сталкивается с двумя алфавитами и как минимум двумя языками. Хоббиты тем временем — одетые в жилеты повесы с курительными трубками. Их бурное процветание напоминает о произведениях Чосера, но Толкин подчеркивает, что атмосфера в Хоббитоне похожа на празднование золотого юбилея королевы Виктории в «тихой уорикширской деревушке». «Думаю, — пишет он, — это пробуждает особенную любовь к тому, что можно назвать сельской центральной Англией, которая зиждется на крепких камнях стен, вязах, тихих речушках и, конечно, на особом роде людей, ее населяющих». Затем история превращается в сказку благодаря красочным бородам и капюшонам гномов, а также их музыкальным инструментам, от скрипок до кларнетов, но в гномах есть и что-то зловещее — первый из них, Двалин, носит в прямом смысле синюю бороду.
Имена многих членов отряда взяты из древнескандинавской поэмы «Прорицание вёльвы» (провидицы), посвященной сотворению и судьбам мира. Она входит в исландскую «Песенную Эдду» — стихотворную антологию, составленную между XI и XIV веками, и содержит перечисление имен различных гномов: Двалин, Бивёр, Бавёр, Бёмбур, Нори, Торин, а также Дурин, Даин и Траин. Имя Гэндальф заимствовано из того же источника: Gandalfr означает «эльф с волшебной палочкой», «волшебный эльф». Толкин мог слышать и об исландской традиции йоласвейнаров — «йольских парней»: на протяжении тринадцати дней перед Рождеством тринадцать гномов или троллей друг за другом приходят к детворе, устраивают розыгрыши и шалят на кухне и в кладовой. Для Торина и компании, однако, число тринадцать — несчастливое, именно поэтому им требуется еще один участник миссии, то есть Бильбо. Предрассудки по поводу чертовой дюжины появились в Британии сравнительно поздно, в 1695 году, и связаны с тем, что на Тайной вечере, которая привела к распятию Иисуса и самоубийству Иуды, присутствовало тринадцать человек.
Бильбо, таким образом, стоит на пороге легенды. Один шаг — и он войдет в предания о гномах Троре и Траине, об Азоге, убившем Трора в шахтах Мории, и о том, как Гэндальф нашел Траина в подземельях Некроманта. Гномы стремятся вернуть утраченное прошлое, возродить свою историю, но тем самым вписывают себя в историю хоббитов и Шира. В результате к концу главы рассказ становится мрачным и пророческим. Из-за слов песни Бильбо видит «скверные сны». Его мир, его идентичность стали неустойчивы, на них больше нельзя положиться.
Многозначительные предания
Первая серьезная проблема, с которой сталкивается отряд Бильбо, — это бродячие тролли Том, Берт и Билл (Вильям Хаггинс). Их имена появляются в других историях и пришли в книгу из абсолютно разных источников — древнескандинавского мифа и мюзик-холла эдвардианской эпохи. Речь троллей не просто взята из научных исследований Толкина на тему средневековых диалектов, а явно основана на лондонском говоре кокни, приобретшем популярность в том числе благодаря известному хиту Гарри Чемпиона Any Old Iron (1911).
При этом тролли встроены в толкиновский легендариум: у них в пещере есть древнее оружие. Элронд потом узнает в двух клинках знаменитые мечи: Оркрист — «Разрубающий гоблинов», и Гламдринг — «Молотящий врага». Орки называли их Кусающий и Колотун: мечи, подобно многим живым существам, имеют не одно имя. Выковали их эльфы — кузнецы Гондолина, а Гламдринг принадлежал королю этого города. Момент важен для Толкина: над «великим преданием» о падении Гондолина, впоследствии вошедшем в «Сильмариллион», он трудился как минимум с 1920 года — в этом году он прочел фрагмент об осаде города перед Эссеистским клубом Эксетер-колледжа.
Связь Элронда с Гондолином прояснится гораздо позже. Дело в том, что его отцом был Эарендель, который, в свою очередь, был сыном Туора — человека, побывавшего, подобно Эльфвину, в Городе эльфов, — и эльфийки Идрили, дочери Тургона, короля Гондолина. Следовательно, Гламдринг — наследие дома Элронда, меч его прадеда (и правда, «старое железо» old iron из песни Чемпиона!). Более того, в «Хоббите» сообщается, что Элронд имеет и эльфийское, и героическое происхождение. Он — полуэльф, его прошлое уходит в вечно меняющиеся земли легендариума.
Если говорить о Торине, то в Ривенделле, доме Элронда и Последнем Домашнем Приюте, он называет себя наследником Дурина, «старейшего из старейшин древнего рода гномов», вновь подтверждая, что легендариум — главная система координат. Но Торин также называет гномов «Длиннобородыми» (Longbeards), вводя их в варварскую древность Северной Европы намеком на связь с древнегерманским племенем лангобардов — дословно «длиннобородых», известных англосаксам как Longbeardan. Реально существовавший народ не просто присутствует в английских мифах, описанных в средневековых готических летописях, а вплетен Толкином в неоконченный роман «Утраченный путь».
Итак, история делает вираж от хорового пения в мюзик-холле к мрачным историям в духе готики, потом ныряет в британский фольклор со ссылками на канун праздника летнего солнцестояния и снова уходит в Средиземье с Днем Дурина, гномьим Новым годом, выпадающим на первый день последней луны осени. Затем она вдруг поворачивает к еврейской культуре. Уже в сам календарь вшита множественность культур и традиций: несмотря на христианские предубеждения по поводу числа тринадцать, год у гномов лунный — в сущности, еврейский[36].
Такая глубина характерна и для карт. У Трора, например, восток находится сверху, что намекает на средневековое христианское представление о лежащем к востоку райском саде, — карты было принято располагать в соответствии с божественным порядком. У самого Толкина, однако, на карте Глухомани сверху расположен север. Если считать, что карты нужны для упорядочивания окружающего мира и отображения единства общины или даже целого народа, здесь они почти не сходятся друг с другом и показывают скорее различия между разными народами — и даже между причинами, побуждающими их создавать карты. Что интересно, на лингвистическом уровне картография очевидно проявляется в Хоббитоне, где многие названия мест — это обычные существительные с определенным артиклем: например, Холм — в оригинале The Hill. Артикль the обычно появляется там, где читатель или слушатель точно понимает, о чем идет речь (например, the Earth — «планета Земля», или the burglar — «взломщик» на судебном заседании). Однако в топонимике Хоббитона использование этого артикля вызывает у читателя эффект намеренной дезориентации: подразумевается, что мы должны быть знакомы с местностью, хотя это, конечно, не так. Такими уловками Толкин раз за разом вводит в книгу неопределенность мира и положения в нем разных вещей.
Когда гномы попадают в плен в Мглистых горах — тоже the Misty Mountains — и оказываются в Городе гоблинов, повесть возвращается в русло волшебной сказки. Однако гоблины здесь гораздо страшнее и агрессивнее, чем в сахарно-волшебном стихотворении Толкина «Шаги гоблинов» (1915)[37]. Они уже далеко зашли на пути к превращению в орков. В их грубости, в бравурных победных песнях ощущаются фашистские нотки. Их происхождение покрыто мраком и напоминает о зловещей поэме Кристины Россетти «Базар гоблинов» (1862):
Они ее пинали,
Они ее толкали,
Царапали когтями,
Лай, шип,
