— А вот об этом можно было и предупредить, — недовольно смахнув растрепавшиеся ярко-рыжие волосы с плеч, которые быстро сплетались из серых прядей дыма, произнес Курама в облике мико. — Эти ваши человеческие кеккей генкай мне непривычны, знаешь ли.
— Лишний повод закрепить на практике навыки, которые позволят тебе сохранить свое прелестное тельце невредимым, знаешь ли, — фыркнув, ответил я Кьюби. — И давай уже забудем про «знаешь ли». За последние пару дней меня эта фраза начала порядком раздражать.
— А теперь представь, каково мне, — слетели с розовых губ тоскливые слова. — Даже сейчас, почти не пробуждая ту часть сознания, которая покоится в печати, я все равно не могу отделаться от чувства постоянного присутствия рядом этой занозы.
— Так почему ты еще не приступил к ее перевоспитанию? — поинтересовался я, сходя со специальной платформы в храме Отомуры, приспособленной для перемещения на нее с помощью Тенсо. — У тебя есть практически неограниченный потенциал по воспитанию данного конкретного человека. Потренируйся на нем, чтобы потом было проще управлять другими людьми.
— О! А это может быть интересным, — прикусив губу белым клыком в предвкушении, произнес биджу, почему-то при этом стрельнув в мою сторону хитрым взглядом.
Разбираться с пришедшими на ум этому чудовищу в человеческом обличье мыслями я в тот момент не стал, так как к нам торопились служители храма. Начались те самые взрослые дела. Но, в любом случае, Кураме, скорее всего, в голову взбрела какая-то очередная дурь. На удивление, несмотря на громадную разницу в возрасте, иногда Кьюби действует под стать своему джинчурики. Два сапога пара.
Следующие пару часов мне пришлось потратить на Джимму и Касуми, двоих Ибури, которые осуществляли управление всей деятельностью сангхи Рюджинкё. Обычно их работу и вообще все религиозное направление курировала Отохиме, мой прототип автономных клонов. Но дело в том, что она все же прототип и не полноценный клон. Иногда это хорошо, отнимает меньше сил на поддержание, но иногда и доставляет неудобства, все-таки Отохиме куда более самостоятельна, чем простой клон. Все же это человек со своей душой, физическое сознание которого тесно сопряжено с моим. К тому же, сейчас у нее масса иных, более важных дел.
В общем, из-за этого не все и не всегда у Отохиме получается так, как я того хотел. Иногда это к лучшему, иногда нет. А в новых условиях бросать на самотек Рюджинкё, как ранее, уже стало слишком недальновидно.
В Стране Огня развернул активную деятельность Бансай. У этого монаха оказался неплохо подвешен язык, это было понятно еще во время нескольких моих бесед с ним, которые удалось провести, пока он находился в Отомуре. Но еще он хорошо разбирался в тонкостях учения монастырей ниндзя, что позволило ему сейчас вести за собой других монахов. Фактически, на днях они заселили один из малых храмов на севере Страны Огня, став официальным центром Рюджинкё. Это в целом укрепило учение на западе, но помимо этого Бансай невольно вывел Волю Дракона на новый уровень.
Дело в том, что Рюджинкё быстро подхватывало сельское население, среди которого распространены традиционные, основанные на анимистических верованиях или подобные даосизму, культы. Воля Дракона хорошо принималась крестьянами и низшими сословиями из-за своей доступности. Но вот городское население и знать были склонны к местному подобию буддизма, священству которого работать не полагалось, поэтому им просто необходимы были экономические условия, в которых можно развивать свой культ. Нинтера, храмы ниндзя, были чем-то средним, результатом синкретизма анимизма селян и религии городов. И храм Бансая, Хо но Тайша, расположенный в пределах одного из городов, стал мостиком к новым слоям населения для Воли Дракона. Такую возможность было упускать нельзя, поэтому это требовало моего внимания.
