— Не в выкупе дело. Если мы приедем в Херсонес, то можем застрять там на многие месяцы. Вы уже видели, как местное население стремится нас обобрать. Я почту за чудо, если к тому времени, когда мы доберемся до Константинополя, нам еще будет чем прикрыть свою наготу. С другой стороны… — Валлон помолчал. — Мы можем уже через две недели быть во дворце эмира Сулеймана, если нам удастся убедить Бардаса высадить нас на побережье Анатолии.
Франк обвел всех взглядом.
— Я не буду никого принуждать силой следовать за мной. Кто желает отправиться в Херсонес, говорите.
Долгое время все молчали. Люди устали и пали духом. Наконец Геро поднял руку.
— Я иду с вами. Ясно, что это ничего уже не даст, кроме удовлетворения от достижения поставленной цели. Делаю это ради Ричарда.
Вэланд взглянул на Сиз.
— Это будет нелегкое путешествие. Мы должны думать о нашем будущем ребенке.
— Вэланд, я не собираюсь рожать в следующем месяце. Если хочешь пойти, только скажи.
— Ты хорошо подумала?
Сиз скосила глаза на Валлона.
— Мы тоже идем.
— Ия тоже, — сказала Кэйтлин.
Лицо Дрого стало твердым.
— Нужно ли мне что-нибудь говорить?
— Нет, ты останешься на корабле. Я дам тебе достаточно серебра, чтобы ты не умер с голоду.
Теперь, когда их будущее стало более определенным, Геро оживился.
— Как же нам удастся уговорить Бардаса высадить нас в Анатолии?
— Дождись, когда он будет один. Скажи ему, что я хочу обсудить с ним одно деловое предложение без посторонних.
На лице Вэланда отразилось сомнение.
— У них наше оружие. Если они узнают, что у нас мешок денег, что помешает им перерезать нам глотки?
Было, наверное, около полуночи, когда у Геро появилась возможность отвести капитана в сторону. Из моряков на палубе был только рулевой. Бардас взглянул на Геро с подозрительностью.
— Я же говорил вам не слоняться по моєму кораблю.
— Я могу с вами поговорить? — Геро качнул головой в сторону рулевого и добавил: — Но только не здесь.
Он прошел на середину судна, оперся о планширь и устремил взор в морскую даль. Бардас держался на расстоянии.
— Итак?
— Подойдите ближе. У меня кое-что есть для вас — в знак признательности от господина Валлона.
Бардас приблизился. Геро сунул ему кошелек.
— Это английское серебро.
Капитан сунул его под рубаху, даже не взглянув.
— Чего он хочет?
— У него деловое предложение. Он сам вам все расскажет.
— Какого рода предложение?
Геро приложил палец к губам. Один из моряков высунул голову.
— Капитан, ждем вас к столу.
— Попозже, — ответил ему Бардас, не сводя глаз с Геро. — Я поговорю с ним завтра.
— Нужно этой ночью. Дело не терпит промедления. Помогите нам, и Валлон вас щедро вознаградит.
Дыхание Бардаса стало тяжелым.
— Я не собираюсь ввязываться ни в какие темные делишки. Если ваш господин хочет обсудить деловое предложение, я приду со своей командой. От них у меня нет секретов. Мы все одна семья.
— Разумеется, приглашайте всех. Проблема только в том, что они узнают, о каких суммах идет речь.
Бардас оглянулся на галеру.
— Ведите Валлона сюда.
— Он предпочел бы побеседовать на носу корабля. Там, где хранятся деньги.
Непонятно откуда капитан выхватил нож и приставил его к горлу Геро. Другой рукой он сжал плечо сицилийца и подтолкнул его к носу.
— Надеюсь, все это правда.
Валлон сделал вид, что никакого ножа нет. Он встал и, поприветствовав капитана, предложил присаживаться. Бардас толкнул Геро вперед, а сам остался стоять.
— Так о чем речь?
— Спроси его о лошадях, — сказал Валлон.
Геро кивнул на трюм.
— Эти лошади, они объезжены?
— Так указано в транспортной накладной.
— У вас есть к ним седла и сбруя?
— Вам-то какое дело?
— Сейчас вы все узнаете. Давайте не нарушать делового тона.
— Есть седла примерно для половины из них.
— Хорошо. Мы хотим у вас купить шесть лошадей и сбрую для пяти.
— Они мне не принадлежат. Я только перевозчик. Если они вам нужны, торгуйтесь за них на рынке Херсонеса.
— Нам не нужно в Херсонес. Поэтому мы хотели бы достичь соглашения этой ночью.
Бардас отступил на шаг.
— Я сразу понял, что вы не купцы.
— Не имеет значения, кем мы являемся. Сколько нужно, чтобы вы согласились продать нам шесть лошадей и высадить на анатолийский берег?
Взгляд капитана метнулся в сторону юга.
— Я не собираюсь вас доставлять в Анатолию. Это больше двухсот миль в сторону от курса.
— Покажи ему, — распорядился Валлон.
Вэланд снял крышку с ларца со скользящими монетами.
— Они ваши, — сказал Геро. — В обмен на шесть лошадей и высадку на анатолийском берегу. Доставьте нас туда, и мы больше никогда не встретимся на вашем пути. Это легче, чем убить нас, и не так будет тревожить вашу совесть.
Один из моряков вышел из галеры и двинулся вперед.
— Где вы пропадаете, капитан?
— Спрячьте, — тихо произнес Бардас, прежде чем повернуться к моряку. — Я сейчас вернусь.
Моряк махнул рукой и вернулся в галеру. Бардас уставился на россыпь серебра.
— Чем я объясню недостачу шести лошадей? Чем я обосную то, что шестидневный переход растянулся на две недели?
— Лошади дохнут в любом путешествии. Море навязывает свои сроки. Ваше судно старое и утлое. Никто не удивится, если вы задержитесь в пути.
— Тем не менее мне придется возмещать убытки.
— Сколько вы получили за этот рейс?
Бардас ничего не ответил. Геро заговорил вместо него:
— Даже если вы заплатите за лошадей, у вас останется приличный навар.
— Что я скажу своему экипажу?
— Все, что сочтете нужным.
Геро поворошил монеты рукой.
— Возьмите половину прямо сейчас. Остальное мы передадим вам, когда дойдем до Анатолии.
— В какую часть побережья вам нужно попасть?
— В любую необитаемую. Мы направляемся в Конью.
— Конья завоевана сельджуками.
— Да, мы это знаем.
— Тогда зачем вы туда идете?
— Мы везем выкуп за нормандского рыцаря, захваченного в плен при Манцикерте.
Геро разделил серебро примерно на две равные части, одну из них спрятал.
— Берите. Ну, смелее, берите.
Бардас затрясся.
— Смотрите, чтобы никто не появился.
Он принялся сгребать монеты в мешочек, который ему подставил Вэланд. Закончив, капитан пыхтел, как после пробежки.
— Я должен переговорить со своими людьми.
— Конечно.
