От кого: Кэт
Кому: Лин
Тема: История с Дэном
На Рождество хочу что-нибудь очень, очень дорогое.
Кэт.
Лин посмотрела на экран компьютера и улыбнулась. Хорошо… Кэт снова была в своем репертуаре. Она твердой рукой вычеркнула «Поговорить с К. о Д.».
Хотелось надеяться, что все закончилось. Странно, но ей стало казаться, что она каким-то образом втянула себя в их семейные проблемы, как будто они с Дэном обманули Кэт, что было, конечно же, смехотворно.
Всего три встречи. Три. Давным-давно, в другом мире, в другое время. Аж в восьмидесятые. Еще до того, как по телевизору начали крутить рекламу предохранения от СПИДа, до того, как сестры Кеттл остепенились.
Лин вдруг живо вспомнила, как лежала на кровати Дэна, в его по-мальчишески неопрятной комнате. «Тебе нравится, когда я это делаю? По-моему, нравится. Нравится, да?»
Нравилось ли ей это чуть больше, потому что в глубине души она знала, что Кэт врала, говоря, что ей это совсем неинтересно? Кому бы это было неинтересно? Он был потрясающим. Без каких-либо долгосрочных перспектив, понятное дело, но очень, очень сексуальным.
Ох, как давно она об этом не думала… Лучше перестать думать совсем, а то в следующий раз она покраснеет, увидев бессовестного изменника.
Чуть позднее тем же вечером Лин стояла в ванной и похлопывала себя по лицу, накладывая увлажняющий крем. Она старалась смотреть только на свое отражение и не замечать Майкла, который рядом чистил зубы. Она сама удивлялась, насколько противно ей было это зрелище. Он проделывал все очень старательно, яростно водил щеткой вверх-вниз, так что зубная паста прилипла к верхней губе. Первый раз ей пришло в голову, что Джорджину это тоже могло бесить.
– А ты можешь себе представить, что мы с тобой вместе столько же, сколько вы с Джорджиной? – спросила она, когда он наконец-то закончил и склонился над раковиной, чтобы сплюнуть пасту.
– Правда? – отозвался Майкл и вытер рот полотенцем.
– Правда, – ответила Лин. – Значит, теперь ты мне изменишь?
Вопрос прозвучал жестче, чем ей хотелось бы.
Майкл отложил полотенце:
– Нет, у меня нет таких планов.
– Хм, думаю, у тебя и насчет Джорджины не было таких планов.
Майкл прислонился к двери ванной:
– Это из-за Кэт и Дэна, да? – (Лин молчала.) – Или из-за Кары? Из-за ее дурацкой подростковой выходки?
– Нет, ничего. Я пошутила.
– Что-то не похоже на шутку.
Лин положила на место свой увлажняющий крем и прошла мимо Майкла в спальню. Он выключил свет и пошел следом.
Не говоря ни слова, они сняли с кровати плед, взяли с тумбочек свои книжки, улеглись бок о бок и раскрыли их на том месте, где остановились.
Через несколько секунд Майкл положил свою книжку на грудь:
– Помнишь, как мы первый раз пошли в поход?
Лин, глядя в книжку, ответила:
– Да, помню.
– Я тогда проснулся рано утром и увидел, как ты спишь рядом в спальном мешке, свернувшись калачиком, и мне… мне было очень радостно тебя видеть. Как в детстве, когда твоему другу разрешили остаться у тебя ночевать. Пока спишь, забываешь, что он здесь, а потом просыпаешься, видишь, что он лежит на раскладушке, и чувствуешь себя абсолютно счастливым. Думаешь, да, точно, Джимбо ведь здесь! Ну и повеселимся же мы сегодня! – Лин хотела заговорить, но он положил руку ей на ладонь, чтобы она не прерывала его. – Я вот что хочу сказать… С Джорджиной я ни разу ничего подобного не чувствовал. Даже когда у нас вроде бы все было хорошо. Даже когда у нас с тобой все плохо, все равно это в десять раз лучше, чем самое лучшее, что было у нас с Джорджиной. Когда мы с тобой только еще познакомились, я все думал: почему же никто не сказал мне, что все может быть так здорово? – Майкл снова взялся за книгу и закончил: – Я не собираюсь тебе изменять, потому что… – (Лин заморгала; буквы на странице вдруг начали плясать перед глазами.) –…потому что ты напоминаешь мне того друга – Джимбо.
Закрыв книжку, она хлопнула ею по его животу.
Глава 6
Господи Боже, Агнец Божий, Сын Отца, берущий на Себя грехи мира, помилуй нас; берущий на Себя грехи мира, прими молитву нашу; сидящий одесную Отца, помилуй нас. Ибо Ты один Свят, Ты один – Господь…
– Напомни, чтобы я рассказала тебе о водной аэробике.
