неплохо. Эх, сейчас бы нам пригорянский горшок…
Фоли прыснул. Раин непонимающе посмотрел на них.
— Неужели не слышали? — Гер улыбался во весь рот. — Это же на все Средиземье знаменитая еда! Даже орки, по слухам, про нее знают!
— Что за еда? Да не смейтесь вы! В первый раз про нее слышу.
— Это, знаете ли, господин Раин, такой горшок, — Гер обхватил пальцами воображаемую посуду — получилось нечто размером с трехлитровую банку. — И в нее, на самое дно укладывается, знаете ли, такой слой хорошего, жирного мяса.
Разведчик облизнулся, словно сам все это делал.
— Конечно, всякие там травки-листики, специи, соль-перец. Да… а потом, поверх слоя мяса укладывается слой… знаете чего?
Фоли захихикал, Раин, чувствуя себя совсем глупым, пожал плечами.
— Чего?
— Мяса! — торжественно сказал Гер. — А потом — еще один слой, и еще, и наконец, в завершении всего этого, поверху кладется слой…
Он сделал артистическую паузу. Раин рискнул предположить:
— Мяса?
— Точно! А потом все это обмазывается глиной и ставится в печку на часа так три, а потом томится еще столько же. И…
— Да понял я, понял, — засмеялся Раин. — Гады вы бессердечные. Мне еще сильнее есть захотелось.
— Ничего, будем живи — поедим, — сказал Фоли. — Мы уже близко. Слушайте!
На этот раз слушать было чего — они услышали, как впереди перекликаются голоса.
— Пирон? — не веря своим ушам сказал Раин. Зычный голос их командира было трудно с чем-то спутать.
— Точно, — сказал Гер. — Давайте поднажмем!
Они поднажали. Плавный спуск сменился лестницей, коридор расширился, стало совсем светло. Наконец, перед ними распахнулась арка и они втроем выскочили в Западный Привратный зал.
Вернее, не в сам зал, на а одну из опоясывающих его галерей — их было несколько, одна над другой. Справа от них открывалась огромная арка Западных Врат, их створки были обрушены и лежали разбитые, усыпая обломками проем и ведущую к ним дорогу. Слева в толщу горы уходила огромная лестница. Зал в плане был почти круглым, лестница начиналась едва ли не от его середины, шла сначала широко, ее ступени располагались полукругом, каждая последующая имела чуть меньший радиус — а поднявшись на высоту первой галереи резко сужалась и сворачивала в высокую темную арку, окантованную разноцветными камнями. На уровне пола в зал выходило несколько больших тоннелей — выглядели они устрашающе, в них виднелись нагромождения камней, издалека похожие на зубы. Коридоры и тоннели поменьше выходили на галереи, на одной из которых как раз оказались Раин, Гер и Фоли.
Пирон стоял в зале, на полпути между входом и лестницей, его голос гремел под куполом. В проеме Врат были наскоро сооружены каменные брустверы, часть отряда оборонялась там, арбалетные болты и стрелы летели наружу. Раин заметил Калея и Савона — те делили одно укрытие, Савон заряжал, Калей целился и выпускал один болт за другим.
Рядом с Пироном стояли Стальф и Павол, оба с обнаженными мечами. Они озирались — сначала Раин не понял, чего они ждут, но потом вдруг снаружи донеслась грозная песнь рога. Почти сразу же в защитников Врат густо посыпались черные стрелы, откуда-то снаружи раздался леденящий душу волчий вой.
Раин вытянул перед собой посох. Вдох, выдох, вращение, он поднялся над галереей и полетел вперед.
Внизу раздался крик и снова запел рог — на этот раз звук раздавался ближе. В арке одного из темных коридоров началось шевеление, через пару секунд оттуда высыпалась целая свора орков.
Раин оценил это. Нога согнулась сама собой, он сделал вираж и резко спустился ниже, в движении выпустив два или три шара — они вымели из зала половину прорвавшихся из коридора врагов. Часть оставшихся в живых немедленно вернулась под защиту царившей там тьмы, остальные — их было пять или шесть — бросились прямо на Пирона и стоявших рядом с ним Павола и Стальфа. Те сомкнулись, выставив вперед клинки.
Атаковать их противников было нельзя, не рискуя зацепить своих, так что Раин подлетел к Вратам. Перед ним раскинулась идиллическая картина горной долины, покрытой изумрудной травой, пересекающей ее прямо посередине древней дороги, с озером справа и постройками на его берегу. Как на открытке. Портили вид несколько десятков орков, частью верхом на огромных волках, частью спешенных. Увидев появившегося Раина они если и пришли в замешательство, то ненадолго. Коротко пропел рог, и все стрелы полетели в летящую по воздуху мишень.
Раин сделал вираж — жезл позволял ему ощущать восхитительное чувство всемогущества. Цепочка выпущенных им шаров прочесала заросли на берегу озера и заставила прячущихся там лучников разбежаться. Вылетев из Врат он свечкой взмыл в небо и тут же сделал обратный вираж. Шары разлетелись веером, пропахивая борозды в земле и камнях. Второй залп вражеских лучников был куда менее густым — а после третьей атаки Раина рог запел совсем иначе — протяжно и злобно. Очевидно, это означало сигнал к отступлению — снова взмывший вверх Раин увидел, как враг торопливо отходит за холмы.
Он резко спикировал и влетел обратно в зал. Его план по прикрытию сработал — оборонявшие баррикаду у Врат отходили к лестнице. На ней, на первых ее ступенях стояли Пирон и Стальф. Раин поискал взглядом Павола — слава богу, тот был жив, помогал идти Савону. Напавшие на них орки лежали в центре зала, ни один не шевелился.
Раин поискал глазами Гера и Фоли — они вприпрыжку бежали вниз по лестнице. Раин выдохнул и попытался приземлиться около Пирона — увы, это ему не удалось, и он в него врезался.
Командир каким-то чудом устоял на ногах. И даже улыбнулся встававшему Раину.
— Хорошая работа, — сказал он. — Вовремя вы. У нас тут становится жарко.
— Как… вы тут? — выдохнул Раин.
— Все целы, — ответил Стальф. Пирон тем временем закричал:
— Все вверх по лестнице! Живо, если жизнь дорога.
Жизнь была дорога всем, никто не отставал. Раина обняли — Калей, Савон и Павол, Феликс похлопал по плечу.
— Как вы, ребята?
— Нормально, — за всех ответил Савон. — Сам как?
— Жить можно.
— В этом коридоре еще есть орки, — сказал Павол, всматриваясь в темноту за арками. — Раин, ты будь начеку, пожалуйста.
Раин кивнул, раскрутил посох и поднялся в воздух. Отряд торопливо поднимался по лестнице — Раин прикинул, что им осталось быть на открытом месте еще минут десять. Терпимо, подумалось ему — но тут по нему словно дали кувалдой.
Он сделал вираж — настолько быстрый, что сам не успел понять, что сделал, причем пролетел буквально в метре от пола. Через секунду в то место,
