магазин. Никаких тележек для товаров. Никаких рекламных вывесок. Только дверь, такая же, как и во всех квартирах, с маленькой табличкой, где было написано «Открыто».
Мама потянула на себя дверь, и мы вошли.
Магазин был невероятно маленьким. И невероятно тесным.
Но там было много всего. Полки буквально гнулись под тяжестью товаров, ведь паром прибыл совсем недавно. Неужели этого и вправду хватит на всю зиму?
Я не увидела никаких конфет и взяла с полки четыре упаковки шоколадных кексов.
— Здравствуйте! — сказал мужчина, стоявший за прилавком. — Добро пожаловать в Высотку, Фанней и Дрёпн. Я видел вас в столовой.
Я никак не могла привыкнуть к тому, что все вокруг знают, кто мы такие и как нас зовут.
— А меня зовут Финн. Чем я могу вам помочь?
— Он наша Продавщица, — сказала Магнеа. Она только что зашла в магазин вместе с Инго. В руках Магнеа держала большой список покупок.
Мама открыла рот и снова его закрыла.
— Продавщица? — спросила я. Нет, уж лучше я не буду такой тактичной, как мама. Очень трудно всё время быть вежливой. — Но почему не Продавец?
Финн дружелюбно улыбнулся.
— Не было никакой необходимости менять ради меня название должности. До меня в магазине работали только женщины, а теперь Продавщица — я.
— Наш Финн замечательно справляется со своими обязанностями, — влезла в разговор Магнеа. Она протянула Финну список покупок. И покосилась на упаковки с кексами, которые я прижимала к груди.
— Вот пакеты, Ингольв, разберись с ними. Финн, дорогой, запиши это на счёт кухни.
— В том, что касается закупок, Продавщица связана обязательствами с жителями Высотки, — зашептал Финн, едва Магнеа скрылась из виду, — но, думаю, вам будет интересно узнать… Мы ведём учёт закупок и состояния склада, а Страж дома просматривает эти записи и пресекает всякие вольности.
Пресекает вольности? Я не очень-то понимала, что это значит. Но явно ничего хорошего.
— Ясно, — осторожно ответила мама. — Получается, что…
Финн посмотрел на меня.
— Получается, что если кто-нибудь купит все шоколадные кексы сразу, об этом узнает Бриет. Страж дома следит, чтобы здесь соблюдали порядок, впрочем, как и везде.
— Да-да, — занервничала мама. — Мы как раз собирались купить кексы, нам нужны именно шоколадные.
Мне безумно хотелось шоколадных кексов. И я вцепилась в упаковку.
— Понимаю, — сказал Финн. — Упаковка стоит тысячу пятьсот крон[3], так что мало кто может себе позволить полакомиться ими.
— Тысяча пятьсот… — пробормотала мама. Она тут же забрала у меня шоколадные кексы и положила их на полку. — А что вы нам посоветуете? Что можно держать у себя в комнате для перекуса?
— Видите ли, большинство заказывают себе продукты с паромом. Мало кто покупает лакомства у меня, вы понимаете, тут дорого, — объяснил Финн. — У нас есть отличное печенье, — добавил он после некоторых раздумий. — К тому же оно долго хранится. А может, попробуете хлебцы к чаю? У нас есть и чай, целых два вида!
Мне хотелось шоколадных кексов!
Видимо, у меня не будет шоколадных кексов.
Насупившись, я потащилась вниз по лестнице с покупками в руках.
В квартире я сложила продукты на полку, которую мама уже успела назвать кухонной. Печенье к чаю. Хлебцы. Сушёные яблоки. Чай.
И всё же будет здорово погрызть что-нибудь, не прося разрешения у бабушки.
Но неужели нам придётся питаться одними сухарями? Ведь у нас не было холодильника, где бы мы могли хранить масло и сыр.
— Так я же теперь всегда могу приносить свежевзбитое масло прямо из гаража, — радостно сказала мама. Что-то в этой радости было нездоровое. Она явно перевозбудилась. — Масло же взбивают прямо там? Я смогу приносить домой порцию к нашим хлебцам.
Я представила себе, как мама поднимается по лестнице в рабочем костюме, забрызганном навозом, и держит в руках тарелку с маслом.
Нет уж, спасибо. Теперь я была готова грызть хлебцы без ничего.
Я посмотрела на сушёные яблоки.
Разве они смогут заменить мне сладости?
Ну да, видимо, после того как вкусовые сосочки на моём языке отомрут от бездействия.
* * *
Уже в первое утро в норе я начала приучать себя к мысли о том, что именно здесь и пройдёт вся зима. Мы дома. Не в гостях. Такова новая реальность.
Вчера мама всё свободное время провела в общем зале и, насколько я знаю, успела убедить добрую половину третьего этажа организовать вместе с ней кружок йоги. Мне, видимо, тоже придётся вступить в этот кружок.
Ладно, может, и не придётся. Как-нибудь улизну!
Я оделась, захватила с собой немного хлебцев, вывела на улицу Героя, а потом поспешила на четвёртый этаж к бабушке — в туалет и умыться. После я отправилась осваивать эту новую реальность. Быть может… Подружусь с кем-нибудь из ребят?
В столовой никого не было. Я посмотрела на пробковую доску. На ней появилось новое объявление:
Внимание! Пропал пакет с прищепками. Мог потеряться где-то между прачечной и комнатой для сушки. Будьте добры, посмотрите, нет ли его где.
Заведующий прачечной
И всё-таки странно, как много вещей тут пропадает. Вдруг их кто-нибудь крадёт? Но кто же дошёл до того, чтобы красть прищепки?
Я побрела в общий зал. Там в углу притаился старый, пыльный стол для тенниса. А я ведь любила играть в настольный теннис в старой школе.
Только мне нужен напарник. Но для начала я подвинула стол одним концом вплотную к стене и стала играть сама с собой.
— Привет! — послышалось как раз после того, как я успела пропустить уже пять «подач». Это был Ворон. Я отвлеклась, и мяч куда-то укатился.
Герой кинулся догонять его с радостным лаем и тут же вернулся, держа мяч в пасти.
— Чудесно, Дрёпн, ты играешь в теннис! Мне так этого не хватало, с тех пор как мои сёстры переехали на Большую землю.
Ворон схватил другую ракетку и забрал у Героя обслюнявленный мяч. Мы вернули стол на место.
— Кстати, а в каком ты классе? — спросила я и ударила ракеткой.
Ворон не позволил сбить себя с толку и отбил мяч.
— У нас нет никаких классов, — ответил он. — Детей очень мало.
Вот как! Такого я не предполагала.
— Получается, я буду учиться вместе с первоклашками? И мне придётся учиться вместе с Инго?
— Да, мы все вместе. И дети нашего возраста, и совсем малыши, и подростки.
— И как же мы будем тогда учиться? Все вместе считать на пальцах? Изучать Вторую мировую войну? А шестилетки будут вместе с нами орудовать пилой на уроках труда?
— Да нет, конечно же, нет, — заулыбался Ворон, как будто в этом
