Я шел к ней, не слушая завистливых речей, не замечая разгневанного взгляда Оксаны, сексуальность которой теперь никто не замечал. Она померкла на фоне моей жены. Шел к ней, с одним желанием. Спрятать всю эту красоту. Она принадлежит мне! Какого хрена она вырядилась так, что все мужики как идиоты смотрят на нее похотливо, капая слюной на пол?
— Олеся, — выдохнул как заклинания, обнимая ее за талию. Будет очень плохо, если я заставлю её надеть пиджак? Или ещё лучше, пропущу свадьбу сестры, чтобы утащить её в укромное местечко, и напомнить кому она принадлежит.
— Зачем ты пришел? — от нее так и разило злостью и раздражением. — Ты так отлично беседовал со своими друзьями и подружкой. — малышка ревнует? Вот это новость! Сэм понимающе хмыкнул.
— Пожалуй, я пойду в дом. Проверю как там дела. К его чести, он не смотрел на мою жену как оголодавший пёс. Скорее дружески.
Олеся попыталась отодвинуться, но я не дал. Развернул её к себе. Убрал прядку с лица, открывая чистые аметистовые глаза. Я словно впервые увидел ее. Разглядел. Сердце в груди то сжималось, то радостно трепыхалось.
— Ты очень красивая, Олеся. Оксана тебе и в подметки не годится.
Глава 7. Олеся
Крис, дочка Константина, заканчивает накладывать макияж и поворачивает меня к зеркалу. Кто это? Хочется спросить у нее. Трудно узнать в этой неземной красавице меня.
— Ты просто красавица, — она по-доброму улыбается, поправляя уложенные волосы, которые блестят как у актрисы из рекламы чудо-шампуня. Платье, что мы выбрали вместе с ней, подчеркивает стройную фигуру. Я не похожа на долговязого подростка неопределенного рода, а на женщину.
— Не слишком откровенно? — закусываю внутреннюю сторону щеки, рассматриваю стратегически открытые места. Длинные ножки, на высоком каблуке, украшенные сияющими камнями туфли, непонятно откуда взявшуюся грудь. Я неловко себя чувствую. Ведь до этого я привыкла носить бесформенную одежду. Удобную.
— А мне не нравится! — выдает Маша, скептически рассматривая меня. — Как на стриптиз оделась, — Крис строго смотрит на нее.
— Вам, кажется, пора. Отец ещё когда сказал, чтобы вы драили паркет в гостиной. — Маша фыркает и убегает.
— Зачем ты так? Она же моя подруга.
— Таких друзей за одно место и в музей. Неужели ты не видишь, что она просто зеленеет от зависти?
— Да брось. Она красивая. Чему тут завидовать?
— Эх. Какая ж ты доверчивая. Тем более её опасно держать рядом с собой. С таким красивым богатым мужем.
— То что ты говоришь — бред! Маша никогда не будет приставать к моему мужу.
— Как скажешь. Ну все. Фея крестная сделала свое дело, Золушка к балу готова. Туфельку только не теряй. Кстати, про туфельки. А ну-ка, пройдись, — я дефилирую по комнате. Крис довольно улыбается. — Отлично! Не зря я тебя гоняла всё это время, — как вспомню — так вздрогну. Я первое время чуть не падала на них.
Сажусь в машину. Кристина поправляет платье, захлопывает дверь и машет мне. Машина мягко отъезжает от дома.
Всю дорогу я думаю о нем. О Глебе. И о том, что сегодня я решилась, позволю ему все, чего он так хочет. Хотя Маша настаивает, что стоит его ещё поддержать на голодном пайке. Не подпускать к себе. Но я же тоже не железная. Он мой муж. Невероятно сексуальный, и что греха таить, я плавлюсь как мороженое рядом с ним каждую ночь.
Мне открывают дверь, помогают выйти. Я чувствую себя Золушкой из сказки. Мое появление не остаётся незамеченным, мужчины провожают меня заинтересованными взглядами, а женщины с толикой зависти.
Такое внимание мне, серой неприметной мышке испытывать непривычно. Но я держусь достойно. Только выше поднимаю подбородок и иду вперёд.
Я так ждала встречи с мужем, надеялась, что он оценит мои старания. А он даже не смотрит в мою сторону. Скользнул взглядом и повернулся к друзьям. Ещё и эта мегера Оксана приперлась. Вот же кобелина!
Я отворачиваюсь, хватаю с подноса два бокала, выпиваю один, потом ещё.
