Сейчас ровно семь. Можно еще чуть-чуть покрутиться до возвращения предков.
— Какой смысл, — пожала плечами Катя, — если, по крайней мере, один из кидал сейчас веселится на дне рождения у тети Любы.
— Действительно, — хлопнул себя по лбу Олег. — Тогда расходимся. А завтра в десять соберемся у меня и наметим дальнейший план действий…
У Пашкова мигом созрел свой план действий. Он рассчитал, что если встанет пораньше, то ему удастся подстеречь Школьникову в Докучаевом переулке. И тогда они с Машкой до самого дома Олега будут наедине друг с другом. Если же Лешке очень повезет и Машка окажется в очень хорошем расположении духа, то, вполне вероятно, они даже остановятся где-нибудь покурить. Она ведь прекрасно знает, что у Олега этого делать нельзя.
Вечером Лешка тщательно подготовился к свиданию. Во-первых, он заставил бабушку выгладить ему самую красивую майку. Во-вторых, продел новые шнурки в кроссовки. Верней, они были не совсем новые. Лешка вытащил их из кроссовок Пашкова-старшего. «Все равно отец носит такую обувь редко, — обосновал свои действия Лешка. — И вообще, ему никакой разницы нет». И любящий сын вдел в кроссовки отца свои, связанные в трех или четырех местах,
На сон грядущий Лешка внимательно прочитал сборник лучших анекдотов года. Теперь ему было чем развлечь Мою Длину, когда они встретятся. Затем мальчик поставил будильник на семь утра и улегся спать.
Утром от будильника проснулся не Лешка, а братан Сашок. Посетовав спросонья на «глупую бабушку», которая вечно забывает, что у него, Сашка, уже начались каникулы, мальчик отключил будильник и снова предался сну.
Вот почему Лешка проснулся не в семь, как заранее было намечено, а в девять. Узнав, сколько времени, он с воем выскочил из-под одеяла и лихорадочно начал готовиться к свиданию Хорошо еще, что родители уже успели уйти на работу. Впрочем, и бабушки с Сашком было более чем достаточно. Они принялись наперебой расспрашивать Лешку, куда он так торопится. Дошло до того, что Пашков перестал разговаривать с не в меру назойливой бабушкой, а Сашку отвесил затрещину. После этого ему наконец дали сосредоточиться.
Лешка тщательно оделся. Потом вдруг вспомнил, что забыл почистить зубы. Он снова бросился в ванную. После чистки зубов новая майка покрылась брызгами пасты. Лешка как мог затер ее. Тут его угораздило обратить внимание на шевелюру. Волосы стояли дыбом. Так показаться Машке нельзя!
Пашков схватил мамин гель и нанес его толстым слоем на волосы. Затем причесался. Волосы больше не торчали.
— Неплохо, — одобрительно поглядел Лешка на собственное отражение в зеркале.
Тут он увидел папин дезодорант и, не снимая майки, щедро попрыскался.
— Теперь порядок, — сказал сам себе Лешка и вылетел из квартиры.
В половине десятого он уже расхаживал взад-вперед возле подъезда Моей Длины. Мамин гель под палящим июньским солнцем немедленно высох. На волосах Пашкова образовалась жесткая корка. Что же до самих волос, то они снова вздыбились. Лешка, однако, этого не видел.