– Что? – Джемма согнула колени и опустила голову, чтобы расслышать бабушку.
– Водная аэробика! – прошелестела ей в ухо бабушка. – Напомни, а то забуду!
– Хорошо! – Джемма еле удержала смешок, а бабушка озорно взглянула на нее.
Когда сестры Кеттл были совсем маленькими, бабушка часто брала их с собой на воскресную мессу; она все время сидела совершенно прямо, зорко следя за каждым их движением, и замечала, даже когда кто-то из сестер еле заметно ерзал.
Теперь Джемма возила бабушку в церковь раз в несколько недель. По этому случаю бабушка одевалась так же строго, как раньше, – застегнутый на все пуговицы кардиган и юбка, – но несколько смягчила правила поведения. Однажды в воскресенье обе так расхихикались, что бабуля чуть не задохнулась прямо на лавке.
– Не представляю, как ты это выдерживаешь, – сказала Кэт. – Зачем ты ездишь? Ты же больше не веришь в Бога?
– Не знаю, – сказала Джемма, чем вывела из себя Кэт.
– У тебя вообще есть свое мнение?
– Не-а.
Что ж, это, по крайней мере, было правдой. Мнения были у других. Прямо удивительно, до чего они дергались из-за этих мнений.
– Пожалуйста, садитесь.
Паства, покашливая и вздыхая, начала усаживаться, чтобы прослушать проповедь. Бабуля уронила подбородок на грудь и задремала.
Джемма разглядывала сидевших перед ней. Ей очень нравилось исподтишка наблюдать за людьми, отгадывать их маленькие драмы. Сегодня в церкви была пара с крохотным ребенком. В самом начале мессы малыш раскапризничался, и родители сразу рассердились и принялись паническим шепотом говорить друг другу, что делать. Ребенок в конце концов заснул, и Джемма увидела, как мужчина протянул руку и похлопал женщину по колену. Женщина осторожно подвинулась к нему и дружелюбно прижалась плечом. Очень мило…
У мужчины были очень густые каштановые волосы. У Маркуса были похожие… И вообще, его затылок был совсем такой же, как у Маркуса.
«Выдумала тоже!» – оборвала себя Джемма. И совсем он не похож на Маркуса. Вспомни лучше про голову Чарли! Про эту прелестную лысеющую голову!
Но было поздно. Маркус решительно оттеснил Чарли из воспоминаний.
– Что ты, блин, делаешь?
Это было последнее, что сказал Маркус перед тем, как выпустил руку Джеммы, шагнул с бордюра и в следующую секунду умер.
Не самый лучший выбор для последних слов. Она слышала от него слова куда более приятные. Много чего он ей говорил милого… романтичного… страстного.
Только вот сейчас, до того, как вспомнить единственное «Я люблю тебя», ей пришлось вспомнить вот это: «Что ты, блин, делаешь?»
А делала она следующее: наклонилась, чтобы подобрать приглашение на свадьбу, непонятно как выпавшее из надежно перевязанной квадратной пачки, которую она крепко сжимала в руке.
– Ой! – вскрикнула она.
Выходит, приглашения рассыпа́лись все то время, пока они шли от машины?
Маркус выпустил ее руку. Джемма потянулась за конвертом. Послышался визг тормозов, похожий на крик испуганного зверя.
Она подняла глаза и увидела, как Маркус летит в воздухе. Он был крупный, Маркус, но летел легко, как тряпичная кукла, страшно и нелепо болтая руками и ногами.
Но упал он не как тряпичная кукла. Он рухнул на дорогу, со стуком ударившись о бетон.
И затих.
– Боже милостивый! – услышала Джемма мужской голос.
Бежать… Она понимала, что должна сейчас бежать к нему.
Открывались двери машин. Люди толпились на мостовой, давая друг другу срочные и важные указания.
Через несколько секунд вокруг Маркуса образовалось плотное кольцо, а Джемма все стояла, зажав в руке приглашения на свадьбу.
Это было что-то очень большое. Такое, в чем могут разобраться только взрослые. Сильные, как отец, мужчины и толковые, как мать, женщины. Способные люди.
Она осторожно положила пачку с приглашениями на мостовую и стояла, безвольно свесив руки по бокам, ожидая, когда кто-нибудь скажет ей, что делать.
Потом вдруг тело начало двигаться само, побежало через дорогу, руки заколотили по плечам и спинам людей, чтобы они уступили ей место. Она слышала собственный крик: «Маркус!» – и его имя звучало для нее незнакомо, будто она его выдумала.
Через две недели после похорон она вернулась на работу. Ей казалось, что она слетала в гости на другую планету. В тот год она преподавала во втором классе и, когда вошла к ученикам, увидела страшную картину: двадцать четыре семилетних ребенка сидели на своих местах, положив руки на парты, и ловили каждое ее движение.
