— Ну что ж, Олдрич, я уйду. Ты знаешь где моя усадьба. Когда твоя княжна умрет и бросит тебя, ты знаешь к кому идти. И ты знаешь, Алеш, что я вижу будущее… Прости, не хотела говорить.
Она поднесла руки ко рту, будто испугавшись своих слов. Только в этом жесте все же театральности было больше, чем сожаления.
— Я это знаю без вас. Визит закончен, леди Мартич, вы можете идти, — в пику ее фамильярному «Алеш», выйти я ее просил по фамилии и титулу. Лейса никогда раньше не звала меня по имени, только «князь» или «Олдрич».
Только сейчас пришло понимание, что свое имя от нее и не хотелось слышать. Она произносила его резко и грубо, видимо пытаясь выказать уважение моей мужественности. Память тут же на сравнении услужливо подкинула княжну в купальне, когда мы упали в бассейн любви, и эта Иона назвала меня по имени. Нежно, лаская каждый звук, так мягко, что хотелось слышать ее голос еще и еще… Хотя нет, иногда заглушать поцелуями, перехватывать ее дыхание, не отпускать нежные губы, пока они не раскраснеются от поцелуев.
Камень на запястье пульсировал в ритме разогнавшейся по венам крови, будто звал, требовал идти.
— Войт, — я позвал кравчего. Слуга каким-то образом тут же показался из коридора. — Не пускай ко мне больше леди Мартич. Если придет и станет тебе прочить зло, скажи ей, пусть заглянет в свое будущее, и посмотрит, что могу сделать я.
Мужчина кивнул.
— Она что-то от вас хотела, да? В обмен на связь?
— Да. Видимо, рассчитывала занять место княжны после ее смерти.
Кравчий замер.
— Ведь княжна Амалия каждый год…
Он понял быстрее меня: Мартич предвидела смерть княжны и решила устроить со мной интрижку, привязать к себе, думая что Зимняя Свадьба лишь ежегодный ритуал вроде годовщины. А когда княжна умрет, так я к Лейсе уже привяжусь… Ха-ха. Но вот беда, роману шел четвертый год, а Амалия-то не погибала… по мнению Лейсы.
— Она вас хотела использовать, князь, — подытожил Войт, — не пущу ее больше никогда. И вам не след… греться у ее очага. Кто ведает, может, кроме предвидения еще что-то колдовать умеет.
Я молча сидел за накрытым столом. Ужинать не хотелось. В голове кружились мысли и желания, которым, как я думал, уже места на было. Надо признать: поездка в столицу была частью привычки. Да, были важные и срочные дела. Но я могу решить их чуть позже. На запястье камень светил уже огненно-красным, обдавая меня теплом.
— Войт, завтра, после встречи с послом Катайи, мы возвращаемся в замок.
— Но князь…
— Перенесешь. Остальное я могу решить позже.
Хватит прятаться за суетой и работой.
11. Огонь, вода и камень (3)
Иона
Не особо задумываясь зачем, я соскользнула в теплую воду. Витал аромат кедра и зимней свежести. Хотя… может, это мне кажется, и это все рубашка князя, которую я конфисковала вместо халата. Вода здесь отлично держала, позволяя расслабиться и не касаться ногами дна. Купель согревала, но не парила, тем не менее, сердце застучало быстрее, а щеки покрылись румянцем.
Я не чувствовала здесь прилив сил, как в турмалиновом бассейне, я чувствовала здесь цунами. Будто рядом скрыт мощный поток энергии, который снесет меня целиком, но я не могу до него дотянуться. Как будто не могу дотянуться … одна?
Дико хотелось прикосновений, и я сжала руками свои плечи, а потом закрыла глаза. Так легко представить, что это не мои рук скользят от ключиц к груди и ниже, к пупку… Князь… интересно, что он делает? И почему, почему я представляю именно его руки? Почему представляю, как запускаю пальцы в его волосы? Вспомнилось, как перед отъездом он назвал меня по имени. Я судорожно втянула воздух и вздрогнула. Почему так колотится сердце и подкашиваются ноги, почему так хочется…Кроме имени, в голове всплыл голос князя, когда мы с ним упали сюда.
— Это бассейн для влюбленных, моя дорогая …
Разум пощелкал пальцами у меня перед носом. Эй, Инна, дорогая Амалия! Что Симона говорила? Это — для взрослых!
