хоть какая-то радость старику.
Марья Алексевна окинула взглядом бальный зал и махнула рукой.
— Иди пока развлекись, а я со знакомыми поговорю.
Стоило мне отойти, как к княгине потянулись дамы. Судя по их количеству, разговор обещал быть долгим. Так что я отправился бродить по залу, знакомиться с местным обществом и смотреть, чем занимается моя ученица.
Глава 10 — Танцы, карты, шампанское
Мельком я увидел Диего. Она стояла в окружении дворян, смеялась и пила шампанское. Судя по голосам, она напропалую любезничала с молодыми людьми. Ну вот, а то кривилась, что балы ей не нравятся. Оказывается, вполне себе вписалась в местное общество.
Александру долго искать не пришлось. Вокруг неё тоже вились какие дворянчики и офицер в мундире. Рыжая хлопала глазами, улыбалась и выглядела счастливой. Ох, зря её взяли, испортят мне ученицу, как пить дать.
Девушка заметила меня, что-то сказала ухажёрам, кивнула несколько раз и поспешила в мою сторону.
— Константин Платонович! Здорово здесь, правда? Представляете, столько мужчин хотят со мной потанцевать. Я уже всю бальную книжечку исписала.
— Рад за вас, Александра. Только не увлекайтесь слишком сильно, мы уйдём вместе с княгиней.
— Да-да, конечно, — судя по мечтательному взгляду, мыслями она была где-то в другом месте.
— Идите, Александра, веселитесь.
— А вы?
— Я найду чем заняться.
У меня и правда было дело — посмотреть на карточную игру. Во-первых, княгиня попросила чуть-чуть проиграть местным старожилам, а во-вторых, хотелось взглянуть на игроков из академического интереса. В Сорбонне я обожал наблюдать за игрой студентов. Как они жульничали! Настоящие магистры шулерства. Обманывали не только ловкостью рук, но и магией. Знакам, которые они использовали, не учат профессора, их не найдёшь ни в одной книге. Знания передавались исключительно между студентами под большим секретом. Из чистого интереса я хотел взглянуть, как жульничают маги с Талантом.
Когда я выходил из бального зала, ударил гонг. Дворяне встрепенулись и двинулись к центру — начиналось время танцев. На балконе у дальней стены заиграли музыканты, по залу пробежала волна вздохов и шорохов платьев, а распорядитель бала объявил полонез. Не-не, я в этом не участвую, хватило танцев у Добрятниковых.
Но стоило выскользнуть в соседнюю комнату, как дорогу мне преградила целая толпа: помещица в старомодном платье, напудренная выше всякой меры; её муж, на лице которого читалось “отстаньте все и дайте мне спокойно выпить”, и несколько их дочек в разноцветных платьях. Точное количество я посчитать не смог — они всё время крутились вокруг, подмигивали, строили глазки и томно вздыхали.
— Константин Платонович! — с места в карьер атаковала помещица. — Какая радость, что мы вас встретили! А я всё высматриваю, когда же вы приедете. Даже не сомневалась — появитесь, какой же бал да без такого героя.
— Эм… Не имею…
— Чемодурова Варвара Михайловна. А это муж мой, Савелий Николаевич, и дочери. Обойдёмся без имён, много их, сразу и не упомнишь, какую как зовут. Ах, так чудесно! Уж и не чаяла, что вы вот так прогуливаться будете. Скучаете? А мы сейчас вас развлечём! Да, девочки?
— Я…
Но мне даже слово не дали вставить в этот водопад. Чемодурова молотила, как пулемёт, перебивая любые возражения.
— Шампанского Константину Платоновичу! Принеси, душенька, быстро бокал нашему герою и мне один. Холодные бери, да полные чтобы были, да не отпивай, пока несёшь, — указала она сложенным веером одной из дочерей.
— И мне, — попытался встрять муж помещицы.
— Обойдёшься, сам сходишь, — шлёпнула Чемодурова мужа веером и снова переключилась на меня: — Вы, Константин Платонович, свежая струя в нашем застоявшемся болоте. Такой фээрычный скандал! Так отдубасить этого дурака Белинского. Браво, браво! Девочки, похлопайте Константину Платоновичу!
Громыхнули аплодисменты, чуть меня не оглушив. Все многочисленные дочери Чемодуровой били в ладоши, смотрели влюблёнными глазами и чуть ли не облизывались. А они как собираются меня делить? Кто первая успеет или драться будут? Нет, надо срочно уходить от этой семейки.
— Константин Платонович, вот ваше шампанское.
Одна из девиц принесла сразу пять фужеров. Один сунула матери, другой мне, третий отцу, а остальные два выпила залпом один за другим.
— Мари, что ты делаешь?! Нельзя так пить шампанское.
— Вы, маменька, не волнуйтесь за меня, — низким голосом ответила девица и довольно зажмурилась. — Не первый раз шумпанское пьём, чай не батюшкин самогон, со стакана не свалит.
Ёшки-матрёшки, что за семейка! И по-хорошему не вырваться, они взяли меня в плотное кольцо.
— Кого я вижу! — Между дочерей протиснулся высокий офицер. — Пардон, сударыни. Милый друг!
Он порывисто обнял меня.
— Уж и не надеялся встретить тебя здесь. Идём быстрее, я должен срочно передать письмо из Петербурга. — Офицер обратился к Чемодуровой: — Простите, что так бестактно прервал вашу беседу, но дело очень срочное. Мерси, мадам.
Подхватив меня под локоть, офицер указал головой в сторону столов с закусками.
— Простите, Варвара Михайловна, вынужден откланяться, — я улыбнулся навязчивой тётке. — Рад был пообщаться. До свидания, сударыни!
Облегчённо выдохнув, я двинулся за офицером прочь от жуткой семейки. Страшно хотелось обернуться и показать им язык. “Мэээ! Ищите женихов в другом месте, сударыни”. Но я сдержался.
* * *
— Не мог безучастно смотреть, как они на вас накинулись.
— Благодарю покорно, — я протянул офицеру руку, — Константин Урусов.
— Поручик Григорий Орлов, к вашим услугам.
Он ловко щёлкнул каблуками и слегка поклонился.
— Гвардия?
— Никак нет, переведён в пехоту.
Заметив моё удивление, он наклонился и пояснил чуть тише:
— Фридрих разорвал перемирие, а в армии не хватает офицеров.
— А здесь какими судьбами?
— Улаживаю семейные дела, — он криво улыбнулся, — чтоб их черти взяли. А вы…
— У меня имение тут недалеко. Вот пытаюсь влиться в Муромское общество.
— Но вы не местный? Выговор у вас специфический.
— Я долго жил в Париже.
Орлов обернулся, прищурясь, вгляделся куда-то вдаль и вздохнул:
— Простите, вынужден удалиться, меня зовут.
— Ещё раз спасибо за выручку.
— Ерунда, мужчины должны помогать друг другу. В следующий раз вы меня спасёте.
— С меня причитается.
Он с улыбкой кивнул.
— Будете в Петербурге, найдите меня. Расскажете о Париже, и будем в расчёте.
Снова щёлкнув каблуками, он поклонился и растворился среди гостей. А я отправился к ломберным столам, пока