Кроме того, сейчас начались массовые миграции людей, а это влечет не только продовольственные проблемы, но и культурные. Увеличение количества рабочей силы для Страны Звука желательно, но людей нужно интегрировать в общество, избежав национальных, расовых и даже видовых конфликтов. Все же, несмотря на удивительную гомогенность человеческой популяции на материке, встречаются среди них и очень сильно выделяющиеся группы. Что и говорить, если некоторые линии вообще ведут свое начало не совсем от людей. И более того, кроме, собственно, человечества, в этом мире есть и иные разумные виды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кошачье племя Кайбье Ясунеко переселилось на территорию Страны Звука, и не все его члены были воинами, которых можно было включить в армию более, чем прочий люд, привычных к разумным животным шиноби. Гражданским кошкам в моей стране тоже дело нашлось, но чтобы простые крестьяне и горожане таких соотечественников приняли, пришлось поработать священнослужителям — единственному развитому на данный момент рупору пропаганды. Собственно, на них же лежала ответственность и по интеграции животных в человеческое общество.
Это, должен я признать, работа сложная. Особенно в военное время. Или, лучше сказать, даже в военное время? Тут тоже определенности нет, так как война все усложняет, но также позволяет решать возникающие проблемы, рубя с плеча. Тем более, что помимо кошек, в Страну Звука начали едва ли не массово мигрировать животные из диких областей Страны Железа. Да даже из Страны Земли прибыл клан лис. И еще можно вспомнить про порталы в Рьючидо, которые установлены в паре посёлков и которые являются аналогом Эншинсуи в Конохе и Мьебокузане. Змеи, кроме троицы нахлебниц, в Стране Звука не постоянные жители, но гости все-таки уже частые.
Столкновение столь разных культур и неспособность их усвоить рушила империи, а моя страна пока даже не выросла до статуса полноценной великой державы.
— И как обычно Касуми с Джимму на пару вымотали меня на весь день вперед, — посетовал я Кураме, наконец, вырвавшись из стен здания на свежий воздух.
— А ты очень слаб для бога-то, — слетело с губ Кьюби ехидное замечание.
— Чтобы заставить пожалеть о своих словах одну зазнавшуюся лису, моих сил хватит, — небрежно бросил я в ответ. — Идем дальше, мы в Отомуру, вообще-то, не за этим прибыли.
— Да-да, просто походя нашли себе работу. Как всегда.
Кураме я ничего не ответил, неспешно вышагивая по мощеной камнем тропинке. Дни были коротки, на территории храма уже зажглись лампы, а на удивительно чистом для этого времени года небе сияла луна. Было достаточно светло, чтобы не мешкать и быстро переместиться шуншином ко дворцу дайме, благо он рядом, но хотелось немного развеяться и обдумать ряд мыслей, пришедших в голову во время общения с иерархами Рюджинкё.
На самом деле, вся эта культурная интервенция, если посмотреть на нее под определенным углом, очень похожа на гендзюцу. Рюджинкё сейчас в первую очередь должно захватывать умы, объединяя людей, заставляя их следовать общей цели, размывая различия и создавая новое общество. Учение походило на гендзюцу, оно изменяло разум и мировоззрение, и оно практически самопроизвольно распространялось. Можно сказать — это сильнейшее гендзюцу, в котором просто нет чакры. А можно ли в него добавить чакру, создав полноценную иллюзию? Вообще, как мне кажется, моя духовная энергия, ее сила и необычно большое количество уже оказывают влияние на распространение учения. Духовная энергия увеличивает мою способность убеждения, а так же позволяет лучше понимать чаяния людей, как бы дополняя технику телепатии. В конце концов, если есть тайдзюцу, которое использует исключительно физическую энергию, то почему не быть техникам, которые задействуют духовную энергию даже в большей степени, чем гендзюцу?
Яркий пример — сакки. Это чистое давление духовной энергии. Наверняка есть и иные способы применения этой силы. Та самая пресловутая нарутотерапия — чем не феномен использования духовной энергии? Люди с большими запасами чакры часто имеют хорошие лидерские качества, умеют доносить свои мысли и обращать на свою сторону людей. Хаширама, Джирайя, Хирузен, Наруто, Ханзо. Зависимость между объемами чакры и способностью влияния, похоже, не прямая. И, наверное, активная практика с гендзюцу и прочими Инь-направленными ниндзюцу как-то заставляет шиноби разучиваться прямому использованию духовной энергии, находя ей более практичное и явное применение.
