или старшему менеджеру, так? Как у вас эта должность называется?
— Д-да, с-сейчас.
В итоге Авраама всё-таки пропустили. Ловчий покачал головой, издал нечто похожее на цоканье языком, хотя у него и языка-то не было, и отправился общаться с другими такими же пост-людьми.
Авраам же ухмыльнулся, прошёл в главный зал, оглядел будущих жертв и окунулся в игру.
Я играть не стал. Для порядка взял в баре бокал с вином, а потом наблюдал за тем, как Георг, Авраам и Росса тратят свои кровные. Не то чтобы я не любил играть, — нет, люблю, но только в компании хороших друзей. Здесь же, ну вы знаете, — казино всегда выигрывает.
Посетителей было очень много: ни одного пустого стола и даже почти все игровые автоматы заняты. Играла живая музыка, выступали танцоры. Ничего непристойного, — бордели и кабаре дальше по улице.
Под мерный шум сервоприводов экзоскелета я мерил шагами "Цитадель", перекидывался словами с охраной, обслугой, если та вдруг находила минутку между бесконечными просьбами изнеженной публики, следил за спутниками и оглядывал здешние красоты.
Под ногами плотные ковры с изображением каменных крепостей и густых хвойных лесов, полной противоположности растительности за пределами казино. Я подумал о том, что как-то не вяжутся пальмы и яркие цветы с выбранной стилистикой, но решил, что хвоя на Нагаре просто не прижилась.
Каменные рыцари, встреченные на острове, теперь стали основными персонажами фресок и картин, украшающих собой стены.
Освещение тоже было сделано под старину, но с обманкой, — на каждую свечу настоящую, из воска, находилась свеча электрическая.
Короче говоря, радовался не только глаз, я вообще получил эстетическое удовольствие. В этом месте чувствовался дух, а не только жажда наживы.
Взяв ещё вина, я вернулся посмотреть, как идут дела у моих хороших знакомых.
Гора фишек рядом с Авраамом росла, и можно было предположить, что ему идёт карта. Георг пытался загипнотизировать шарик рулетки, и иногда у него даже получалось. Только Росса раз за разом дёргала однорукого бандита, и фишек у неё становилось всё меньше и меньше. Я решил вмешаться.
— Неприятно, но почему-то не остановиться, так?
Росса оторвалась от экрана, невесело улыбнулась и ответила:
— Да. Я уже проиграла больше, чем заработала за всю жизнь.
— Бросай ты это дело. Попробуй что-нибудь другое просто на память, а потом больше никогда не играй в таких местах. Люди сюда приходят проиграть. Могут себе позволить.
В это время с другого конца зала раздался крик Георга:
— Да! Да! Ты моё золотце!
— Папа выиграл. — Росса кивнула в ту сторону.
— Ему просто везёт. Это же рулетка! — Я даже усмехнулся. — Тебе лучше брать пример с Авраама.
Мы вместе подошли к столу, за которым играл настоящий Ангел Смерти, по иронии судьбы так и нераскрытый теми, кто на Ангелов Смерти наверняка молился.
Не вините их. Я бы тоже не поверил, что нечто полубожественное может настолько беззастенчиво пользоваться своими способностями для низкого, даже подлого обогащения.
Авраам отодвинул стул в сторону и стоял на одном колене, окидывая соперников таким взглядом, от которого те забывали, как дышать. Лишь пара человек держалась более-менее стойко, в глазах не прочесть страх, — скрыты тёмными очками, — но и у них чуть подрагивали руки.
Карты терялись в мохнатой лапе Авраама. Не разобрать, какой масти и достоинства, но вот он попросил у крупье ещё одну, а потом тут же поднял ставки. Почти все соперники спасовали, а те, кто этого вовремя не сделал, потеряли куда больше, когда всё тайное стало явным.
Авраам с довольной ухмылкой сгрёб к своей куче фишек ещё несколько горстей.
Я поманил Россу за собой, и мы вышли к огромному панорамному окну, откуда можно было осмотреть весь этот сказочный пряничный островок под куполом.
— Ну? Поняла что-нибудь? — спросил я.
Росса сделала круглые глаза, а потом произнесла осторожно:
— Во время игры держаться уверенно, даже если в руке чепуха?
Я отмахнулся и сказал:
— Да нет же! Желательно играть, только когда есть преимущество.
Росса прищурилась, я объяснил:
— Авраам в последнюю очередь полагается на удачу. Во-первых, он постоянно считает, и его способности в счёте лишь чуть хуже, чем у когитатора. Во-вторых, в-третьих, и, в-четвёртых, он видит куда больше обычного человека, чувствует, какие химические процессы протекают в телах соперников, вдыхая их запах, отмечает все изменения в поведении, вот это вот всё. Наверное, через час, может быть, даже через полчаса его попросят завершить игру, даже если он попытается обмануть наблюдателей, проиграв пару раз. За ним полное превосходство.
— Ага… а почему он тогда не король мира? — Росса лукаво улыбнулась.
Очаровательная улыбка, — обаяние, как и внешность, больше от отца.
— Почему компанией руководит не он, а удачливый игрок? — добавила она.
— Кто руководит компанией — совсем другой вопрос, — ответил я. — Порой мне кажется, что хорошо налаженная система руководит сама собой. Что же до королей мира… Ну, Авраам не один такой умный. Знаю я, теперь знаешь ты, а кто-то не только знает, но и занимается этим всю жизнь, десятки, в особых случаях сотни и тысячи лет.
— Дух захватывает! Но немного страшно, конечно.
— Стоит попробовать. С такими-то возможностями. — Я подмигнул девушке.
— Ой, не знаю… Я не готова. Это совсем другая жизнь…
Я не успел вселить в Россу уверенность.
Сквозь громкую музыку прорезался звон битого стекла, металлический дребезг.
Мы обернулись и увидели, как рядом со столом с рулеткой, за которой так увлечённо следил Георг, произошло нечто невероятное. Авраам схватил официанта за горло и приподнял так, что ноги болтались в воздухе. Рядом на полу лежал поднос, разбитые некогда высокие бокалы, наверное, с дорогим шампанским, которое теперь превратилось в тёмные пятна на ковре.
— …не знаю! — разобрал я выдавленные из официанта слова.
Авраам отпустил беднягу, когда вокруг появились охранники, вооружённые шоковыми дубинками. Вот только никто не пожелал приближаться к двухметровому амбалу, поэтому Авраам сам обратился к ним:
— Расслабьтесь. Мы уже уходим.
Авраам дёрнул Георга за плечо, они направились к выходу. Мы с Россой бросились следом и нагнали товарищей уже у кассы, где обменяли фишки на троны.
На мой немой вопрос Авраам ответил:
— Я почуял яд. Георга хотели отравить.
Надо думать! У Георга десятки врагов, в том числе на Нагаре. В
