делаются, — проговорил Георг. — И знаешь, что, моя дорогая?
— Я просила так себя не называть! — Мурцатто проскрипела зубами.
— Прошу прощения. — Георг приложил ладонь к груди, опустил взгляд. — Сейчас столько мыслей в голове! Короче… я придумал, как ещё использовать этого болвана. Расскажу чуть погодя, как всё обмозгую. — Георг повернулся к Марии и приказал: — А пока приготовьтесь принять гостей, капитан. Нам есть, что с ним обсудить.
3
Отметить рост компании в целом и увеличение флота в частности Георг отправился на Нагару. Он решил потратить последние денёчки перед большой войной на каком-нибудь курорте. Когда ещё появится возможность?
Георг выбрал для отдыха искусственный остров Авалон, который среди россыпи островов обыкновенных выделялся как сапфир на фоне речной гальки.
На Авалоне создали все условия, чтобы гости райского мира не мучились из-за злого сияния местной звезды и не смущались при виде своеобразной флоры и фауны. Остров был прикрыт куполом, который преобразовывал слепящий красный свет в ровное белое сияние. Белый же мрамор с розовыми прожилками покрывал пешеходные дорожки. В качестве ограждений использовались цветочные клумбы, невысокие кустарники, подстриженные так, что напоминали животных, птиц и рыб, а также завезённые из других миров деревья, которые назывались пальмами. Я впервые встретил подобное растение, а поэтому опишу его подробнее для тех читателей, кто, кроме джунглей из скалобетона и затемнённых переходов "Амбиции", больше ничего не видел.
Пальма — это могучий длинный ствол, полное отсутствие стеблей и даже ветвей, только из вершины выплёскивается целая охапка вытянутых перистых листьев, каждый чуть ли не с человека величиной. По земле вокруг пальмы во все стороны расходятся ползучие побеги.
Это растение древней Терры, и многие ботаники считают его вымершим, но посмотрите-ка — на Авалоне таких сотни! Говорят, что даже почву под пальмы на Нагару привезли с Терры, но я считаю подобные слухи глупыми выдумками. О том, что собой представляет колыбель человечества, знают все, кто отучился в схоле хотя бы год. Какая ещё плодородная почва? На Терре только перенаселённые города-ульи, облучённый песок и похороненные надежды.
А что же на Авалоне?
Словно бы парящие здания, возведённые из стекла и пластали, лишь совсем редко перемежающиеся с декоративными развалинами в духе каменных крепостей отсталого феодального мира. Почти все полузатоплены, почти все покрыты тёмно-зелёным мхом, а на дне можно было разглядеть ржавые мечи и щиты. Наверняка кто-то даже пытается спрыгнуть и взять себе трофей на память или чтобы эффектней получиться на пикт-карточке, но этих ловкачей ждёт разочарование, — все поеденные коррозией артефакты древности не что иное, как бутафория, намертво прикрученная к полу. Каменные рыцари у полуразвалившихся стен с одинаковых презрением оглядывали всех туристов, — пусть даже губернаторов других планет, — кто промочил ноги напрасно.
На улочках Авалона не так много автомобилей, больше лодок в каналах, которыми остров пересечён так часто, словно доска мясника зарубками. И это далеко не весь представленный транспорт. В порту можно сесть на огромные круизные лайнеры и небольшие яхты, а кроме того, Авалон связан со множеством других островков магнитной железной дорогой. Много чудес на Нагаре, и эти пути можно назвать одними из. Маглев-вагоны — не обычный монорельс, они парят в воздухе!
Да, осматривая Авалон, я убедился в том, что не зря за Нагару пролили столько крови.
Георг прибыл на Авалон как раз в левитирующем вагоне, — быстрее способа преодолеть пространство между космопортом и искусственным островом нет.
На этот раз его сопровождала следующая компания: естественно Ловчий, — без телохранителя никуда, — Росса, Авраам, господин Беркут с супругой и я. Мурцатто сослалась на головную боль, да и вообще редко отдыхала с Георгом, Томаш казино не любил, ну а все остальные отправились испытать удачу в "Цитадель".
"Цитадель" — крупнейшее игорное заведение Авалона и выглядело соответственно величественно и крепко. Тогда как все остальные строения в округе будто бы держались на честном слове, — хрусталь и нити золота, — казалось, вот-вот развалятся из-за резкого порыва ветра, в "Цитаделе" можно было держать оборону во время орочьего нашествия, не дай Бог-Император, такое горе снова постигнет Нагару.
Но то внешняя сторона "Цитадели", а что внутри?
Во внутреннем дворике гостей встречало изваяние огромного меча, вонзившегося в каменную глыбу в самом центре пруда. Несмотря на бьющие вокруг фонтаны и радужный блеск, я отчётливо разглядел этот памятник и могу сказать, что скульптор подошёл к делу ничуть не менее ответственно, чем Котар при создании "Старого Дракона".
Позднее я опросил обслугу казино на тему интерьера, но она — местная, нагарская. Пожали плечами и ответили: "Какие-то мифы". Ничего конкретного не узнал, но и не отчаивался. Было чем заняться и без изучения архитектуры со скульптурой.
Мы достигли входа, где нас поджидали охранники со всеми этими сканерами, дубинками и огнестрельным оружием. Только Росса прошла без каких-либо проблем, — ей осталось лишь сумку подхватить с движущейся ленты. Всем остальным пришлось объясняться из-за встроенного оружия, аугметики и дополнительных приспособлений, благо документы всегда с собой.
Ожидаемо Ловчего не пропустили. Он и без бластеров с мечами — передвижная мясорубка, оружие массового поражения. Ловчему указали на комнату отдыха, где своих хозяев дожидались другие киборги-телохранители: от вполне человекоподобных, скрывающих протезы и имплантаты от посторонних глаз, до машин смерти, на которых даже смотреть страшно.
И, может быть, Ловчий даже не обиделся бы из-за такого отношения, — не в первый раз, — но он задержался, чтобы посмотреть на решение охраны в случае с Авраамом.
Авраам ростом в два метра и десять сантиметров, с широченными плечами, нависал над всеми собравшимися охранниками, несмотря на то, что они в полном снаряжении, а он в костюме-тройке. Он постригся, расчесался, как следует, снял шляпу и даже улыбался во все свои тридцать два золотых зуба, но охранники с каждым мгновением становились только белее.
Их командир проглотил слюну, ещё раз бросил взгляд на документ, описывающий искусственные приращения, но так ничего и не прочёл, — руки дрожали, взгляд не фокусировался, вообще, наверное, не хотелось смотреть на громилу напротив. Но он всё-таки спросил после того, как Авраам прошёл через рамку рентгенного сканера:
— У в-вас… не только рука.
— По всему телу нейропорты, — отозвался Авраам, обворожительно и одновременно устрашающе улыбаясь, — есть искусственные органы, кости усилены. Всё это — армейские штуковины, но встроены для управления техникой, а не для боя. Вы разве не встречались с подобным?
— Н-нет.
— Полагаю, вам нужно доложить начальнику караула
