хвалить.
Эжен подарил Марианне долгий взгляд.
– Ты и Рай прямо-таки добиваетесь, чтобы я влюбился в Жана! – вдруг выдал он.
– Эжен… – Марианна не знала, как его понять.
– Видишь ли, Рай знает, что я терпеть не могу Антуана, и боится, как бы ненароком я не проникся и к Жану подобными чувствами. Но здесь его тревоги напрасны. Я вижу, что он мне брат…
Тёплый благодарный взгляд Марианны чуть смутил Эжена, и он поспешил сменить тему:
– Позволь заметить, что мы потеряли массу времени ни на что, или, быть может, твоё любопытство улеглось? Пользуйся моментом, иначе я начну заваливать тебя своими вопросами. Их у меня вряд ли меньше.
И Марианна невольно рассмеялась.
– Тогда, может быть, начнем с Виктора. Он на службе у герцога? В голове не укладывается! И ты говоришь, он был сегодня в лесу, когда нас с Жаном схватили…
Эжен кисло скривился.
– Бедняге Виктору очень везёт на такие ситуации, что никому не пожелаешь. Похоже, он старается за нас двоих. Ему должно за это воздаться.
– О чём ты?
– Да так, о своём, о девичьем… Ладно, что-то меня развезло. Лучше расскажи, как всё там произошло, а я уж объясню, кто где был. Сможешь?
Марианна кивнула, собралась с духом и… рассказала, как всё было. Теперь она нашла для этого силы.
– Так что ты скажешь?
– Дрянь история!!! Вот ведь змеюка подколодная!!! – и Эжен резко хлопнул ладонью по столу.
Марианна, не привыкшая слышать такие слова от Жана или Антуана, не сумела скрыть свою реакцию. Эжен заметил это и впервые по-настоящему смутился. Марианна, испытывая к нему самые нежные чувства, поспешила помочь:
– Так что ты скажешь? Ты уверен, что Виктор был там?
Ей так хотелось услышать отрицательный ответ, но Эжен не оправдал её надежд:
– Конечно, это он усыпил Жана.
– Что? Усыпил?!
– Да, конечно. Это было лучшим выходом в той ситуации.
– Но…
– А тебе было бы приятно видеть, как эти скоты… прости, выколачивают из Жана душу, да ломают ему кости? Не знаю, стал бы герцог останавливать их…
– Да уж… – Марианна побледнела, – Скажи, вы с Виктором спасёте его?
– Само собой. Поешь!
– Это будет трудно сделать!
– А тебя было трудно вывести оттуда? Не волнуйся, неразрешимых проблем не бывает. Вон, Карлос и Рай уже начинают с этим соглашаться.
– Карлос… Рай… В голове не укладывается… Как вы оказались вместе? И откуда всё узнали?
– Ты начинаешь терять терпение, – усмехнулся Эжен, – А времени мало… Хорошо, в нескольких словах… – и проявляя чудеса лаконичности, столь редкие для него, Эжен пересказал историю своего знакомства с Карлосом, обстоятельства новой встречи того с Виктором, – Вот так. Всё о себе мы узнали при помощи Рая, Карлоса и герцога, но об этом после. Мне пора. Теперь тебе придётся учиться самой трудной работе на свете. Ждать.
– Когда ты вернёшься?
– Думаю, скоро. Если мы что и станем делать, то не раньше ночи. Жана так просто не достать. Маги сказала, что его упрятали куда-то в подвал… – Эжен уже был готов, – Ну…
– Удачи тебе, Эжен… Я… Я счастлива, что у меня появился ещё один брат, то есть два, ты и Виктор.
И Эжен вдруг стал похожим на Жана. Чуть поклонился и, ловко поймав руку Марианны, нежно поцеловал её. Девушка невольно сжала его руку и мягко улыбнулась:
– Твоей галантности могут позавидовать многие.
– Вообще-то я ведь граф и будущий муж маркизы де Рельгро, – и Эжен лукаво подмигнул Марианне.
– Что?! Де Рельгро?! – не поверила своим ушам девушка.
– Я говорю о сестре маркиза. Это разные люди, – вдруг вспыхнул Эжен и тут же оттаял, – Ну, мне пора. В конце концов, мы ведь не прощаемся.
– Да, да. Благослови тебя Господь!
Глава 41. Порка.
Виктор залез в нишу окна, обхватил колени руками и так и замер. Здесь редко кто ходил ни по коридору, ни под окном со стороны улицы. Это было как раз то уединенное место, в котором сейчас так сильно нуждался юноша. Ему жизненно необходимо было побыть одному, побыть собой.
Под окном, сопротивляясь озорству прохладного ветерка, тихо ворчал куст жасмина. Ещё бы, ведь ему так не хотелось прощаться с этим теплым солнцем. Но дневное светило не желало с этим считаться, подчиняясь неумолимому ходу времени, оно уже коснулось горизонта. И сумерки уже отважились выглянуть из глухих подворотен и закоулков, всё увереннее и увереннее гонят день прочь, гася краски и размывая силуэты.
Всё это Виктор видел через металлическую решётку окна. Видел и не видел одновременно. В его глазах стояли слёзы сильной душевной боли, а мысли судорожно отбивались от кружащегося, словно стая ворон, скопища ужасных картин недавних событий.
Лес… Антуан… Марианна… Жан… Антуан… Герцог… Жан… Марианна… Барон… Жан… Антуан… Жан… «О, Эжен! Да что же это?!» – так вдруг захотелось обнять брата, услышать слова ободрения. «Зачем мы изобрели Глена, если он не смог это предотвратить?! Где я снова ошибся?!»
Виктор тяжело вздохнул, чиркнул взглядом по каменным стенам хмурого коридора и тут же снова рухнул в омут ада недавних событий. И не мудрено, ведь это было больнее всего…
Часа полтора-два назад герцог приказал праиэрам, в том числе и Глену, явиться в подвал дома Рельгро, в самое глухое его место, где заперли Жана. Ламороу привлёк ещё полтора десятка гвардейцев, кого расставил караулом вдоль стен коридора, кого отправил раздобыть вина и закусок, а пятеро, особо приближённых к нему, должны были просто быть рядом на случай неожиданных распоряжений господина. Его Светлость появился в сопровождении Антуана и даже похлопал Ламороу по плечу, что было явным признаком его отличного настроения.
Помнится, получив приказ присоединиться к этому сборищу, Виктор испытал двойственное чувство. С одной стороны, он был рад, ведь это позволит ему быть в курсе главных событий. С другой стороны, предстояло увидеть Жана в цепях, Антуана рядом с герцогом… Это могло стать слишком сложным испытанием жизнеспособности Глена. Что ж, Виктор приказал себе отключить все свои чувства, передать бразды правления исключительно разуму. Надо быть только Гленом! Только Хуаном Гленом Горрадо! «Но это насилие мне ещё аукнется!» – подумал он тогда…
Жан был связан, но уже пришёл в себя. Он лежал на сыром полу в совершенно тёмной комнате. Принесённые праиэрами факелы буквально ослепили его, но это как раз тот случай, когда Жан пожалел о том, что всё-таки смог вернуть себе зрение. Он нашёл себя в очень жутком месте. В потолок вбиты кольца. Богатейший набор плетей, жаровня, иглы, крюки, цепи и ещё многое, и многое, способное вдохновить даже палача-дилетанта. Всё это не могло не заставить содрогнуться, но настоящий страх сковал душу юноши только при виде лица герцога Бетенгтона. Столько испепеляющей ненависти и… живодерского азарта было в его глазах, что никакими словами это не передать!
Его Светлость зло оскалился и приказал привязать руки Жана к
