трех вызванных из Африки легионов, сенат опять обрел уверенность в своей силе и опять изменил прежние постановления, а появившийся на заседаниях Цицерон вновь играл там первую роль. Помимо двух легионов из Африки и легиона погибшего консула Пансы для обороны Рима были мобилизованы все граждане призывного возраста. Укреплялись стены города и приводились в порядок корабли. Представители сената пытались разыскать мать и сестру Октавиана, но они успели скрыться, и республиканцам не удалось получить столь важных заложников.
Узнав о новых решениях сената, Октавиан повел свои войска еще быстрее, а вперед послал несколько своих всадников, сообщая римлянам, что им не следует беспокоиться, и когда его армия подошла к стенам города, там вновь произошли перемены. Все три легиона перешли на сторону Октавиана, народ встретил его радостно. Римская знать также поспешила его приветствовать. Цицерон, добившись у Октавиана встречи, начал оправдываться и заявлять, что сначала даже сам выдвигал его в консулы. Октавиан не стал ему возражать, заметив только в насмешку, что из друзей он, Цицерон, был последним, кто пришел к нему. Казалось бы, противники Октавиана должны были угомониться, но ночью по городу прошел слух, что два лучших легиона Октавиана перешли на сторону республиканцев. Собравшийся той же ночью сенат велел объявить эту новость горожанам, а сенатора Мания Аквилия Красса отправил в Пиценум для набора войск, рассчитывая продержаться до прихода помощи. На том заседании сената главную роль играл Цицерон, однако он срочно удалился, когда выяснилось, что слух оказался ложным.
Наутро Октавиан придвинул войска еще ближе к городу, но мстить тогда не стал. Получив из казны обещанные деньги, он роздал их солдатам, а сам на время удалился от города, показывая, что не собирается силой влиять на выбор консулов. Однако Октавиан держал все под своим контролем, и сенат вместо погибших Гирция и Пансы вынужден был избрать консулами Октавиана и его друга Квинта Педия. Так 19 августа 43 года до нашей эры Октавиан, не достигнув еще даже 20 лет, стал консулом. Стараясь «сохранить лицо», сенаторы сделали вид, что принимают такое решение добровольно.
Теперь уже Октавиан въехал в Рим как высшее официальное лицо. Октавиан сразу же реабилитировал Долабеллу, объявленного ранее врагом, а также внес предложение о проведении суда над всеми убийцами Юлия Цезаря (Долабелла к тому времени уже погиб, сражаясь против войск Гая Кассия, но об этом будет рассказано далее). Сенат тут же постановил провести суд не только над непосредственными убийцами, но и над теми, кто знал о заговоре. Суд проходил в присутствии Октавиана и был скорым. Все заговорщики были заочно осуждены, причем только один из судей посмел подать голос в оправдание. Поскольку результат был достигнут, Октавиан не стал тогда ничего предпринимать против этого судьи, но припомнил ему это чуть позже — когда начались проскрипции, упрямец поплатился жизнью.
13. ПРИМИРЕНИЕ ОКТАВИАНА С МАРКОМ АНТОНИЕМ И МАРКОМ ЛЕПИДОМ. АРМИЯ ДЕЦИМА БРУТА РАЗБЕГАЕТСЯ. ГИБЕЛЬ ДЕЦИМА БРУТА И КОНЕЦ МУТИНСКОЙ ВОЙНЫ
Октавиан стал добиваться от сената примирения с Антонием. Постановления против Марка Антония и Лепида были отменены, и к ним отправились послы, а сам Октавиан предложил Антонию свою помощь против Децима Брута, если это понадобится. Антоний и Лепид с радостью согласились, но Антоний написал Октавиану, что сам победит Децима Брута в честь Октавиана.
Узнав о решении сената, на сторону Антония перешел с двумя легионами Азиний Поллион, до сих пор выжидавший и не принимавший участия в войне, а затем и Планк, сражавшийся ранее на стороне Децима Брута с тремя легионами. Прижатый к Альпам, Децим Брут оказался отрезанным от других сил республиканцев. Хотя в его распоряжении все еще находилось немало войск, он понял, что не сможет победить, и стал отступать, надеясь отойти в Македонию, на соединение с войсками Марка Брута. Однако подавленная трудностями и плохо обученная армия Децима Брута начала разбегаться. Часть его войск перешла к Марку Антонию, а часть — к Октавиану. В конце концов с Децимом Брутом осталось лишь 300 телохранителей, с которыми он разделил оставшуюся воинскую казну, но затем и те разбежались, за исключением 10 человек. С этими оставшимися Децим Брут попытался скрыться у галльского вождя Камилла, которому ранее оказывал услуги. Тот принял его, но сообщил обо всем Марку Антонию. Антоний же приказал отрубить Дециму Бруту голову и прислать ему.
Всего за три года до этого, когда летом 46 года до нашей эры Рим праздновал четырехкратный триумф — понтийский, египетский и африканский триумфы Юлия Цезаря, с которыми совместили и галльский триумф Децима Брута, Юлий Цезарь ехал, возглавляя торжественную процессию своих войск, в одной колеснице с Марком Антонием, а чуть сзади в той же колеснице сидели Октавиан и Децим Брут по прозвищу Альбин (Децим Брут был от рождения светловолос). И вот всего через два года Децим Брут стал одним из убийц своего благодетеля, а годом позже и сам погиб по приказу тех, с кем еще совсем недавно ехал на одной триумфальной колеснице.
Мутинская война завершилась.
Гробница Еврисака в Риме. 2-я половина 1 в. до н. э.
14. МАРК АНТОНИЙ, МАРК ЛЕПИД И ОКТАВИАН УЧРЕЖДАЮТ ТРИУМВИРАТ. ЖУТКОЕ ВРЕМЯ ПРОСКРИПЦИЙ. ГИБЕЛЬ ЦИЦЕРОНА. ПОБОРЫ ТРИУМВИРОВ
В ноябре того же 43 года до нашей эры на маленьком островке на реке Лавинии, вблизи Мутины, произошла встреча Октавиана, Марка Антония и Марка Лепида. Каждый из них, не доверяя другим, пришел в сопровождении пяти легионов. Первым по мосту на островок прошел Лепид и, убедившись, что место безопасно, махнул плащом Октавиану и Антонию, после чего те также прошли на остров. Они совещались два дня и, наконец, пришли к соглашению, объявив себя «триумвирами для устройства государственных дел» с неограниченными полномочиями до января 37 года до нашей эры. Чтобы уравнять себя с другими триумвирами, Октавиан отказался от консульства, но теперь консулы должны были назначаться с согласия триумвиров. Провинции и легионы были поделены между триумвирами. За Антонием были закреплены Цизальпинская Галлия и Трансальпийская Галлия, за Лепидом — Нарбонская Галлия и Испания, за Октавианом — Африка, Сицилия и Сардиния. Раздел восточных провинций, где укрепились республиканцы, решено было временно отложить.
