а та всё время поднимает костыль, будто мечтает его огреть, когда он проходит мимо.
— Да, я это вижу, — решительно сказала мама. — Но всё у нас образуется, милая Дрёпн. Всё будет хорошо!
* * *
На ужин были макароны с бобами. Пока очередь к раздаче потихоньку продвигалась, я посматривала на пробковую доску. Появилось новое объявление.
Внимание! Кажется, где-то забыл свой фонендоскоп. За находку — вознаграждение (леденец от кашля).
Главный врач
Фонендоскоп? Похоже, это слишком важный инструмент, чтобы его можно было где-то забыть. Что-то тут явно было не так.
Я села рядом с Вороном, который уплетал макароны за обе щёки, как будто ничего вкуснее в жизни не пробовал.
Наш ужин на вкус оказался лучше, чем выглядел. Я не очень любила бобы, но с удовольствием ела макароны и поглядывала по сторонам. Тут я заметила за одним из соседних столов мужчину, который посматривал на нас так, будто мы украли у него котёнка.
Я уже успела привыкнуть к тому, что люди на меня косятся, но этот тип кидал злобный взгляд и на моих родителей тоже.
— Ворон, глянь… А это кто?
— Да это он, наш Сайвар. Сайвар Блошник.
— Блошник?
— Наш Специалист по паразитам, — пояснил Ворон. — Теперь уже бывший. Он получил должность Главного по развлечениям.
— Ага, типа Сайвар Веселошник?
Ворон склонил голову и задумался.
— Звучит как-то не очень, — сказал он и снова принялся уплетать макароны.
Мама уже успела прочитать мне длинную лекцию о том, что не стоит судить о людях заранее. Но не было похоже, что Сайвар станет для нас поддержкой и опорой.
— Теперь он новый Бегги Бинго?
Ворон кивнул.
— Он точно… Ну, станет отличным Главным по развлечениям… Не могу дождаться первого праздничного вечера.
Видимо, Ворон попытался убедить в этом и меня, и себя самого, но не очень-то у него получалось.
Между тем Сайвар Блошник одарил папу ещё одним убийственным взглядом и неохотно принялся поедать свой ужин.
Ясно. Он почти так же раздосадован, потеряв свою должность, как папа, получив её.
Мыс
Несколько дней спустя, когда я пришла навестить брата, на мысе, как обычно, бушевал шторм. Конечно же, Инго был там, он таскал брёвна. Его штаны порвались, царапины на пальцах кое-как залеплены пластырем.
Интернет определённо много для него значил.
— Привет, Инго! Сделай перерыв, а?
Инго поднял голову.
— Что?
— Иди сюда! У меня есть сушёные яблоки.
Инго подошёл и сел рядом со мной на валун. Его одежда была вся в грязи. Как теперь и мамина. Только мы с папой ходили более-менее опрятные и старались вовремя мыть руки. Хотя, по правде говоря, папа строже стал относиться к собственной гигиене с тех пор, как получил должность Специалиста по паразитам.
Я протянула Инго три кусочка сушёного яблока.
— Если бы мне только удалось как-то зарядить планшет… Как бы хотелось поиграть в «Майнкрафт»!
Инго покачал головой.
— Поиграть здесь не получится, интернет совсем паршивый, — ответил он. — Скачать картинку и всё такое ещё можно, если готова ждать, пока она загрузится. Но высокой скорости тут нет. А вот электронная почта работает, можешь кому-нибудь написать.
Я задумалась.
Конечно же, на Большой земле у меня осталось много хороших знакомых. Но у всех были друзья, которые считались лучшими. Не уверена, что по мне так уж сильно скучали.
— Ну как-нибудь потом, — сказала я. — Мне поиграть хотелось.
Я осмотрелась. Хижина Инго не выглядела как безопасное убежище. То тут, то там торчали брёвна.
— У тебя всё получится, — подбодрила я. Вот такая я хорошая сестра!
— Да, но, видишь, каждую ночь шторм сметает половину того, что я успеваю построить за день. Это похоже на какое-то издевательство.
— Да, конечно, пока недостаёт крыши и… стен. И всяких мелочей. Но это будет отличная хижина! — сказала я в ответ. — А всё-таки как ты раздобыл всё необходимое? Брёвна, гвозди…
— А тебе не всё равно?
Я подумала о пробковой доске и обо всех тех утерянных вещах. А вдруг следующее объявление будет о пропавших гвоздях и брёвнах? Я пожала плечами.
— Я ничего не украл, если ты об этом, — заговорил Инго, прищурившись. — Эти брёвна валялись никому не нужные. Что-то я взял из тех развалюх на берегу, а что-то вынесло на берег волнами. Ты думаешь, кому-то тут нужны старые, погнувшиеся гвозди? Кроме меня, конечно же, — добавил он.
— Да я верю, верю, — ответила я и поскорее засунула в рот кусок сушёного яблока. Ужас, я только что обвинила в воровстве ни в чём не повинного родного брата.
Но всё же я не могла перестать думать о тех объявлениях. Был ли этот маленький остров достаточно большим для того, чтобы на нём завёлся вор? И это не Инго. А кто тогда?
Я решила сменить тему.
— А тебе не кажется, что на мысе всё же слишком холодно? — спросила я брата.
— В Высотке хранятся несколько комбинезонов для экстремально низких температур. Вроде тех, которые используют полярники в Антарктиде. Магнеа уже подобрала один для меня. — И тут я заметила, что Инго говорит о комбинезонах для экстремально низких температур с глуповатым восторгом. — Обувь, рассчитанная на холодную зиму, перчатки и шапки — в Высотке есть всё. У меня не будет особых сложностей с тем, чтобы и зимой подключаться к интернету.
— Вы что, уже с Магнеа лучшие друзья? А ты слышал, что она говорит о нашем папе? — возмутилась я.
— Магнеа крутая, — ответил Инго. — И они с папой в детстве дружили. До тех самых пор, пока папа не решил, будто жить здесь невозможно.
Я фыркнула. Здесь ведь и правда невозможно жить.
— А как же ты будешь добираться на мыс? Скоро всё завалит снегом.
— Гм-м, — задумался Инго. Затем повернулся к Герою и внимательно на него посмотрел.
Я крепко прижала пёсика к себе.
— Нет! Даже не вздумай! Он тебе не ездовая собака!
— Да, я понимаю, — задумчиво сказал Инго. — Но ведь к следующей зиме мы можем завезти сюда настоящих ездовых собак. Это совсем не плохая мысль, Дрёпн! Ведь на хороших нартах с собаками мы сможем перемещаться по острову по любым сугробам. Мне нужно будет только обсудить всё с Магнеа.
К следующей зиме?
Но мы ведь не останемся здесь так надолго. Так что неважно, скольких милых собачек Инго собирается сюда завезти.
— С Магнеа? Ты забыл, кто у нас Страж дома? Не похоже, чтобы тут решала Магнеа.
— Да, она, конечно же, не Страж дома. Но она лучший друг Стража дома. Бабушке было очень тяжело, когда папа покинул