Лицо «горело», кожа откликалась на малейшее движение воды. Соски напряглись от касания о ткань рубашки. Я шагнула к лесенке, чтобы выйти из купели. Вода словно не хотела меня отпускать, волной проходя по бедрам, заставляя меня вздрагивать от желания.
Боже… Это ж если б мы тут с князем остались чуть дольше в прошлый раз… Что было бы?
А самое страшное, мне не хотелось уходить. Мне хотелось, чтобы пришел Алеш… Камень на запястье светил уже ярко-красным, больше напоминая рубин. Ну или мое лицо.
До лесенки оставался шаг. Я тянула его уже минуту или две. Или три. Черт, надо выйти.
Воздух вне купели казался со вкусом холода и одиночества, меня била дрожь. Хотя в зале было по-прежнему тепло.
Зато спустя какое-то время вернулась способность рассуждать. А подумать мне стоило. Например, о том, что Матей призвал меня только для того, чтобы я разорвала союз князя по своей воле. Но при этом он должен согласиться, но не знать, что в этом план.
Дедуля явно недоговаривал. Но я поняла точно: никто из «невест» больше года силу князя не выдерживал, а значит разорвать ритуал и избавиться от камня на руке для меня не то что шанс вернуться, нет, это шанс выжить. Это оригинальная Амалия в подземелье стоит, а времянки все идут в утиль.
Князь вернется через пару дней. До моего имени он уже снизойдет, значит, снизойдет до разговора.
Утром я проснулась совершенно разбитой — мне всю ночь снились такие горячие сны, что когда Симона спросила, как я, княжна, отдохнула, у меня снова покраснели щеки. После обеда девочки показали мне библиотеку — огромный зал с дубовыми стеллажами и с коваными светильниками, похожими на бутоны цветов.
Книг было много, все аккуратно расставлено, полки подписаны. Общая магия, природная магия, история, каменное дело…
— Можно брать книги отсюда?
Симона кивнула.
— Вам можно, княжна. Только непременно ставьте на то место, где взяли, иначе Теодора Тейтана будет гневаться. Она следит за книгами, это ее вотчина.
Пожалуй, для начала следует понять, как тут магия работает. Я взяла «Как определить свой дар» или «Общую классификацию магии» и хотела было уйти, чтоб почитать в спальне.
— А можно мы тут немного почитаем? — неловко спросила горничная.
— Вам и сюда просто так нельзя? — догадалась я. Девочки кивнули. Ну что ж, посижу как в универе, в читальном зале. Симона тут же метнулась к одному из самых дальних стеллажей и принесла два потертых томика.
— Что вы читаете?
— Сказания о невесте ветров. Это не взаправду, это история такая, — принялась объяснять Даянка. — Ветер влюбился в обычную девушку, и оборачивался человеком, чтобы ее очаровать. Мы редко сюда попадаем… Поэтому я читаю первую часть, а Симона вторую, сколько успеем. А потом пересказываем друг другу.
Мы так в детстве пересказывали друг другу серии нового кино. Забавно. Симона тем временем продолжила:— … а скоро Ветер должен утащить свою невесту на облака, положить ее на перину… и они будут целоваться! Ну, понимаете…, — она опустила взгляд, засмущалась и выдала, — Как взрослые будут целоваться! А вы целовались с князем, княжна Иона?
Теперь мне пришлось смущаться.
— Конечно они целовались, глупая, — дело спасла резкая Даянка, — у них ведь свадьба была. Ведь целовались, правда?
Кивнуть было проще, чем отвечать. Но девочки не отстали.
— А расскажете как это?
— Нет! — резко вырвалось у меня, и сестры мгновенно извинились, и умолкли с грустным и виноватым видом. Ну вот, теперь мне неловко еще и за свою резкость. Им-то, видно, просто поболтать об этом не с кем.
Мы просидели в библиотеке около часа. Наверное, в следующий раз я с ними как-то поговорю, но не сейчас. Сейчас даже от мысленного слова «поцелуй» сердце заходилось в ритме буйного рок-барабанщика.
***
После ужина я, как обычно, отправилась к Матею.
И все-таки столкнулась со Штефаном. Я хоть и заглядывала за каждый поворот, не ждала, что он будет спускаться следом, а еще и совершенно беззвучно. Обернулась, только когда он неловко облокотился об стену сзади.