— Эй. Поосторожнее, — с улыбкой говорит Сэм. — Такой красавице не стоит терять голову, а то этим непременно кто-то воспользуется.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Спасибо, Сэмми за комплимент. Но похоже, мой муж нашел объект поинтереснее.
— Ты про эту, пардон, шалаву в красном платье? — смеюсь когда он так называет Оксану. — Он даже не смотрит на нее. Не так как сейчас на тебя, — поворачиваюсь и поджимаю губы. Взгляд Глеба скользит по моему телу, которое тут же устроило возгорание на месте. Так обидно. Он даже не касается, а я уже растаяла. И это после того, как он так мило беседовал со своей подружкой. Наверное, с ней он мне изменял. В том, что у него была другая я уверена. Я поняла это по виноватому взгляду.
Его руки обнимают меня, он шепчет так завораживающе-сексуально, что ноги подгибаются. Но я огрызаюсь, язвлю. Лишь это помогает сдерживаться. Хватаюсь за свою ревность как за последний оплот. Но все рушится стоит ему только сказать:
— Ты очень красивая, Олеся. Оксана тебе и в подметки не годиться.
Он берет меня под руку и ведёт к белым стульям, украшенным цветами. Гости усаживаются. Здесь красиво. Я бы с удовольствием рассмотрела убранство, если бы не рука Глеба на моей талии. Спина голая, а он, подлец, пользуется этим. Просто водит по ней большим пальцем. Я вцеплюсь в серебристый клатч двумя руками, ерзаю на мягком стуле, пытаясь побороть возбуждение.
— Олеся, — интимно шепчет на ушко. — Прекрати ерзать. Я итак в шаге от того, чтобы забить на все, и отвести тебя в свободную комнату, поднять это платье, войти в тебя. Я хочу тебя, как только увидел, — глаза закатываются с губ слетает несдержанно «ах». Глеб матерится, его рука спускается ниже и сжимает мой зад.
— Это, блядь, невыносимо! — угрожающе шепчет он. — Сколько ты будешь меня и себя мучить? Неужели не видно, что я смотрю только на тебя, хочу только тебя? — во мне просыпается плутовка. Я наклоняюсь к его уху и шепчу также низко, как это только что делал он.
— Я больше не буду мучить. Позволю тебе все. Ты меня научишь? — мятежный взгляд, полный пламени и желания, мечется по моему лицу, Глеб не верит что я говорю правду.
— Какая же ты… — недосказанная фраза тонет у меня во рту. Он, не стесняясь гостей, которые и так косятся на нас, целует, крепко прижимая к себе. Моя рука упирается ему в пах и его рык, тонет на моих губах.
— К черту свадьбу! Без нас поженятся! Я итак слишком долго ждал! — он встаёт, но его окрикивает отец.
— Глеб! Иди найди эту скотину! Сэма! Его нигде нет! Не дай Бог этот ублюдок сбежал. Я лично его укокошу. Столько народу собралось! Столько влиятельных людей! Журналисты!
— Сбежал? — Глеб уходит. Ко мне тут же подсаживаются его друзья. Саша и Илья.
— Как Глеб мог оставить такую красивую жену одну? — Илья кладет руку на спинку моего стула, а Саша коситься на мою грудь пошло облизываясь. Я теряюсь от мужского внимания.
— Такая белая кожа, шепчет Дима сзади.
— Эти места для членов семьи. Сейчас вернётся Глеб….
— А мы тем временем постережем, чтобы никто не уволок его жену. — Дима заржал.
— Тем более, чем мы не члены… семьи? Мы знаем друг друга с детства. И с детского садика делимся игрушками. — продолжает Саня. О чем они говорят? Так пошло и неприлично. Я краснею, бледнею. Мне все это не нравится. Глеб делиться игрушками? Почему мне кажется, что это сейчас я предмет теплой дружбы между парнями?
— Не в моем случае. Почему бы вам не составить компанию Оксане? А меня оставьте в покое.
— Потому что Оксана не так интересна как ты. Пойдем Олеся. На свадьбе принято воровать невесту, но мы сделаем исключение. Украдем тебя, — Дима проводит рукой по моей спине, как это недавно делал Глеб. Но этот жест чужого мужчины вызывает только отвращение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Руку убрал! — злобно прошептала я. — А не то отгрызу!
— Какого черта вы тут устроили? — прогремел голос Глеба. — Пошли вон от моей жены! — он приподнял одного и другого моего соседа за шкирку и выкинул.
