В первой половине дня Вэланд заметил парус, приближающийся с восточной стороны. Они изменили курс в надежде перехватить корабль. Геро распознал в нем венецианское торговое судно. Оно прошло достаточно близко, чтобы неистово размахивающие руками члены отряда смогли увидеть моряков, которые тоже заметили их. Корабль прошел мимо, не отклоняясь от курса, его экипаж осыпал проклятьями отверженных путников.
Вскоре после того как первый корабль скрылся за горизонтом, появился еще один, тоже направляющийся на запад. Это судно, идущее под двумя треугольными латинскими парусами, было значительно больше предыдущего.
— Это дромон, — сказал Геро, — византийская военная галера. Взгляните на два ряда отверстий для весел в бортах. На нем может находиться до трех сотен человек.
Валлон внимательно осмотрел корабль.
— Опустить парус, не подавать сигнала.
Дрого вскочил со своего сиденья.
— Ты с ума сошел?
— Успокойся. У них может быть только одна причина подобрать нас. Я не желаю остаток жизни провести рабом на галере.
Они смотрели, как дромон проносится мимо.
— Не падайте духом, — сказал Валлон, — мы уже видели два корабля, значит, мы в нужном месте.
Но ни в тот день, ни на следующее утро ни один корабль больше не появился. После обеда Вэланд открыл клетки, чтобы покормить двух оставшихся кречетов. У большого белого, как и раньше, был хороший аппетит и бодрый вид. А вот птенец сжался в углу клетки. Вэланд посадил его к себе на кулак, но птица держалась нетвердо и не обращала внимания на предложенную еду. Сокольник вернул его в клетку. Он не стал говорить остальным о неминуемой смерти кречета. Понурившись, путники сидели, погрузившись в свои собственные переживания. С жесткими от соли волосами, корками засохших рвотных масс по углам ртов, они выглядели жалко.
Солнце уже коснулось воды, когда Вэланд, бросив последний взгляд на горизонт, заметил еще один парус — крошечный силуэт на розовом небе. Все смотрели на него в молчании, не решаясь облечь свои надежды в слова. Парус становился все больше.
— Идет в нашу сторону.
— На восток, — заметил Дрого. — Не в том направлении.
— Для нас сейчас все направления те, — возразил ему Валлон.
Корабль шел круто против ветра, медленно продвигаясь вперед.
На небе уже засияла вечерняя звезда, когда его корпус полностью показался из-за горизонта. Дрого перестал махать рукой.
— Слишком темно. Они все равно нас не увидят.
— Зажгите факел, — распорядился Валлон.
Тьма уже поглотила корабль, когда им удалось зажечь отсыревшую паклю. Вэланд поднял ее над головой.
— Они не остановятся из-за одного факела.
— Кричите, — был ответ франка.
Они размахивали факелом и кричали в темную пустоту, пока не охрипли. Геро вытянул руку.
— Там!
Искорка мелькнула где-то с левого борта. Огонек увеличивался, к нему прибавился еще один. Затем третий. Фонари приближались, и через какое-то время Геро наконец смог различить освещенные огнем лица мужчин, которые держали их. Теперь стало видно очертания корабля. Это было судно необычной формы, с очень высоким носом, широкое посередине и еще шире в корме. Один из державших факелы стоял на передней палубе, и, когда ветер раздул огонь, Геро увидел нарисованный на носу глаз и название судна по-гречески. РІапеtеs — «Странник».
— Кто вы? — крикнули с корабля. — Что с вами случилось?
— Купцы, потерпевшие кораблекрушение! — выкрикнул Геро в ответ. — Мы были на пути из Киева в Константинополь, когда затонул наш корабль. Мы уже пять дней в море, и у нас почти закончились пища и вода. Среди нас есть женщины. Во имя царицы небесной, спасите нас.
Факелы собрались в кучу. Судя по жестам моряков, некоторые из них ратовали за то, чтобы оставить потерпевших в лодке.
— Нам нужно взглянуть на вас поближе, — прозвучал голос с корабля.
Четыре сурового вида мужчины и один юноша смотрели вниз с палубы, когда путники подвели лодку к борту судна.
— Кто эти двое? — потребовал ответа капитан, указывая на Валлона и Дрого.
— Солдаты, направляющиеся в Константинополь наниматься на службу в варяжскую дружину.
— Я не возьму на свой корабль вооруженных людей. Сдайте оружие. Вы не производите впечатления пиратов, но и на честных купцов вы тоже не похожи.
После того как путешественники отдали свое оружие, моряки втащили их на борт и повели вперед мимо трюма, в котором стояли два десятка привязанных в стойлах лошадей. Корабль представлял собой потрепанный транспорт, провонявшийся тухлой трюмной водой, маслом и рыбой. Шкипер был безобразен, как черт, с гигантским крючковатым носом и волосами, свисающими с плешивой головы подобно дохлым гадам. Звали его Бардас. Он не знал, на что ему сдались эти пассажиры, но вид Кэйтлин, прижимающей к себе Сиз, видимо, пробудил в нем некое подобие грубого сочувствия.
— Никуда не уходите с носа корабля. Принесу вам поесть сразу же, как освобожусь.
Экипаж судна удалился в крытую старую галеру на корме. Вскоре капитан с двумя своими людьми вернулся, неся воду, тушеные бобы и хлеб. Геро поинтересовался, куда они направляются. Бардас сообщил, что их корабль пять дней назад вышел из Варны с живым грузом: они везли лошадей для гарнизона греческого полиса Херсонес в Крыму, до которого еще день пути.
— Мы там сможем найти корабль, идущий в Константинополь?
Бардас покачал головой.
— До Рождества не получится. За несколько дней до нашего отправления грузовое судно из Трапезунда прибыло в столицу с экипажем, умирающим от чумы. Власти помещают все корабли, идущие с юга, на месячный карантин на входе в Босфор. Никто не может попасть в Константинополь без особого разрешения.
Валлон рассмеялся, услышав от Геро эту новость.
— Значит, русские, сбежав, оказали нам услугу. Посмотрим, сможем ли мы извлечь из этого пользу для себя.
Он посмотрел в сторону залитой светом галеры.
— Ты говорил, у нас осталось около двадцати фунтов серебра.
— Чуть более пятнадцати.
— Дрого, лошади, которых ты купил в Новгороде, стоили по два фунта каждая.
— Меня надули. Они не стоили и половины.
Валлон погладил подбородок.
— Знаете, а ведь мы в конце концов можем попасть туда, куда направлялись.
— Вы имеете в виду Анатолию? — спросил Геро. — В этом нет смысла, кречеты для выкупа погибли.
— Не в выкупе дело. Если мы приедем в Херсонес, то можем застрять там на многие месяцы. Вы уже видели, как местное население стремится нас обобрать. Я почту за чудо, если к тому времени, когда мы доберемся до Константинополя, нам еще будет чем прикрыть свою наготу. С другой стороны… — Валлон помолчал. — Мы можем уже через две недели быть во дворце эмира Сулеймана, если нам удастся убедить Бардаса высадить нас на побережье Анатолии.
